— Это не твои деньги, это наши семейные сбережения! — голос Марины дрожал от ярости, когда она размахивала банковской выпиской перед лицом мужа. На бумаге чёрным по белому значилось: перевод на сумму триста тысяч рублей, получатель — Галина Петровна Соколова.
Его мать.
Артём стоял посреди их гостиной, опустив плечи, и смотрел куда-то мимо жены. В его позе читалось не удивление, не возмущение, а усталое принятие неизбежного. Он знал. Конечно, он знал.
Марина почувствовала, как земля уходит из-под ног. Три года. Три года она откладывала каждый рубль со своей зарплаты на их общий счёт, мечтая о собственной квартире, о месте, где они с Артёмом построят свою жизнь без постоянного контроля его матери. И вот теперь треть их накоплений просто исчезла.
— Ты молчишь? — её голос стал тише, но в этой тишине была буря. — Артём, ты перевёл триста тысяч своей матери без моего ведома, и ты молчишь?
Он наконец поднял на неё глаза. В них не было раскаяния. Только какая-то обречённая покорность, которая бесила её ещё сильнее.
— Мама сказала, что ей срочно нужны деньги на лечение, — произнёс он тусклым голосом. — У неё проблемы с сердцем.
Марина рассмеялась. Это был горький, колючий смех, от которого у неё самой защипало глаза.
— С сердцем? Артём, твоя мать на прошлой неделе хвасталась соседкам, что собирается в круиз по Средиземному морю! Какое лечение? Какие проблемы?
— Она моя мать, — упрямо повторил он, словно это объясняло всё. — Я не мог ей отказать.
В этот момент Марина поняла, что проблема гораздо глубже, чем просто пропавшие деньги. Проблема была в том, что для её мужа слово матери всегда будет важнее их общих планов, важнее её мнения, важнее их семьи.
Она села на диван, всё ещё сжимая в руках проклятую выписку. Бумага шуршала в её дрожащих пальцах. Сколько раз за эти четыре года брака она сталкивалась с этим? Сколько раз Галина Петровна вмешивалась в их жизнь, диктовала, как им жить, что покупать, куда ездить отдыхать?
— Помнишь, когда мы только поженились, — заговорила Марина, глядя в окно, — твоя мать сказала, что я должна бросить работу и заниматься домом. Я отказалась. Потом она требовала, чтобы мы переехали к ней, чтобы я могла за ней ухаживать. Я опять отказалась. Теперь она просто взяла наши деньги через тебя. И ты позволил.
Артём подошёл ближе, попытался сесть рядом, но Марина отодвинулась.
— Не надо драматизировать, — сказал он. — Это просто деньги. Мы ещё накопим.
— Просто деньги? — Марина повернулась к нему, и в её глазах полыхал гнев. — Это три года моей жизни! Три года, когда я отказывала себе во всём, чтобы мы могли купить свою квартиру! А ты взял и отдал их своей матери на её прихоти!
В дверь позвонили. Марина вздрогнула. Она знала, кто это. Галина Петровна имела привычку появляться в самые напряжённые моменты их семейной жизни, словно у неё был особый радар на скандалы.
Артём поспешил открыть. Через минуту в гостиную вошла его мать — невысокая полная женщина с тщательно уложенными волосами и хитрыми глазками. Она окинула взглядом комнату, задержалась на Марине и расплылась в фальшивой улыбке.
— Детки мои! — воскликнула она с наигранной теплотой. — Я принесла вам пирожки! Артёмушка так их любит!
Марина встала с дивана. Выписка всё ещё была в её руках.
— Галина Петровна, — начала она ровным голосом, — зачем вы взяли наши деньги?
Лицо свекрови на мгновение застыло, но тут же расплылось в ещё более широкой улыбке.
— Какие деньги, доченька? О чём ты говоришь?
— О трёхстах тысячах рублей, которые Артём перевёл вам вчера с нашего общего счёта.
Галина Петровна театрально всплеснула руками.
— Ах это! Но это же не ваши деньги, милочка! Это деньги моего сына! Он имеет право распоряжаться ими как хочет!
— Это наши семейные сбережения, — процедила Марина сквозь зубы.
— Семейные? — свекровь рассмеялась. — Какая же вы семья? Четыре года замужем, а детей нет! Вот когда родишь Артёму наследника, тогда и будешь иметь право голоса в финансовых вопросах!
Эти слова ударили Марину как пощёчина. Она знала, что свекровь недовольна отсутствием внуков, но чтобы так прямо, так жестоко...
— Мама! — попытался вмешаться Артём, но Галина Петровна уже была не остановима.
— Что мама? Я говорю правду! Настоящая жена уже давно бы родила! А эта только и знает, что на работе пропадать! Карьеристка! Я Артёму говорила — не женись на ней, найди нормальную девушку, которая будет о семье думать, а не о деньгах!
Марина смотрела на свекровь, и внутри неё что-то окончательно оборвалось. Все эти годы она пыталась наладить отношения, искала компромиссы, терпела постоянные уколы и замечания. Но сейчас, глядя в эти хитрые глазки, полные презрения и триумфа, она поняла — хватит.
— Знаете что, Галина Петровна, — сказала она удивительно спокойным голосом, — вы правы. Я действительно не та жена, которую вы хотели для своего сына. Я работаю, зарабатываю деньги, имею своё мнение. И знаете что ещё? Я не собираюсь это менять.
Она повернулась к Артёму.
— А ты сделал свой выбор. Ты выбрал мать. Что ж, живите вместе счастливо.
Марина прошла в спальню и достала с верхней полки большую спортивную сумку. Она начала складывать в неё свои вещи — быстро, решительно, не оглядываясь на замершего в дверях мужа.
— Марина, не надо, давай поговорим, — забормотал Артём.
— О чём говорить? — она даже не повернулась к нему. — О том, как ты предал наше будущее ради прихоти своей матери? О том, что для тебя её слово всегда будет важнее моего? Нет, спасибо. Я устала бороться за место в твоей жизни.
Галина Петровна стояла в коридоре, наблюдая за происходящим с плохо скрываемым удовлетворением.
— Вот и правильно! — не удержалась она. — Уходи! Артёму такая жена не нужна! Я ему найду нормальную девушку, которая будет его ценить!
Марина застегнула сумку и вышла из спальни. Она остановилась перед свекровью и посмотрела ей прямо в глаза.
— Поздравляю, Галина Петровна. Вы победили. Теперь Артём полностью ваш. Можете распоряжаться не только его деньгами, но и всей его жизнью. Только вот что я вам скажу — когда-нибудь он очнётся и поймёт, что вы украли у него шанс на настоящую семью. И он вас за это не простит.
Она взяла свою сумку и пошла к выходу. Артём бросился за ней.
— Марина, подожди! Куда ты?
— К родителям. А завтра к адвокату. Я заберу свою часть денег с нашего счёта, можешь не сомневаться.
— Но... но мы же любим друг друга...
Марина остановилась в дверях и обернулась. В её глазах была боль, но и решимость тоже.
— Любовь — это не только слова, Артём. Это выбор. Каждый день ты выбираешь, кто для тебя важнее. И ты сделал свой выбор. Не меня.
Она вышла, тихо закрыв за собой дверь.
Первые несколько дней были самыми тяжёлыми. Марина жила у родителей, в своей старой комнате, где всё напоминало о времени до замужества. Мама суетилась вокруг неё, пытаясь накормить и утешить, отец хмурился и грозился поговорить с Артёмом по-мужски. Но Марина просила их не вмешиваться. Это была её битва, и она должна была пройти через неё сама.
Артём звонил постоянно. Сначала умолял вернуться, потом обижался, потом снова умолял. Марина не отвечала. Она знала, что стоит ей услышать его голос, и решимость может дрогнуть. А она не могла себе этого позволить.
На третий день она пошла к адвокату. Молодая женщина в строгом костюме внимательно выслушала её историю и кивнула.
— Ваш случай не уникален, к сожалению. Многие женщины сталкиваются с финансовым контролем со стороны родственников мужа. Хорошо, что счёт был оформлен на вас обоих. Мы можем потребовать возврата половины переведённой суммы как минимум.
— А развод? — спросила Марина.
— Это ваше решение. Но судя по ситуации, примирение маловероятно, если ваш муж не готов установить границы с матерью.
Марина кивнула. Она знала, что Артём не готов. Он никогда не будет готов.
Через неделю произошло неожиданное. Ей позвонила Галина Петровна. Марина хотела сбросить вызов, но любопытство победило.
— Чего вы хотите? — спросила она холодно.
— Марина, деточка, — голос свекрови был неожиданно мягким, даже заискивающим. — Давай встретимся, поговорим. Артём совсем извёлся без тебя.
— Мне не о чем с вами говорить.
— Марина, ну не упрямься! Я готова извиниться! И деньги верну!
Это было настолько неожиданно, что Марина на мгновение потеряла дар речи.
— Почему? — наконец спросила она.
В трубке повисла пауза.
— Артём... он сказал, что если ты не вернёшься, он уедет. Совсем. В другой город. Говорит, не может здесь оставаться, где всё напоминает о тебе.
Марина усмехнулась. Значит, угроза потерять сына подействовала на Галину Петровну сильнее всех уговоров.
— И что вы предлагаете?
— Возвращайся! Я больше не буду вмешиваться, обещаю! Буду приходить только по приглашению!
Марина задумалась. Часть её хотела поверить, хотела вернуться к Артёму, к их планам и мечтам. Но другая часть, более мудрая и осторожная, понимала — это временное отступление. Галина Петровна не изменилась, она просто испугалась потерять контроль над сыном.
— Нет, — сказала Марина твёрдо. — Слишком поздно. Ваш сын сделал свой выбор, когда перевёл вам наши деньги без моего согласия. Когда позволил вам унижать меня все эти годы. Я подаю на развод.
— Но... но Артём...
— Артём взрослый человек. Пора бы ему научиться принимать решения самостоятельно, без мамы. Всего доброго, Галина Петровна.
Она отключила телефон.
Развод прошёл на удивление быстро. Артём не сопротивлялся. На последнем заседании он выглядел осунувшимся и потерянным. Марина почувствовала укол жалости, но быстро подавила его. Она не могла позволить себе слабость.
После суда Артём подошёл к ней.
— Марина, я хочу сказать... я понимаю теперь. Понимаю, что натворил. Мама... она всегда решала за меня. А я привык. Но потеряв тебя, я понял — я потерял самое важное.
Марина посмотрела на него — на мужчину, которого когда-то любила, с которым мечтала о будущем.
— Жаль, что ты понял это слишком поздно, — сказала она тихо.
— Может, не слишком? Может, мы могли бы начать сначала? Я сниму отдельную квартиру, буду держать маму на расстоянии...
Марина покачала головой.
— Нет, Артём. Доверие разрушено. А без доверия нет семьи. Желаю тебе найти свой путь. Свой собственный, а не тот, который выбирает за тебя мать.
Она развернулась и пошла прочь, не оглядываясь.
Прошёл год. Марина сняла небольшую, но уютную квартиру в новом районе. Она полностью погрузилась в работу и неожиданно для себя получила повышение. Теперь она руководила отделом, и зарплата позволяла ей не только комфортно жить, но и откладывать на будущее. Своё будущее, которое она строила сама.
Иногда через общих знакомых до неё доходили новости об Артёме. Он действительно уехал в другой город, устроился на новую работу. Галина Петровна осталась одна и теперь жаловалась всем соседям, какая неблагодарная невестка разрушила её семью.
Однажды вечером, возвращаясь с работы, Марина встретила в кафе свою бывшую коллегу Ирину. Они разговорились, и Ирина вдруг сказала:
— Знаешь, я всегда восхищалась твоей смелостью. Не каждая решится уйти и начать всё сначала.
— Это был не вопрос смелости, — ответила Марина. — Это был вопрос самоуважения. Я поняла, что лучше быть одной, чем быть с человеком, который не готов защитить твои интересы.
— И не жалеешь?
Марина задумалась. Жалела ли она? Иногда, в тихие вечера, когда одиночество подступало особенно близко, она вспоминала хорошие моменты их брака. Но потом вспоминала и унижения, предательство, боль. И понимала — нет, не жалела.
— Знаешь, — сказала она Ирине, — я благодарна Галине Петровне. Если бы не она и не те триста тысяч, я бы, возможно, ещё долго терпела и надеялась, что всё изменится. А так я получила чёткий сигнал — пора уходить. И это было лучшее решение в моей жизни.
Ирина подняла чашку с кофе.
— За новую жизнь!
— За новую жизнь, — улыбнулась Марина и чокнулась с ней своей чашкой.
В тот вечер, возвращаясь домой, Марина почувствовала необычную лёгкость. Будто груз, который она несла все эти месяцы, наконец упал. Она шла по вечерней улице, и впервые за долгое время её губы тронула искренняя улыбка. У неё была работа, которую она любила, квартира, которую она выбрала сама, и главное — свобода принимать решения о своей жизни. И это стоило гораздо больше, чем те триста тысяч рублей.