На кухне было тепло.
Запах тушёной курицы, лёгкое шипение сковороды, тиканье часов над плитой — всё звучало привычно, будто старая мелодия, которую слушаешь каждый день, не замечая.
За стеной смеялись дети. В зале — телевизор бормотал новости. Он лежал на диване, переключая каналы.
А я стояла у плиты. Всё было... вроде как обычно.
— Мамочка, а ты кетчуп взяла?
— Мам, где мои носки?
— Мам, я воду пролил!
Я вытерла руки о полотенце, нагнулась за бутылкой, снова поднялась, пошла.
Автомат. Всё — на автомате.
Не потому что тяжело. А потому что так всегда.
И вот — пятый раз за вечер:
— Мамочка… ты слышишь?
Я услышала.
Но не ответила.
Потому что в этот момент вдруг осознала — это уже не имя.
Это должность.
Как «оператор». Как «дежурная». Как «обслуживающий персонал».
И никому не приходит в голову спросить:
— Мамочка, а ты как?
Все просто зовут.
Все берут.
Я стояла на тёплом полу кухни, с бутылкой соуса в руке, и впервые за долгое время не чувствовала ни раздражения, ни обиды.
Только пустоту.
Такую, как будто внутри всё выключили.
Щёлк — и темно.
Без боли. Без паники. Просто — тебя нет.
Глава 1. Как я туда попала
Это ведь не они виноваты.
Не дети. Не муж. Не сосед, который говорит «мамочка» — потому что ему так удобно.
Я сама туда зашла.
По любви.
По глупости.
По привычке быть нужной.
Когда мы только начали встречаться, я хотела быть идеальной.
Готовила борщ «как у мамы». Стирала его футболки вручную, чтобы не повредить принт.
Будила по утрам поцелуями, шептала:
— Отдыхай, любимый, я всё сама.
Он улыбался:
— Ты у меня заботливая, настоящая.
А я слышала:
— Ты у меня любимая.
Потом родился сын. Потом — дочка.
И я вошла в этот бесконечный круг из подгузников, каш, носков, кружек с недопитым чаем.
Он говорил:
— Ну ты же дома сидишь, тебе легче. Сможешь детей забрать?
И я кивала.
Потому что, правда, несложно.
Потому что а кто, если не я?
И как-то незаметно я перестала помнить, какого цвета у меня ногти.
Когда я в последний раз ела горячее.
Когда спала больше шести часов подряд.
Когда хотела, а не «нужно».
Меня никто не заставлял.
Я сама выбрала быть удобной.
Сама построила эту клетку.
Сама закрыла дверь.
Глава 2. День, когда я заплакала
Это случилось не из-за скандала.
Не из-за обиды.
Не из-за гормонов.
Это была обычная среда.
Сырой ветер, моросящий дождь.
В руках два тяжёлых пакета с продуктами, зонт вывернут наизнанку, ботинки промокли.
Сын остался на продлёнке, дочка сопливая — дома.
Я замёрзла. И вдруг... просто позвонила ему.
— Саш, можешь заехать? Я не дотащу всё это одна.
Молчание.
Потом равнодушный голос, с фоном телевизора и смеха друзей:
— Я у Димона, мы футбол смотрим. Сможешь без меня?
Смогу.
Конечно, смогу.
Я же «мамочка».
Я всё могу.
Повесила трубку.
Дошла до подъезда.
Села на ступеньку.
И заплакала.
Не громко. Не всхлипывая. Просто тихо.
Как взрослые плачут — когда уже всё.
Когда не больно, не обидно — а пусто.
Глава 3. Провал
После того вечера я больше не звонила.
Не потому что обиделась. Просто — смысла нет.
Я начала говорить коротко:
— Ужин в духовке.
— У дочки температура.
— Да, сходила.
Он сначала не заметил.
Потом стал раздражаться.
— Ты вечно недовольна! Что с тобой? Почему ты стала такая нервная?
Я хотела ответить.
Хотела объяснить, что я больше не знаю, кто я.
Что я просыпаюсь и не чувствую ничего.
Что я потеряла себя между кастрюлями, школой и ожиданием, что кто-то скажет: «спасибо».
Но слова не шли.
И он сказал:
— Ты — истеричка.
Не зло. Просто как факт.
Как будто сказал: «чай остыл».
А я поняла — всё.
Теперь я не человек.
Я ярлык.
Глава 4. Первое пробуждение
Прошли недели.
Я жила по инерции — готовила, убирала, улыбалась.
Но внутри — ничего.
И вдруг написала Оля.
Подруга из института. Мы не виделись лет десять.
— Привет. Как ты там? Заходи чай попьём, просто поболтать.
И я пошла.
Без макияжа. Без улыбки. Без причины быть хорошей.
Она встретила, обняла, долго смотрела.
— Ты как будто усохла, — сказала. — Не внешне. В душе. Где ты?
Я молчала. А потом тихо:
— Я устала.
— От кого?
— От всех. От того, что я — «мамочка» для всех. А сама никому не нужна.
Оля поставила чашку, посмотрела прямо:
— Ты имеешь право.
— На что?
— На всё. На усталость. На истерику. На молчание. На выбор.
Ты имеешь право быть собой.
И в этот момент — что-то во мне ожило.
Как будто кто-то щёлкнул выключатель, и я снова увидела свет.
Глава 5. Перемены
Я не начала революцию.
Не ушла.
Не сожгла мосты.
Я просто перестала стараться.
Не гладила его рубашки, если не просил.
Не улыбалась из вежливости.
Не готовила «на всякий случай».
И однажды вечером он сказал:
— Ты стала какая-то... не хозяйственная.
Я посмотрела на него спокойно.
— Я стала настоящей, Саша.
Он нахмурился:
— Ты опять начинаешь. Всё время обижаешься, заводишься...
И я знала, что он хотел сказать дальше.
То самое слово.
Но я опередила:
— Если хочешь — называй меня истеричкой.
Только знай: я больше не злюсь.
Потому что теперь я понимаю — я не истеричка. Я — живая.
Я могу плакать, уставать, злиться, молчать.
И это — не слабость. Это — жизнь.
Он ничего не ответил.
Просто ушёл в зал.
А я осталась на кухне.
С чашкой чая.
И впервые за долгое время мне не было страшно от тишины.
Глава 6. Живая
Теперь я больше не «мамочка».
Я — мама.
Для детей, а не для взрослого мужчины, который путает заботу с прислугой.
Да, я делаю им завтрак.
Целую дочку в лоб.
Проверяю, выключила ли плиту.
Но теперь я умею сказать:
— Я устала.
— Мне нужно время.
— Мне не нравится.
Без чувства вины.
Без оправданий.
Я не стала железной.
Я просто перестала быть прозрачной.
Быть живой — значит и плакать, и злиться, и радоваться, и требовать уважения.
И это не делает меня плохой матерью.
Это делает меня человеком.
Глава 7. Дом
Дом — это не только стены и ужин вовремя.
Дом — это место, где тебя не только любят, но и слышат.
Где ты можешь быть собой — со всеми своими «слишком»: слишком громкой, слишком чувствительной, слишком уставшей.
Настоящий дом — это там, где ты не обслуживающий персонал.
Где ты не «мамочка».
Где ты — просто ты.
Если этот текст нашёл отклик в твоём сердце — поставь ❤️,
поделись им с теми, кто, возможно, тоже устал быть «удобным».
✨ Подпишись на меня, чтобы не пропустить новые истории о жизни, чувствах и силе быть собой.