В 2025 году исполнилось 130 лет со дня рождения выдающейся русской балерины Ольги Александровны Спесивцевой. Она была современницей зарождения и активного развития прославившегося на весь мир русского балета и сама принимала участие в его создании, будучи одной из самых известных и талантливых танцовщиц начала 20-ого века. Она выступала на одной сцене с Вацлавом Нижинским, работала с Сергеем Дягилевым, Михаилом Фокиным, Джорджем Баланчиным и другими именитыми постановщиками, покоряла своим мастерством как отечественную, так и зарубежную публику (успела поработать в Париже, Буэнос-Айресе, Сиднее), однако сейчас ее имя не так известно и даже балетные ценители вспоминают о ней не сразу. Вероятно, виной тому ее сложная и трагичная судьба - более двадцати лет балерина провела в клинике для душевнобольных. Сегодня мы решили вспомнить и поделиться с вами историей жизни этой выдающейся балерины, ее главными творческими успехами и жизненными трудностями, которые ей пришлось преодолевать.
Детский дом и начало карьеры
Ольга Александровна Спесивцева родилась в 1895 году в Ростове-на-Дону. Ее отец был театральным актером, но, когда девочке было шесть лет, он скончался, оставив жену и пятерых детей практически без средств к существованию. Не в силах содержать всех детей, мать будущей балерины принимает тяжелое для любой матери решение отдать трех старших детей, в числе которых и Ольга, в детский дом. А столице как раз работает дом ветеранов сцены, основанный актрисой Марией Савиной. Туда принимали актерских сирот на полное содержание, обучали и помогали подготовиться к дальнейшей самостоятельной жизни.
Все трое детей Спесивцевых поступили в Императорское театральное училище. Ольга занималась в балетном классе и уже во время выпуска показала себя талантливой танцовщицей. О ней даже написали в газете: «Наиболее способной из молодых дочерей Терпсихоры считают Спесивцеву, выдвинувшуюся на экзаменационном спектакле в балете „Сказка Белой ночи“». Сразу же после окончания училища Спесивцева была принята в труппу Мариинского театра и в тот же год дебютировала в балете “Раймонда”.
Первая любовь и срыв гастролей в Америке
Ольга Спесивцева хорошо показывала себя в классическом балете. Она играла в “Лебедином озере”, “Дон Кихоте” и “Спящей красавице”. Однако конец 19-ого - начало 20-ого века был временем экспериментов, отринувшем устаревшие классические формы и экспериментирующем, открывающим новые способы создания искусства. Но на заре эпохи нового балета молодая Спесивцева почему-то продолжала работать в классической манере и у нее на то были причины.
Духовным наставником и учителем для юной балерины стал 50-летний писатель, философ и искусствовед Аким Волынский, который прививал девушке свои представления о прекрасном. Он признавал лишь классический балет, считая новшества Фокина и Дягилева надругательством над искусством. Волынский оказывал на Ольгу большое творческое влияние, а вскоре стал ее гражданским мужем. Под его давлением Спесивцева отказала Фокину, который пригласил ее на гастроли в Америку.
Мировая слава
Однако уже через год Спесивцева все же отправляется в Америку в составе дягилевской труппы, которой руководил Вацлав Нижинский. С ним она выступала в “Сильфидах” и “Призраке розы” и это был поразительный успех. Слухи о новой звезде сверхпопулярного тогда русского балета облетали города и страны. Сергей Дягилев любил повторять слова своего итальянского коллеги: «В мире родилось яблоко, его разрезали надвое, одна половина стала Анной Павловой, другая — Ольгой Спесивцевой».
«Для меня Спесивцева — та сторона яблока, которая обращена к солнцу <...> Когда я увидел Павлову, то подумал, что она — моя Тальони. Но Спесивцева была тоньше и чище Павловой» - вспоминал он.
Возвращение на родину и трудные годы
Гастроли закончились и Спесивцева вернулась бы на родину настоящей звездой, перед которой были открыты все двери. Но наступил 1917-ый год. Политическая нестабильность, две революции и последовавшее за ними крушение привычного образа жизни привели к тому, что людям стало не до театра. Однако карьера Спесивцевой продолжала развиваться: в 1918-ом году она стала ведущей танцовщицей, годом позже - примой. Тогда же она начала брать уроки у выдающейся преподавательницы балетного искусства, Агриппины Вагановой. С ее помощью Ольга исполняла главные партии в “Баядерке”, “Корсаре”, “Лебедином озере” и готовилась к ставшей роковой в ее жизни роли Жизели.
Судьбоносная роль
30 марта 1919 года Ольга Спесивцева дебютировала в партии Жизели и это выступление стало абсолютным триумфом. Но гораздо большее влияние чем на публику эта роль оказала на саму исполнительницу. Ольга Александровна буквально вжилась в образ деревенской девушки, потерявшей рассудок от предательства любимого человека. По воспоминаниям современников, она долго приходила в себя после каждого спектакля. Вероятно, балерина и сама чувствовала некую связь между собой и героиней и ощущала это нездоровое взаимовлияние, так как не раз говорила подругам: «Я не должна танцевать Жизели, я слишком в нее вживаюсь».
Стоит сказать, что Ольга Спесивцева в принципе была впечатлительной, тонко чувствующей натурой, а выпавшие на ее долю перипетии судьбы лишь усиливали эти заложенные природой качества. Постреволюционные годы были сложными для всех, но особенно для театральных артистов, которые мерзли в неотапливаемых репетиционных залах и гримерных и могли по несколько месяцев не получать гонораров за спектакли. В то же время перед их глазами был пример бывших коллег, успевших уехать за рубеж и теперь блиставших на парижских и нью-йоркских сценах. В таких условиях, чтобы как-то сохранить себя и не предать профессию, многим балеринам приходилось принимать ухаживания представителей новой власти.
Роман с чекистом
В 1919 году Ольга Спесивцева вышла замуж за Бориса Каплуна, видного деятеля ранних лет революции. Управляющий делами Петросовета и хозяйственный работник, он был известен как меценат и любитель искусства. Он помогал многим литераторам, оставшимся в Союзе, решать “мелочи быта”, например, выхлопотал доп паек Гумилеву, ходатайствовал об отмене решения об уплотнении Блока, вместе с Есениным присутствовал на открытии памятника бакинским комиссарам. Но Каплун интересовался также балетом, особенно Мариинским театром. Благодаря его вмешательству помещения начали отапливать, а сам театр удалось спасти от закрытия, артисты стали получать усиленный паек. В отношениях с ним изменилась и сама Ольга: она наконец-то начала досыта есть, ходила с мужем в рестораны, пробовала фрукты и сладости.
Впрочем, были у счастливого брака и темные страницы. Другой зоной интересов Каплуна, помимо театра, было похоронное дело. С 1919 года он управлял комиссией по национализации городских кладбищ, а в 1920-ом руководил открытием первого в Петрограде крематория, на которое привез и свою впечатлительную жену (по некоторым данным даже предложил ей выбрать труп для пробного сожжения). Кроме того, знакомые намекали Спесивцевой, что ее муж может быть причастен к расстрелам. Его дядя председательствовал в городском ЧК, а у самого Бориса однажды обнаружился в кабинете склад оружия. Все это не могло оставить впечатлительную особу, коей была Ольга, равнодушной. Муж был твердым, в чем-то даже жестким человеком, а у нее уже начинали проявляться признаки душевной болезни: она часто плакала, мучалась подозрениями и манией преследования, закатывала истерики. Но в одном Каплун ей все же помог: в 1924-ом Спесивцева смогла вместе с матерью выехать за границу.
Добровольная эмиграция и череда неудач
Выехав из Союза, балерина направилась во Францию, где еще была жива память о ее недавнем триумфе и где сейчас осели большинство эмигрантов. Ее без проблем взяли в парижскую Гранд-Опера, Ольга гастролировала в Италии, где продолжала играть свои самые удачные партии. В 1927-ом году Джордж Баланчин поставил специально для нее балет “Кошка”. В Париже она продолжала выступать с Вацлавом Нижинским, а также Сержем Лифарем и Антоном Долиным. Спустя много лет последние двое напишут мемуары о совместной работе со Спесивцевой.
Однако за, казалось бы, успешной жизнью скрывалась тайная душевная драма. Ольга тяготилась новой жизнью: она не могла вписаться в коллектив Оперы, так как не говорила по-французски, денег все время не хватало, к тому же она продолжала ждать писем от мужа, но тот словно забыл о ней. В добавок к этому начались проблемы со здоровьем: Ольга стала забывать либретто и часто путалась на сцене, а отсутствие привычного быта и знакомых вгоняло ее в депрессию.
В попытке заработать чуть больше, чем хватало бы на оплату еды и квартиры, она соглашается поехать с труппой Фокина в Буэнос-Айрес. Потом с труппой мужа Анны Павловой едет в Австралию. Но гастроли даются Спесивцевой все тяжелее: к напряженной работе добавлялась еще и неспособность адаптироваться к незнакомому климату. А еще она мечтала вернуться к матери в Париж, но доехав, лишь узнала, что та, не дождавшись дочери, уехала обратно в Россию.
В это же время она выходит замуж второй раз, за коллегу Бориса Князева. Вместе они пытаются открыть балетную школу, но дело прогорает.
Спесивцевой уже за сорок - редкая балерина продолжает выступать в таком возрасте, но ей нужны деньги, и она берется за любую работу, в том числе соглашается на предложение своего импрессарио Леонарда Брауна приехать в Америку, чтобы повторить успех двадцатилетней давности. Триумфа не случается, напротив, проблемы со здоровьем становятся все очевиднее и Браун решает отправить ее на лечение к платную психиатрическую клинику.
Безымянная старость в лечебнице
Но спустя месяц приходит страшное известие: Браун умер. Спесивцева остается в чужой стране без связей и без денег. За лечение тоже никто больше не платит и ее переводят в клинику для бедных, где она под безымянным номером № 360446 проживет еще двадцать лет.
В конце жизни Ольга Спесивцева погрузилась в мир религиозной философии. В 1967 году она смогла переехать в пансион на ферме Толстовского фонда, который создала младшая дочь Льва Толстого Александра. Там бывшую балерину навестили Галина Уланова и Марис Лиепа. Вот как он вспомнил эту встречу:
«К нам вышла очень изящная, с классической, то есть гладкой, балетной прической женщина, с широко раскрытыми возбужденными глазами. Она поздоровалась, расцеловала нас всех по очереди… Когда мы преподнесли ей розы, она растрогалась и расплакалась безутешно… Мы уехали полные жалости и сострадания к судьбе известной в свое время балерины. Дело было даже не в болезни, дело было в безысходности и одиночестве, которыми веяло от ее пристанища и от всей ее маленькой, сохранившей изящество фигурки».
Балерина Ольга Спесивцева, звезда петербургской и мировой сцены, умерла в возрасте 96 лет и похоронена на русском кладбище в Ново-Дивееве.
Через шесть лет по мотивам ее жизни будет поставлен балет “Красная Жизель”. В 1995 и 1997 годах о ее судьбе снимут художественный и документальный фильм, а с 2018-ого года в родном для балерины Ростове-на-Дну проходит фестиваль ее имени.
Вот такая длинная, полная событий, взлетов и падений, оваций и вызовов, похожая больше на сценарий кинофильма, чем на судьбу реального человека жизнь выпала на долю этой выдающейся балерины. Уникальный талант сочетался в ней с тонкой душевной организацией, которая помогала глубже проникать в своих героев, но стала для нее и ловушкой, приведшей к многолетнему лечению вдали от знакомых. Сейчас, в том числе благодаря поставленному по ее истории балету, об Ольге Спесивцевой начинают вспоминать, и, мы надеемся, что и наша статья замотивирует вас больше узнать об этой балерине и о русском балете в целом.