Андрей Плахов рассказывает о главной актрисе Бергмана и одном своем неудачном тосте
Европейская киноакадемия объявила о решении наградить почетным призом за вклад в мировой кинематограф актрису Лив Ульман. Пополнится ее коллекция наград, за семь десятилетий карьеры полученных во Франции, Италии, Испании, скандинавских странах и в Голливуде, включая две оскаровские номинации.
Норвежка Ульман родилась в Токио совсем незадолго до Второй мировой войны, выросла в Канаде, училась актерскому мастерству в Лондоне, вышла на театральные подмостки в Норвегии, с успехом выступала и на Бродвее. Самые знаменитые роли сыграла в фильмах шведа Ингмара Бергмана, великого режиссера, с которым ее связал бурный творческий и личный роман.
Среди этих ролей — скрипачка Ева, чью жизнь рушат болезнь и война (картина «Стыд»); Мария, которая провожает в последний путь умирающую сестру, в фильме «Шепоты и крики»; переживающая семейный кризис Марианна в «Сценах из супружеской жизни»; психиатр Йенни, страдающая ментальным расстройством («Лицом к лицу»); Эва, дочь знаменитой пианистки с неизжитой детской травмой, в «Осенней сонате».
А все началось с самой первой работы Ульман в «Персоне» Бергмана. Ее героиня актриса Элизабет Фоглер, остро реагируя на несовершенство мира, внезапно замолкает и становится немой. Из этого оцепенения ее пытается вывести медсестра Альма. Фильм породил сотни толкований — от социально-политических до психоаналитических.
Иконой мирового кино середины ХХ века стал кадр с двойным портретом Лив Ульман и ее партнерши по фильму Биби Андерссон, на котором их лица, их личности, их «персоны» сливаются и перетекают одно в другое.
Идея двойных портретов захватила воображение Андрея Тарковского, который частично реализовал ее в «Зеркале». Бергман был его кумиром, именно про Лив Ульман он думал как про идеальную исполнительницу главной роли, пока не встретил Маргариту Терехову.
Ульман и в дальнейшем осталась ключевой актрисой Бергмана, вписавшись в галерею его героинь, ярко индивидуальных и в то же время похожих, словно сестры,— возможно, благодаря общему скандинавскому генотипу.
А потом она стала режиссером, продемонстрировав глубокое понимание возможностей бергмановского метода, приложимого к самому разному материалу. В фильме «Софи» Ульман рассказывает о еврейской семье мидл-класса, в картине «Кристин, дочь Лаеранса» берет за основу норвежский эпос, а в «Личных беседах» экранизирует мемуары Бергмана. На сцене ставит «Трамвай "Желание"» с Кейт Бланшетт.
Как и другие актрисы лучшей эпохи кино, Ульман пришла к солидному возрасту, но не осталась реликтом благодаря многообразию и силе своей личности, способности развиваться и меняться. Эту силу и это многообразие трудно было угадать в ее бергмановских ролях, доминантой которых казались хрупкость, ранимость, виктимная женственность.
Ульман давно освоила феминистский дискурс.
Однажды она возглавляла жюри ММКФ — и мы оказались за одним столом в московском ресторане. Вдохновленный бергмановскими женскими образами, я произнес тост, который вызвал подозрение у Лив. Когда обед закончился, она украдкой спросила у переводчицы, что имел в виду Андрей. Та сказала: «Ну, что женщины, снимавшиеся у Бергмана, красивы, талантливы и во многом благодаря им мы так любим эти фильмы…» На что последовала реплика: «Но это же мужской шовинизм!» В этом грехе, впрочем, Бергмана упрекали еще полвека назад. А я с тех пор осторожен в произнесении тостов.
Держите новости при себе. Присоединяйтесь к Telegram «Коммерсанта».