Южная Корея. Государственный дата-центр сгорел — из-за замены батарейки. 647 серверов уничтожены, 96 — полностью, 900 терабайт данных стерты. Пропали резервные копии. Не работают госуслуги, цифровая идентификация, базы граждан. Чиновник, ответственный за восстановление, покончил с собой. Официальная версия — несчастный случай. Но слишком все аккуратно совпало, чтобы поверить в случайность.
Государство не хранит все данные в одном месте. Так не бывает. Тем более Южная Корея — технологический гигант, где каждый байт под контролем. Значит, это не халатность. Это сценарий. Кто-то нажал «сброс».
Кому это выгодно?
Первое — власти. Если уничтожить прошлые базы, можно стереть историю, зачистить следы, начать заново. Все данные о контрактах, схемах, тендерах, связях — исчезли. Значит, больше не существует. Удобно.
Второе — корпорациям. После такого пожара нужны новые контракты, новые серверы, новые системы. Появятся компании, которые уже готовы «помочь». Возможно, их решения давно лежали на полке и просто ждали момента.
Третье — внешним силам. Южная Корея — стратегическая точка для США и глобальных игроков. Если стереть её цифровое прошлое, можно поставить туда новую архитектуру — полностью зависимую, полностью управляемую.
И тут появляется главный контекст — Great Reset. План Шваба, где «сброс» — не рестарт, не перезапуск, а именно сброс старой модели, её уничтожение. И этот случай — будто первая репетиция. Маленькое государство, технологически зависимое, удобно использовать как полигон.
Глобальный сброс не начнется с Америки или Китая — начнется с тех, кто встроен, зависим, цифровизирован до костей. Южная Корея — идеальный тест. Проверяют, как население примет «обнуление» данных, как быстро согласятся на новые системы, на новые правила, на цифровой контроль.
Пожар — это не авария. Это демонстрация.
Показали, как за один день можно обнулить цифровое государство.
И теперь ясно, как выглядит сброс в реальности: не война, не кризис, а просто короткое замыкание — и вся страна начинает с нуля, под чужими руками.
