История музыки длится куда дольше, чем история современного человека - более 40 000 лет. Тяжело вообразить, но уже у предков современных людей - кроманьонцев появились первые инструменты, призванные услаждать слух и душу. Нет смысла говорить, какой громадный путь проделала она, начав с дудочек из мамонтовой кости и дойдя до синтезаторов, драм-машин и хангов. За бесконечность лет на Земле зародились сотни, если не тысячи музыкальных направлений и жанров, а число исполнителей и вовсе не поддаётся никакому учёту. Мир увидал и авторитетных классиков, и сорвиголов-металистов, и бунтарей-панков, и в целом привык к ним. Но, пожалуй, во всей этой разномастной тусовке есть и те, кто способен по-настоящему удивить даже объевшегося экзотикой человека XXI века. Они мечтали выступать в мрачных сырых подвалах, а стали мировыми звёздами. Их творчество поражает, история обескураживает, а философия пугает непосвящённого и открывает дорогу к тайнам древней дремучей Европы, не ведавшей Христа. Они назвали себя кратко - "Mayhem".
Отщепенцы из мира метала.
Норвегия 80-х. Описать данный период этой скандинавской страны можно просто - застой и уныние. Прежде забытая Богом, холодная и суровая страна с безумно красивой природой, став на путь социализма, благодаря разведанным в морях огромным залежам нефти и газа за несколько десятилетий после Второй Мировой войны из аутсайдеров Европы превратилась в одну из самых известных и преуспевающих стран мира, олицетворяя собой "Скандинавское экономическое чудо". Но это - только с виду. Внутри - общественный раскол, господство Церкви, культурный упадок. Государство навязывает и контролирует всё подряд, от фильмов и музыки до театров и школьной одежды. Вместо рока - нудные народные ансамбли, вместо реформ - лозунги с экранов телевизоров о строительстве справедливого общества, вместо прогресса - жажда мещанского уюта, вместо творчества - застойная бытовуха, так хорошо знакомая жителям постсоветского пространства.
Норвегия была в те годы страной ложного спокойствия, убивающего всякие эмоции, и лицемерной христианской культуры, убивающей всякие амбиции и призывающей к смирению. Продуктов с одеждой вроде бы хватает, но вот духа у страны нет. Солидный домик с огородом и собственное авто ценнее всего на свете. Зрелище печальное даже по сравнению с соседней Швецией. В Норвегии тогда действовал особый закон "Allemannsrett": по нему каждый может, не испрашивая особого дозволения от властей, выйти на улицу и у любого здания начать исполнять народную музыку, до жути нудную и однообразную, вплоть до самой ночи. Нарушить права такого исполнителя, попытаться прогнать его - осуждаемое всеми дело, местные жители перестанут здороваться, начнут кидать косые взгляды. Но если вдруг уже молодёжь начнёт по примеру таких певцов исполнять современную музыку, как их тут же гонят по домам служители порядка. В общем, норвежское общество жирело и деградировало.
В этих условиях молодёжи было тяжело. Хоть Норвегия и считалась страной западной, многих тянуло к Западу настоящему - США, ФРГ, Британии. Мало-помалу в страну проникал сначала рок, а потом и тяжёлая музыка - хэви-метал, к которой юные норвежцы, уставшие от телевизионной эстрады и воющих на улицах народные частушки стариков, боготворили. В подвалах собирались первые метал-концерты, сопровождавшиеся, как и следует, диким угаром, алкогольным безумием и битьём лиц. На пике популярности у норвежской "зелени" тогда были Iron Maiden, Slayer, Metallica, Sodom, гитарные запилы и барабанный рокот которых мгновенно приводили в действие юные умы, годами потреблявшие стерильную музыку. Но не все были готовы только слушать то, что готовят за кордоном.
Троим парням - Э́йстейну О́шету, Йорну Сту́бберуду и Кье́тилу Манхе́йму, скреплённым узами любви к тяжёлой музыке, презрения к старшим и ненависти к правительству и Церкви, взбрела после очередного пьяного куража смелая мысль - создать собственную группу. Они не хотели исполнять обычный хэви-метал или трэш, которые считали по большей части позерскими, глупыми, безыдейными жанрами, а их фанатов - стадом. Эти трое, ненавидя общество, в котором жили, мечтали исполнять что-то мрачное, жестокое и по-настоящему пугающее, воспевать кровавое насилие, преступления и погибель. Своей мечтой они видели не просто на словах бунтовать против системы, а разрушать, громить своими песнями, выходками и образом устои, ломать господство Церкви, возвеличивая Сатану во всех его формах, ввергать в ужас миролюбивых застойных норвежцев, не страшась ни полицейских дубинок, ни арестов. Так в 1984 году в Осло была создана группа "Mayhem" (в переводе с английского - "Беспредел"). Всем её основателям было по шестнадцать.
В начале 80-х из мира метала вышел новый, экстремальный жанр - блэк-метал, отличной чертой которого была особая, мрачная атмосфера и мистическо-аморальные сюжеты. Данное направление было названо в честь альбома группы Venom "Black Metal", пытавшейся создать собственный стиль, используя сатанинские мотивы, сырое звучание гитар и агрессивную игру барабанов. Даже само название группы "Mayhem" было взято с названия их песни "Mayhem with mercy". Однако господствовавшие в 80-х британская Venom, воспевавшая адских чудовищ, и шведская Bathory, певшая про викингов, были всё-таки далеки от настоящего блэка и использовали сатанизм и древнескандинавскую эстетику исключительно ради хайпа, а их песни были больно уж мелодичными для такого жанра.
Поначалу "Mayhem" лишь исполняла каверы на хэви-метал-песни, попутно получая по головам от служителей закона и предаваясь содому, дерясь и опустошая алкомаркеты. В 1986 году они выпустили своё первое демо - пробную версию песни под названием "Pure Fucking Armageddon", дабы испытать свои силы. Демка вышла неплохая. На этом этапе банде удалось добиться своего, независимого от метал-тяжеловесов и первых "блэкарей" звучания, которое тяготело к панку. Эйстейн Ошет, лидер группы, принял прозвище "Eurо́nymous", Йорн Стубберуд стал "Necrobútcher"-ом, а вот Кьетил Манхейм не стал ничего менять, поскольку его фамилия была созвучна с названием группы.
В 1987 году группа издаёт свой первый полноценный мини-альбом на 10 песен - "Deathcrush", в котором особой чертой, козырем банды стали бласт-бит (плотный сверхбыстрый барабанный бой, напоминающий пулемётную стрельбу), жуткий вокал нового голоса группы Эрика Кристиансена (он же "Maniac") и сырая, мрачная, душераздирающая игра гитар. Ключевыми темами альбома стали членовредительство, тяга к мертвецам, злоба на окружающий мир и жажда насилия - любого, от поджогов и грабежей до ядерной войны. Благодаря революционному для тех лет звучанию и чрезвычайно оригинальной обложке "Deathcrush" стал одним из самых узнаваемых блэк-метал альбомов в истории. Спустя ещё год, после того, как "Maniac" выбыл из группы, очутившись в психиатрической лечебнице, группа возобновила поиски своего голоса.
Тем временем к "Мэйхем" примкнул Ян Аксель Бломберг по прозвищу "Hellhammer" ("Адский молот") - один из лучших барабанщиков метал-сцены, способный в те годы виртуозно добавлять напора и развивать скорость аж до 300 ударов в минуту.
Эпоха Dead'a.
Но при всей своей жути группа стала ещё более мрачной, когда к ней зимой 1988-89 гг. присоединился Пер И́нгве О́лин, бывший в те годы одарённым, но совершенно слетевшим с катушек молодым метал-вокалистом из Швеции. Олин то и стал новым вокалом группы. В середине 80-х он основал на родине группу Morbid, исполнявшую каверы на известные дэт-метал и хэви-метал группы, однако, видя, что его коллеги мало понимают его и не желают развиваться, ушёл оттуда. После этого Ингве узнал про "Мэйхем" и, на автобусе преодолев более 500 км, прибыл в Осло, дабы попытать счастья и вступить в её ряды. Он отправил группе пакет, в котором была кассета с записью его вокала и... распятая на деревянном крестике мышь. Открыв пакет, "Евронимус" был ошарашен таким сюрпризом, но, прослушав кассету, замер от счастья. Это был тот самый вокал, которого так не хватало "Mayhem".
Судьба Олина была незавидной. Всю его жизнь Олина окружала смерть. В детстве он страдал от апноэ, от которого чуть не умер, затем получил почти смертельную рану селезёнки во время катания на коньках и, наконец, сломал себе несколько рёбер во время драки в школе, неудачно упав с лестницы. Он любил музыку, искал в ней отдушину. В особенности он любил жёсткий метал. Все эти факторы вкупе сделали из него сумасшедшего, но одарённого музыканта, для которого воспевание гибели стало настоящим кредо, а старуха с косой - лучшей подругой. Олин страдал синдромом Котара, также известным как синдром ходячего трупа, - крайне редким психическим расстройством, при котором человек считает себя мёртвым телом, которое душа почему-то забыла покинуть. Даже его собственное прозвище, "Dead", переводилось как смерть с английского языка.
Несмотря на растущие успехи группы, сами парни жили в страшной нищете, посвятив всё своё время музыке и демонстративно отказываясь от любой помощи родителей. Они не оплачивали проезд, прячась от кондукторов, вечно голодали, спали там, где придётся, порой буквально падали в обморок от усталости. В гости они чаще всего ходили в надежде чего-нибудь поесть.
Эйстейн был очарован образом Пелле, его интересом к смерти, злобе и мистике. Он взахлёб рассказывал про Дэда всем многочисленным знакомым. Говорил, что тот был одержим смертью и имел экстремально невероятный талант.
В конце 90-го года всё-таки состоялся первый и единственный тур Mayhem в их "золотом составе". Группа, перебравшись по суху в Швеции и морем в основную Европу, посетила ряд городов в Восточной Германии, постсоциалистическую Болгарию и турецкий Измир, собирая стабильно по 300-400 человек. На одном из концертов (в Лейпциге), кстати, присутствал Пауль Ландерс, ритм-гитарист Раммштайн, которого группа в тот момент сильно очаровала, отчего он даже был готов забросить свою приверженность панку. Европа вздрогнула. Впервые на её земле ходили и выступали блэк-металисты. Во время тура "Мэйхем" прославились разным: Евронимус в угаре расшвыривал в зал свиные головы, распугав почти 3/4 аудитории, подобно Оззи Осборну, откусившему голову чучела летучей мыши на сцене, "Дэд" рассекал себе руки разбитой бутылкой, а "Хеллхаммер" прямо во время игры на барабанах разом опустошил здоровенную бутыль "Егермейстера".
Но при всех усилиях тур этот прошёл отвратно. Несколько концертов были отменены из-за ужасной организации, другие разогнаны полицией (так было в Турции), а один из концертов вообще был недоигран из-за предыдущей группы, которая выступила практически вместо Mayhem, не рассчитав время. Заплатили банде только за один концерт, и по итогу вышло так, что парни потратили гораздо больше, чем заработали. Они почти ничего не ели, мало спали, ловя галлюцинации от усталости, у Пелле постоянно текла кровь носом, вероятно, от голода и переутомления. Вернулись парни полумёртвые, уставшие, еле стоявшие на ногах, но не павшие духом. В это время внешний вид Ингве уже совсем ассоциируется с образом настоящего трупа. Психика парня начинает давать последний сбой. Ещё никто не знал, к чему это приведёт, но перемены в жизни группы близились.