Может ли искусственный интеллект стать новым субъектом культуры — или останется великим подражателем?
Московский октябрь вновь окрашен в студёные тона перемен. В последнее время всё явственнее слышны разговоры о том, что искусственный интеллект — уже не просто инструмент, а нечто, что вторгается в область человеческих смыслов: он распознаёт стили художников, сочиняет музыку, пишет стихи. Человеку свойственно задаваться вопросом: если алгоритмы столь искусны в подражании, если они способны убеждать нас в уникальности своего "творчества", не возникнет ли момент, когда мы станем воспринимать ИИ всерьёз — как независимого участника культурного диалога?
Сегодня цифровые мастерские наполняются все новыми именами: поэмы, отмеченные премиями, оказываются сгенерированы нейросетью, электронные холсты на выставках выполнены «алгоритмическими художниками». Некоторые восторгаются этой революцией, указывая: ИИ снимает барьер перед творчеством, помогает говорить с миром тем, кто раньше не осмелился бы взять в руки кисть или ручку. Другие же замечают: вся эта изобретательность лишь отражение — пусть блестящее — человеческих замыслов, стилей и тем, собранных в сосудах обучающих датасетов.
Возникает прямо-таки культурное напряжение: что считать подлинным творчеством, а что — безукоризненным ремесленным воспроизведением? Человеческое общество веками строилось на культе авторства, на вере в неуловимое "я" художника, учёного, мыслителя. Фраза «это было создано мной» наполняла бессмертием, формировала школы, переворачивала судьбы. Сейчас же мы встречаемся с разобранной, ремикшированной, расщепленной на стили и варианты культурой алгоритмов.
Известный культуролог Лев Горский недавно заметил: «ИИ занимает место великого эхо, которое перекликается с миллионами голосов, но так и не раскрывает собственного звучания».
Тем не менее некоторые художники и музыканты видят в сотрудничестве со своими цифровыми двойниками новое пространство поиска — как будто можно сыграть вариацию собственной мысли, увидеть непридуманный поворот сюжета. Противники такого подхода утверждают: там, где нет личного риска и авторской боли, нет и высокой культуры, лишь безупречно сгенерированный "фон" для реальных переживаний.
Так неужели мы на пороге нового этапа — когда старые критерии «гениальности» и «оригинальности» рассыпаются, уступая место новым формам совместного искусственного сочинительства? Или искусственный интеллект обречён вечно скользить по поверхности, не затрагивая подлинно человеческой глубины?
Может оказаться, что принятие или отторжение ИИ в культуре скажет о нас куда больше, чем о самом алгоритме. Ведь в этом отражается наше бессознательное напряжение между стремлением к уникальности — и желанием быть понятыми, даже если ценой компромисса с цифровым двойником.
А как вы думаете: станет ли нейросеть когда-нибудь автором, который заслужит признание общества? Или для вас важно, чтобы за произведением всегда стояла живая, несовершенная человеческая судьба?
