Тишина за кухонным столом
Светлана сидела за столом и медленно помешивала ложкой чай. На кухне пахло тостами и чуть пригоревшим сыром. Виктор возился у мойки — споласкивал кружку, отряхивал руки, что-то невнятно бормотал себе под нос. Между ними уже давно не звучали утренние разговоры. Когда-то они вместе обсуждали планы на день, смеялись над детьми, спорили, кто отвезёт младшего на секцию. Теперь слова превратились в редкие, сухие фразы, которые нужны только для того, чтобы жить в одном доме и не сталкиваться лбами.
— Ты с утра сегодня на планёрку? — спросила Светлана, не поднимая глаз.
— Угу, — ответил Виктор, ставя кружку на сушилку. — Потом к клиенту. Вернусь поздно.
Он говорил ровно, без раздражения, но и без тепла. Светлана кивнула, хотя ему это было уже не важно — он отвернулся, взял телефон и пролистал что-то, хмурясь. Звук уведомлений был коротким и раздражающим. Она чувствовала, как с каждым щелчком её внутри что-то сжимается.
Раньше она знала его расписание наизусть. Когда он строил карьеру, она гордилась, что у него всё получается. Когда он вернулся после той давней командировки, она ещё не знала, что там была другая женщина. Узнала случайно — переписка, чужие фотографии, подтверждения. Это было несколько лет назад, но тогда они вроде бы договорились «начать заново». Виктор клялся, что это была ошибка, что он глупо поддался. Светлана не кричала, не била посуду. Она замкнулась. Сказала: «Живём дальше». И правда — жили. Только вот между ними что-то умерло.
С тех пор утро выглядело вот так: чай, тосты, пара слов. Их сын Артём уже взрослый, живёт в общежитии, дочь Лиза — в школе, но собирается сама. Светлана оставалась одна в квартире большую часть дня, занималась домашними делами, иногда подрабатывала удалённо. Раньше ей было нормально, теперь казалось пустотой.
Виктор вышел из кухни, натягивая пиджак на ходу. Светлана услышала звук застёгивающейся молнии, потом щёлкнул замок входной двери. Она осталась сидеть за столом, пока чай окончательно не остыл.
Телефон на столе загорелся. Пришло сообщение от Ольги — коллеги с работы, где Светлана иногда брала фриланс-заказы: «Ты идёшь завтра на корпоратив?». Светлана посмотрела на экран и задумалась. Она обычно избегала таких вечеров — там всегда шумно, люди пьют, танцуют, а она чувствует себя лишней. Но в этот раз почему-то не хотелось сидеть дома. Она написала: «Да, наверное приду». И сама удивилась, что ответила так быстро.
День потянулся медленно. Она убрала со стола, протёрла полы, поставила стирку. В телефоне снова высветилось сообщение — школьный чат Лизы: родительское собрание перенесли на пятницу. Светлана кивнула сама себе, отметила в календаре. Села на диван, открыла ленту новостей, потом закрыла. Всё одинаково: фото чужих отпусков, рецепты, кто-то снова пишет про «счастливую семью». Светлана почувствовала странное раздражение. Сколько раз она пыталась притвориться счастливой. Даже после того, как узнала про ту измену. Все думали: «Какая крепкая семья, сколько лет вместе». А она просто научилась не показывать.
Вечером Виктор вернулся позже обычного. Поставил сумку в прихожей, прошёл на кухню.
— Поужинать что-то есть? — спросил он, снимая галстук.
— Суп, котлеты, — коротко ответила Светлана, не вставая от ноутбука.
Он молча разогрел еду в микроволновке. Сел за стол, ел, уткнувшись в телефон. В какой-то момент она не выдержала:
— Виктор, ты можешь хотя бы ужин без телефона провести?
Он поднял глаза, явно раздражённый.
— Свет, я работаю. Тут письма.
— Конечно, — тихо сказала она и отвернулась.
Он пожал плечами, доел молча. Потом снова ушёл в кабинет — сказал, что нужно доделать отчёт.
Светлана сидела на диване в темноте, только экран телевизора мерцал. Она чувствовала внутри огромную пустоту. Было больно не от того, что он ушёл тогда налево. Больно было от этого холодного равнодушия, которое осталось после.
Перед сном она открыла шкаф, достала платье, которое давно не надевала. Простое, но сидело хорошо. Дотронулась до ткани. «Может, надену завтра», — подумала она. И сама удивилась, что хочет выглядеть красиво не для Виктора.
На следующий день всё шло обычно. Утренний завтрак, короткие фразы, двери хлопают. Но внутри у Светланы что-то дрогнуло. Она посмотрела на себя в зеркало — волосы уложены, платье сидит лучше, чем она помнила. Нанесла лёгкий макияж, чуть ярче губы, чем обычно. Сама себе казалась другой — живой.
Вечером она приехала в ресторан, где проходил корпоратив. Музыка, смех, громкие голоса. За длинными столами уже сидели её коллеги. Она немного стеснялась, но улыбнулась, когда Ольга помахала ей рукой.
— Светка! Ну наконец-то! — радостно воскликнула та. — Я думала, ты опять откажешься.
— Нет, решила выбраться, — ответила Светлана.
Через полчаса она уже сидела с бокалом вина, слушала разговоры. И вдруг заметила его — высокого мужчину в светлой рубашке, с лёгкой небритостью. Он стоял у бара, смеялся с кем-то. Потом подошёл к их столу — оказался новым сотрудником из отдела продаж. Звали его Алексей. Он сел рядом, улыбнулся Светлане.
— Привет. Мы ещё не знакомы, да? — спросил он.
— Светлана, — представилась она.
— Алексей, — пожал он ей руку. — А ты почему раньше не приходила? Мы бы точно заметили.
Светлана смутилась. Не привыкла к таким прямым комплиментам. Но что-то в его голосе прозвучало приятно. Она давно не слышала, чтобы кто-то смотрел на неё вот так — с интересом, а не как на привычную часть мебели.
Они разговорились. Оказалось, у Алексея двое детей, он недавно развёлся. Говорил просто, без лишней бравады. Иногда шутил, и Светлана смеялась — легко, почти забыв, как это бывает. Она поймала себя на том, что снова чувствует себя женщиной, а не только хозяйкой и матерью.
Поздно вечером, когда вечеринка уже подходила к концу, Алексей предложил вызвать ей такси.
— Я сам тебя подвезу, если хочешь, — сказал он.
Светлана растерялась, но отказалась.
— Нет, спасибо. Я сама, — ответила она. — Но… приятно, что предложил.
Они обменялись телефонами. И пока она ехала домой в такси, экран снова загорелся — сообщение от него: «Р rad тебя видеть сегодня». Она улыбнулась. Давно такого не было.
Когда Светлана открыла дверь квартиры, Виктор уже спал. В коридоре было темно, пахло его парфюмом. Она сняла туфли и тихо прошла в спальню. Легла на край кровати, глядя в потолок. Странное чувство — не радость, но и не вина. Скорее, ощущение, что внутри что-то сдвинулось.
Сообщения, которые нельзя показать
Утро после корпоратива началось как обычно: Виктор собирался на работу, Светлана делала детям бутерброды. Но внутри у неё было непривычное волнение — телефон в сумке казался чем-то живым. Она ловила себя на том, что ждёт, появится ли новое сообщение.
Виктор, застёгивая ремень, заметил:
– Ты сегодня какая-то… другая.
– В смысле? – насторожилась Светлана.
– Ну… улыбаешься сама себе, – он пожал плечами и ушёл в прихожую надевать ботинки.
Светлана не ответила. Просто проводила его взглядом и вернулась к кухонному столу. Через пару минут телефон завибрировал. Сообщение: «Доброе утро. Как ты?». От Алексея.
Она прочитала несколько раз. Ответила коротко: «Доброе». Потом подумала и добавила: «Всё нормально». Он ответил почти сразу: «Ты вчера была самой красивой на вечеринке». Светлана неожиданно рассмеялась — тихо, сама себе. Давно никто так не говорил.
День тянулся медленно. Она убирала квартиру, мыла полы, но мысли возвращались к Алексею. Он писал снова — спрашивал, чем занимается, шутил про то, как неловко ему было на корпоративе. Светлана отвечала осторожно, но каждый раз, когда приходило сообщение, внутри что-то оживало.
Вечером Виктор вернулся усталый, раздражённый. Бросил сумку, налил себе чаю, сел к телевизору. Он почти не посмотрел на жену. Светлана наблюдала за ним украдкой: когда-то она ждала этих возвращений, теперь – ничего не ждёт.
Телефон снова завибрировал. Алексей: «Ты любишь кино?». Светлана быстро спрятала экран.
– Кто пишет? – спросил Виктор, не отрываясь от экрана телевизора.
– Оля, – спокойно соврала она.
Он кивнул, даже не глядя. И снова ушёл в свои новости.
Переписка с Алексеем продолжалась. Они говорили обо всём: о работе, детях, даже о том, что у Светланы с мужем давно холод. Он слушал, не перебивал, иногда шутил, иногда поддерживал. Через неделю Алексей предложил встретиться на кофе. Светлана долго думала, но согласилась.
Кафе было недалеко от её дома. Алексей пришёл первым, в рубашке, без пиджака, с лёгкой улыбкой. Он встал, когда увидел её.
– Рад, что пришла, – сказал он.
– Ну… просто кофе, – ответила она.
Они разговаривали два часа. Светлана впервые за долгое время чувствовала, что её слышат. Алексей смотрел прямо в глаза, смеялся её шуткам. Она почувствовала себя живой, желанной. На прощание он слегка коснулся её руки — не навязчиво, просто легко. Но от этого прикосновения у неё перехватило дыхание.
Дома Светлана долго сидела в прихожей, не снимая пальто. В голове крутились их разговоры. Она понимала: это не дружба. Но отступать не хотелось.
Следующие недели прошли быстро. Алексей писал каждый день. Они встречались то на обед, то на короткую прогулку. В какой-то момент он поцеловал её. Светлана не оттолкнула.
Она не чувствовала любви, скорее – жажду доказать себе, что она ещё может нравиться, что её видят. Каждый раз, возвращаясь домой, она смотрела на Виктора — он сидел за ноутбуком, молчал, отвечал односложно. И внутри поднималась горечь: он даже не замечает.
Однажды вечером, когда Виктор мыл посуду, Светлана решилась.
– Виктор, – сказала она тихо. – Ты помнишь ту историю… тогда, с твоей изменой?
Он напрягся, замер на секунду, потом продолжил мыть тарелку.
– Свет, давай без этого. Я же сто раз говорил — ошибся, дурак.
– А ты хоть раз подумал, что со мной после этого стало? – спросила она.
– Я извинился. Мы договорились, что идём дальше, – он повысил голос.
– Мы не шли дальше. Мы просто стали соседями, – сказала она.
Виктор замолчал, вытер руки полотенцем. Подошёл ближе, посмотрел внимательно.
– Ты чего добиваешься? – тихо спросил он.
Светлана отвела взгляд.
– Ничего, – сказала она и ушла в спальню.
Ночью она не спала. В телефоне мигало новое сообщение от Алексея: «Ты сегодня какая-то грустная. Всё нормально?». Светлана долго смотрела на экран, а потом написала: «Мне тяжело». Он ответил сразу: «Хочешь встретиться завтра?».
На следующий день они встретились в его машине возле парка. Сидели, говорили, а потом всё случилось. Без долгих слов, без признаний. Светлана потом сидела и смотрела в окно, чувствуя не радость, а пустоту.
– Всё хорошо? – спросил Алексей, пытаясь поймать её взгляд.
– Я… не знаю, – ответила она.
Он хотел обнять, но она отстранилась. Попрощались неловко.
Дома Виктор был уже поздно. Он не заметил ничего — или сделал вид, что не заметил. Светлана смотрела на него и понимала: месть не принесла облегчения. Она всё так же одна, только теперь с чувством вины.
Телефон снова зажёгся. Алексей: «Ты приедешь завтра?». Светлана долго смотрела на сообщение и не ответила.
Вечером Виктор вошёл в спальню. Сел на край кровати.
– Слушай, ты будто совсем чужая стала, – сказал он. – Ты хочешь уйти?
Светлана вздрогнула. Она ожидала чего угодно, но не этого вопроса.
– Я не знаю, – ответила честно.
– Свет… – он потер лицо руками. – Я понимаю, что был козлом. Но я думал, мы пережили.
Она замолчала. Не знала, что сказать. Слова застряли.
Виктор вздохнул и ушёл в кабинет, тихо закрыв дверь.
Светлана сидела в темноте и понимала, что всё зашло слишком далеко. Она изменила. И от этого не стало легче. Только ещё тяжелее.
Разговоры, которых боялись
На следующий день дома было тихо. Лиза ушла к подруге, Артём не приезжал — у него сессия. Светлана мыла пол на кухне, когда услышала, как открылась входная дверь. Виктор вернулся раньше обычного. Он снял ботинки, повесил куртку и какое-то время просто стоял в коридоре.
– Свет, поговорить надо, – сказал он наконец.
Она выключила швабру, выпрямилась. Сердце неприятно ёкнуло.
– О чём? – старалась звучать спокойно.
Виктор прошёл на кухню, сел за стол. Он выглядел усталым, но глаза были внимательные, собранные.
– Я вчера видел твой телефон, – начал он медленно. – Не специально. Он мигнул, пока ты спала.
Светлана замерла. Сжала тряпку в руках.
– И что?
– Алексей. Кто он?
Она молчала. В комнате повисла тяжелая пауза. Виктор откинулся на спинку стула, глядя прямо.
– Ты мне изменяешь? – спросил он тихо, без крика.
Светлана медленно положила тряпку в ведро, села напротив. Долго смотрела на свои руки.
– Да, – выдохнула она.
Виктор резко опустил взгляд, провёл рукой по лицу. Некоторое время сидел молча.
– Сколько? – спросил он.
– Несколько недель. После корпоратива.
– Почему? – его голос был глухим, будто через стену.
Светлана подняла глаза. Впервые за долгое время она почувствовала, что говорит правду.
– Потому что после твоей измены я перестала что-то чувствовать к себе. Ты… ты извинился, мы остались вместе, но всё умерло. Я хотела убедиться, что ещё могу быть желанной. Что я не просто мебель на твоей кухне.
Виктор вздохнул. Пошевелил чашку перед собой, хотя она была пустая.
– И что? Стало легче?
– Нет, – сказала она. – Стало ещё хуже.
Он усмехнулся безрадостно.
– Классика.
Некоторое время оба молчали. Слышно было только, как в коридоре капает вода из-под ботинок на коврик — Виктор пришёл без зонта, а на улице моросил дождь.
– Ты могла поговорить, – наконец сказал он.
– Я пыталась. Ты всё время в телефоне, в работе. Ты давно перестал видеть меня, – тихо ответила она.
– А ты думаешь, мне легко было после того, что я сделал? – он поднял глаза. – Я тоже жил с этим. С твоей тишиной. С тем, что ты рядом, но как будто тебя нет. Я всё надеялся, что со временем вернётся. Что-то вернётся.
– Не вернулось, – сказала она.
– Да вижу, – он кивнул. – Теперь ты сделала то же самое.
Светлана почувствовала, как внутри всё сжимается. Она ожидала злости, крика, но Виктор был слишком спокоен, и от этого становилось страшнее.
– Что будем делать? – спросила она наконец.
Виктор долго молчал. Потом сказал:
– Я не знаю. Честно, я не знаю, как с этим жить. Я тогда думал, что мы прошли через ад и выжили. Но теперь… – он замолчал и резко встал. – Мне нужно время.
Он ушёл в кабинет, закрыв дверь. Светлана осталась на кухне. Полы были наполовину вымыты, тряпка валялась на стуле. Она села и уткнулась лицом в руки.
Следующие дни были похожи на жизнь в вакууме. Они почти не разговаривали. Виктор уходил рано, возвращался поздно. Светлана делала вид, что занята делами, хотя просто сидела в пустой квартире, глядя в окно. Алексей писал несколько раз, спрашивал, всё ли в порядке. Она не отвечала.
В пятницу, когда Лиза ушла на ночёвку к подруге, Виктор вернулся домой и неожиданно поставил чайник. Светлана сидела на диване, не понимая, чего ждать.
– Давай поговорим, – сказал он, наливая чай.
Они сели за стол. Вечер был тихим, за окном капал дождь. Лампа над столом давала мягкий свет.
– Я думал, что смогу простить тебя, – начал Виктор. – Но не уверен, что хочу. И не уверен, что ты хочешь быть со мной.
– Я хотела, – сказала Светлана. – Но я устала быть невидимой.
– А я устал жить с ощущением, что ты давно ушла, только молча. Я ошибся, когда тогда предал тебя. Но я хотя бы пытался потом вернуть всё назад. Ты же просто закрылась.
Светлана почувствовала, как к горлу подкатил комок.
– Ты ведь тоже меня не слышал, – сказала она.
– Может быть, – кивнул он. – Но сейчас мы оба в точке, где дальше… – он развёл руками. – Не знаю, есть ли смысл.
Она долго смотрела на него. Перед ней сидел не враг, а мужчина, с которым она прожила много лет. Они вместе растили детей, делали ремонт, копили на отпуск. Но рядом теперь был чужой.
– Может, нам лучше разойтись, – сказала она едва слышно.
Виктор закрыл глаза, глубоко вдохнул.
– Может быть, – ответил он.
Некоторое время они сидели молча. Чай на столе остывал. Светлана вдруг заметила, как дрожат её руки. Виктор посмотрел на них и хотел дотронуться, но передумал.
– Я останусь пока в другой комнате, – сказал он. – Не хочу сейчас принимать решения сгоряча.
Она кивнула. Он ушёл, а Светлана осталась одна за столом. В голове шумело, как после долгого крика, которого не было.
Вечером ей написал Алексей. «Ты пропала. Всё в порядке?» Светлана долго смотрела на экран, потом набрала: «У меня всё рушится». Он ответил: «Хочешь встретиться?». Она стерла сообщение, не отправив. Телефон погас.
Она сидела в тишине и понимала, что на самом деле не хочет его видеть. Всё, что она искала в этих встречах, — доказательство, что она кому-то ещё интересна. Но теперь это казалось жалкой попыткой убежать от пустоты, которая всё равно осталась.
Ночью Светлана услышала, как Виктор ходит по коридору. Дверь в его кабинет скрипнула, потом щёлкнул выключатель. Он зашёл в спальню, где она лежала с закрытыми глазами. Несколько секунд он стоял в дверях.
– Спишь? – спросил тихо.
– Нет, – ответила она.
– Свет… я правда не знаю, как быть, – сказал он устало. – Но, кажется, мы оба всё сломали.
Она повернулась к нему лицом. Хотелось что-то сказать, но слов не нашлось. Он постоял ещё секунду, потом вышел.
Светлана долго смотрела в потолок, слушая его шаги. Было страшно и пусто. Но впервые за долгие годы они оба хотя бы начали говорить правду.
Попытки удержать то, чего уже нет
Следующие недели они жили рядом, как люди, которые делят пространство, но больше не знают, кто они друг другу. Виктор спал в гостевой, иногда ночевал на работе. Светлана привыкла к этой тишине, но каждый вечер сердце сжималось, когда она слышала, как он закрывает дверь своей комнаты.
Иногда они пытались говорить, но разговоры быстро сводились к упрёкам.
Воскресным утром Виктор зашёл на кухню, где Светлана готовила завтрак.
– Лиза спрашивала, почему мы не ужинаем вместе, – сказал он, наливая себе кофе.
– И что ты ей ответил? – не оборачиваясь, спросила она.
– Что у нас проблемы.
– Замечательно, – Светлана поставила сковородку на плиту. – Очень взрослый ответ.
Виктор тяжело вздохнул.
– А что я должен говорить? Что мама и папа делают вид, что всё нормально?
Она резко повернулась.
– Может, стоило подумать о том, что ты расскажешь детям, когда ты тогда изменял?
Виктор сжал челюсти.
– Мы опять туда? Свет, я тысячу раз сказал — я был дурак. Но ты сама решила жить дальше. Ты сказала — «ладно». А теперь выходит, что ты просто копила злость, чтобы потом предать в ответ.
– Я не копила! – почти выкрикнула она. – Я пыталась жить. Ты перестал меня видеть. Ты приносил домой только усталость и телефон. Я исчезла для тебя!
Виктор замолчал, глядя на неё. Потом медленно поставил кружку.
– Знаешь… может, мы просто давно чужие, – тихо сказал он.
Светлана отвернулась, чтобы он не видел её лица. Горло сжало так, что невозможно было говорить.
Вечером того же дня приехал Артём — провести выходные дома. Он сразу почувствовал напряжение.
– Мам, пап, что случилось? – спросил он за ужином.
Светлана и Виктор переглянулись. Несколько секунд никто не отвечал.
– Мы… думаем расстаться, – сказал Виктор, глядя на сына.
Артём застыл, потом посмотрел на мать.
– Это из-за… кого-то ещё? – спросил он, не глядя на отца.
Светлана почувствовала, как внутри всё рухнуло. Она не смогла солгать.
– Да, – выдохнула она. – Но дело не только в этом. Мы давно не вместе.
Артём сжал губы, кивнул, но глаза у него были полны боли.
– Я не хочу влезать, – сказал он после паузы. – Но… может, вы хотя бы попробуете? Ради Лизы? Ради семьи?
Виктор отвёл взгляд. Светлана посмотрела на сына, и сердце разрывалось.
– Мы пытались, – тихо сказала она.
За столом повисла тишина. Потом Артём встал и ушёл к себе. Дверь его комнаты хлопнула глухо.
Светлана осталась сидеть, уткнувшись в ладони. Виктор молча убрал со стола. Они не смотрели друг на друга.
Через пару дней Лиза сама подошла к матери вечером, когда они сидели в её комнате.
– Мам, вы с папой правда разводитесь? – спросила она, не поднимая глаз от учебника.
Светлана села рядом.
– Мы… не знаем ещё. Но так жить нельзя.
Лиза помолчала, потом сказала тихо:
– Я думала, вы всегда будете вместе.
Светлана почувствовала, как слёзы подступают, но сдержалась.
– Мы тоже так думали.
Лиза не плакала. Только стала как будто тише. Светлана понимала, что дочь всё чувствует, даже если делает вид, что занята уроками.
Виктор несколько раз предлагал сходить к семейному психологу. Светлана сначала согласилась, но потом отказалась.
– Я не хочу пытаться что-то чинить только потому, что так принято, – сказала она. – Я устала жить притворством.
– А я устал надеяться, что ты снова будешь со мной, – ответил Виктор.
Они оба молчали долго. Никто не кричал, не спорил. Просто понимали, что за много лет между ними выросла стена, которую они оба не разрушили вовремя.
Алексей ещё писал пару раз. Спрашивал, как она. Светлана не отвечала. Однажды он позвонил, но она сбросила. Она вдруг ясно поняла, что не хочет туда возвращаться. Это не про любовь. Это про её боль и желание доказать что-то самой себе.
Однажды вечером Виктор вернулся домой чуть раньше и нашёл Светлану на кухне, она резала салат.
– Я поговорил с юристом, – сказал он тихо. – Мы можем оформить всё спокойно. Без скандала.
Она перестала резать и медленно кивнула.
– Хорошо.
– Мы… можем подождать, пока Лиза сдаст экзамены, – добавил он.
– Да, – согласилась она.
Некоторое время они стояли молча. Потом Виктор взял тарелку, наложил себе салата и сел за стол. Светлана села напротив. Они ели тихо, без слов. Было чувство, будто всё уже решено.
Позже, когда он ушёл к себе, Светлана осталась на кухне одна. Сидела в темноте, смотрела на выключенный телефон. Казалось, что всё закончилось так буднично, без громких сцен. Просто два человека, которые когда-то любили, но не смогли удержать друг друга.
Она вспомнила, как когда-то боялась остаться одна. А теперь это одиночество уже пришло и сидело рядом, молчаливое и неизбежное.
В ту ночь Виктор снова подошёл к её двери. Постоял, но не вошёл. Светлана слышала его шаги и поняла: он тоже не спит. Может, ему так же страшно, как ей. Но они оба знали — вернуться назад не получится.
Последние разговоры
Весна пришла незаметно. Светлана однажды поймала себя на том, что открывает окна без привычного страха сквозняка. Квартира наполнилась влажным воздухом с запахом мокрого асфальта. Виктор уже месяц спал в другой комнате, но всё ещё жил здесь. Они не ссорились — просто общались по делу: счета, покупки, Лиза.
Однажды вечером он зашёл на кухню, где Светлана резала хлеб к ужину. Сел напротив.
– Я думаю, нам пора всё оформить, – сказал он спокойно.
Она не удивилась. Лишь чуть глубже вдохнула.
– Да, – кивнула она. – Я тоже так думаю.
Виктор откинулся на спинку стула, потер шею рукой.
– Я долго надеялся, что смогу забыть… но не могу. И ты не можешь простить меня. Мы оба только делаем вид, что пытаемся.
Светлана отложила нож, посмотрела на него.
– Я не могу простить и себя теперь, – сказала она. – Мы разрушили друг друга.
Он кивнул, опустив взгляд.
– Жаль, что так вышло. Ты ведь была самым близким человеком.
– Ты тоже, – тихо ответила она.
Они долго сидели молча. Не было злости, только усталость и грусть. В какой-то момент Виктор встал, достал из шкафа папку с документами.
– Я начну собирать бумаги. Давай без суда, по соглашению. Квартиру делить не будем — пусть останется тебе и детям. Я сниму что-то поближе, чтобы Лизе было удобно приходить.
Светлана кивнула. Хотелось что-то сказать — «останься», «давай попробуем» — но слова казались пустыми. Внутри было чувство, что всё уже решено давным-давно, просто они оба боялись признать.
За ужином они сказали Лизе. Девочка слушала молча, глядя в тарелку.
– Это из-за того, что вы не любите друг друга? – спросила она после паузы.
– Мы… перестали быть семьёй в том виде, как должны, – ответил Виктор. – Но мы всегда будем твоими родителями.
Лиза кивнула, но глаза блестели. Светлана дотронулась до её руки.
– Это не твоя вина.
– Я знаю, – тихо сказала дочь.
После ужина она ушла к себе. Светлана слышала, как закрылась дверь. Виктор убирал со стола, ни на кого не глядя.
– Больно, – произнёс он вдруг.
– Мне тоже, – ответила она.
Они оба понимали, что это не вспышка и не каприз. Это конец.
Через несколько недель они поехали в ЗАГС. Без свидетелей, без лишних слов. Заполнили бумаги, получили печати. На обратном пути ехали в одной машине, но почти не разговаривали. Включённое радио играло вполголоса, город за окном был обычным.
Когда Виктор остановил машину у дома, он не стал выходить.
– Я потом заеду за вещами, – сказал он. – Не сегодня.
– Хорошо, – кивнула Светлана.
Он посмотрел на неё. Взгляд был усталым, но без злости.
– Прости, что когда-то разрушил всё, – сказал он.
– Я тоже прости, – тихо ответила она.
Он кивнул и уехал. Светлана стояла у подъезда, пока машина не скрылась за углом. Потом поднялась домой. Квартира встретила тишиной.
Она прошла на кухню, включила чайник. Села за стол. На стуле напротив никого не было. И впервые за долгое время она не почувствовала желания кричать или что-то доказывать. Было просто тихо.
Телефон на столе мигнул — сообщение от Ольги: «Ты как?». Светлана набрала: «Нормально». Потом стёрла и написала: «Привыкаю». Отправила и отложила телефон.
Она сидела, слушая, как закипает вода. За окном шумели машины, смеялись подростки. Жизнь продолжалась, только её старая жизнь закончилась.
Она не знала, что будет дальше — новая работа, новые люди или долгие годы одной. Но точно знала: делать вид, что всё в порядке, она больше не будет.