А вот вам ещё одна странная история. До сих пор неясная и непонятная. И при всём своём шуме (грустный каламбур) о ней практически никто не знает из широкой публики. Удивительно, как долго всё это замалчивалось и как мало о произошедшем рассказывают на уроках истории. Ну и да, как говорится, мы никогда не узнаем всей правды. Короче, 17 октября 1916 года в Архангельский порт Бакарица прибыл пароход «Барон Дризен». Сразу подготовлю читателей к масштабу проблемы. По тем временам он был одним из крупнейших судов в Российской Империи. Здоооооровенный такой. Старый, но при этом крепкий, надёжный и вместительный. А теперь, финальный удар с фейерверком. Его груз...
Впрочем, нет, ещё немного подогреем интерес. Уже в 1915 году российское командование войсками поняло глубину промышленного отставания нашей страны от других держав... Хотя нет, опять не так. Мировые командования всеми воюющими силами поняли, что, кажется, они встряли по полной программе (пу-пу-пу...). Снарядный голод радостно прошёлся по всем государствам. Все ждали от Первой Мировой быстрой и внезапной войнушки, после которой всех наградят, все модернизируют, проигравших показательно накажут и обустроят мир по новой. А оказалось, что вместо этого дружно вляпались в большие и тягомотные сражения на истощения и позиционные битвы с окопами, колючей проволокой, ночными вылазками и артиллерийскими залпами. И материальная база не поспевала за расходами. Вот и нужно было государствам как-то выкручиваться. В России всё было в целом неплохо, но в нашем государстве клепали в основном снаряды для мелкокалиберных пушек. А в новой войне оказалось, что все решают танковые клинья и стратеги... прошу прощения, это будет в другой войне. В первой Мировой активно рулила крупнокалиберная артиллерия. И вот как раз снарядов для таких пушек у императора России было не так чтобы и много, и пороха не слишком хватало для налаживания производство в короткие сроки.
И тут так замечательно подвернулись... американцы. Они, хоть и отсиживались за океаном, но с радостью продавали вооружения всем желающим. И Российская Империя так активно занялась покупкой всяких весёлых штук, что выяснился главный недостаток существующей инфраструктуры. Если кратко — существующие порты тупо не справлялись с нагрузкой. Поэтому в 1915 году, в Архангельске был быстренько построен порт Бакарица. Ему присвоили неофициальное звание основного хаба войны. Именно туда приходили суда, которые везли ресурсы для российского фронта. И как вы поняли из этого долгого вступления, «Барон Дризен» вёз как раз снаряды, порох, гранаты, хлор, детонаторы и прочее смертельные подарочки. Судно на разгрузку отправили к двадцатому (самому дальнему) причалу и начали потихоньку освобождать от груза. Потихоньку — потому что ещё остатки с прошлого рейса на берегу не разгребли.
Дело в том, что от этого порта шла железная дорога, прямо в Москву, откуда потом все снаряды отправлялись на фронт. Но поезда справлялись не особо — все равно с логистикой была жопа. Поэтому большинство кораблей, болтались неподалёку и тоже ждали разгрузки. Ну и, естественно, как и этот пароход, они были наполнены плотью и кровью войны — порохом и взрывчаткой. Вот вам, например, то что лежало в трюме того самого «Барона»: 2500 тонн снарядов, 800 тонн шрапнели, 400 тонн бездымного и 100 тонн чёрного пороха, 300 тонн взрывчатки, а ещё свыше 50 тысяч гранат и 25 тысяч детонаторных трубок для артиллерийских снарядов. Там же лежали баллоны с пикриновой кислотой и жидким хлором. Примерно 18 тысяч тонн смертельного груза. К счастью, всё это добро, успели растащить по складам, оставив в трюме примерно 2 тысячи тонн. Самое важное, что хлор тоже куда-то пристроили до того, как всё началось. Я думаю, вы поняли, к чему всё это идёт, да?
26 октября, спустя 9 дней разгрузки прозвучал первый взрыв, через несколько секунд бахнуло во второй раз. Пламя перекинулось на берег и по свидетельствам очевидцев через полчаса раздался самый мощный взрыв. Вероятно, огонь дошёл до содержимого складов. Рвануло это с таким грохотом, что по воспоминаниям раскаты были слышны даже в городах, расположенных в сотне километрах к югу. В домах на расстоянии шести километров от порта были выбиты все стёкла. Ударной волной были перевёрнуты несколько небольших судов на реке. На месте двадцатого причала появилась воронка размером в 60 метров. Тринадцатитонный двигатель корабля был отброшен далеко на берег. Это событие даже вошло в историю как один из самых крупных неядерных взрывов (по расчётам — приблизительно десятая часть Хиросимы). Но это было лишь начало — пошла цепная волна. Вначале взорвался второй пароход, находившийся неподалёку — английский «Граф Форфер», а за ними словно по цепочке стали загораться все остальные корабли, которые стояли поблизости. В них было не так много взрывчатки, но всё равно бабахало неплохо. Плюс добавились те ресурсы, которые ждали своей отправки на фронт, пролёживая бока на причалах и на складах.
Это был настоящий огненный ад. По разным источникам вторичная детонация длилась в течение нескольких часов. Был уничтожен стотонный плавучий кран и множество оборудования для разгрузки поменьше. Половина строений порта были стёрты с лица земли. А по описанию очевидцев подчистую сгорело всё на полкилометра в обе стороны. Грустная ирония: одним из последних вспыхнул склад где хранились сигнальные и осветительные ракеты. Это был знатный фейерверк. По отчётам следствия всего здесь было потеряно 30 тысяч тонн боеприпасов. Всем очень повезло, что детонация началась в тот момент, когда у грузчиков был обеденный перерыв и возле кораблей было не так много народа. Но всё равно, погибло как минимум 650 человек. Больше тысячи были ранены и покалечены. Точные числа — неизвестны. Разные источники дают исключительно отличающиеся цифры. Плюс ещё желание местных властей продемонстрировать, что всё нормально и под контролем, тоже добавило бардака — полицейские отчёты утверждают число раненых около шести сотен, местные же говорили про пару тысяч. Не учитывались, например, нелегальные китайские рабочие, и прочие бродяги, работавшие в порту без всяких документов. Пожары удалось потушить лишь на следующий день.
Но что же случилось с этим пароходом и что стало причиной? Вот это, как раз то, что мы до сих пор не знаем. Количество вариантов происходящего буквально исчисляется десятком. На самом деле — их было всего две: германская разведка или халатность. И большинство источников склоняется всё-таки к немецкому следу. Дело в том, что за две недели до этого был взорван линкор «Императрица Мария», плюс подобные взрывы происходили по многим портам союзников и на военных предприятиях. Всё это было похоже на то, что шпионы Германии начали саботажи. Но чтобы здесь, в Архангельске? Но надо начать с того, что... как говорится, ребята, камон, это Россия. Проблемы начались ещё на этапе строительства. Вспоминается фразочка с баша: «У нас, ночью по улицам ракеты для секретных военных тестов таскали. Всё скрытно, с шумом и грохотом. Весь город просыпался». Так получилось и здесь — всё население Архангельска знало, что неподалёку строят секретный военный порт. Поэтому вскоре в городке, как по заказу количество консульств и посольств увеличилось в несколько раз, а в уже существующие приехали целые кучи новых сотрудников. Естественно, в подобной обстановке отслеживать шпионов было несколько сложновато.
Вторая проблема — битва различных министерств. Когда кораблик подплывал к пристани — за него отвечали пополам военное и морское ведомство. Но как только корабль разгружался и грузы отправлялись к железной дороге, там за них уже начинали отвечать железнодорожная полиция. Плюс охраной района занимались жандармы, грузом — военные, а кораблями — моряки. И это вызывало тёрки между всеми этими ответственными должностными личностями с различными интригами и переваливанием косяков друг на друга. Весь порт был обнесён нехилым забором с тремя воротами: для рабочих, поездов и всех остальных. Хорошая задумка. Но опять — исполнение хромало. Часовые на этих воротах стояли на таком расстоянии, что не видели друг друга и между ними было множество слепых зон. Охрана кораблей при разгрузке тоже отсутствовала. По материалам дела — раньше она была, но часовые довольно быстро поняли, что у них только что появилась хорошая возможность заниматься контрабандой и приворовывать. Поэтому решили, что охраны на воротах хватит. А те самые охранники на проходных зачастую даже не спрашивали документы, просто пропуская всех, на ком было что-то похожее на форму. Об этом заявлял один инженер, которого командировали на работу, и он просто взял и прошёл через проходную.
Короче, всё было весело. Поэтому при разборе всех этих событий — следователи буквально хватались за голову. Общие потери составляли около 80 миллионов золотых рублей (астрономическая сумма по тем временам). Тем не менее выяснились такие версии. Внезапно первым под прицел следствия, попал начальник разгрузочных работ, некто Эдмунд Мелленберг. Уже по фамилии понятно, что это был немец по происхождению. Подняли его документы в жандармерии. И нашли там пометку: «Причастен к делу военного шпионажа в пользу Германии». Плюс выяснилось, что за несколько часов до взрыва, капитан Ф. Дрейман, старпом Д. Акман и третий помощник Н. Козе (немцы по национальности, вот это неожиданно, да?), решили отправиться в другую часть города. Отсутствие офицеров при разгрузке корабля было довольно необычным явлением. Капитана и его подручных арестовали. Но ни на кого из них не было никаких доказательств и их оставили на свободе под негласным присмотром. Однако это ни к чему не привело. В результате крайним оказался боцман Павел Полько, латыш по национальности. Это был единственный член экипажа, кто остался в живых из находящихся на корабле. Как утверждал Полько, его выбросило с палубы в момент взрыва, а пришёл в себя он уже на берегу. Но на допросах боцман честно и откровенно признался, что в Нью-Йорке был завербован агентом немецкой разведки. И его заданием было — установил взрывчатку в трюме. Но даже в этом признании было несколько необъясненных деталей, которые не сходились и явные признаки того, что Полько просто склонили к самооговору. По результатам следствия и суда боцман был приговорён к расстрелу, но потом внезапно начался 1917 и всё это отошло на задний план.
А теперь — самая малоизвестная часть этой истории. Пока комиссия разгребала завалы и искала виноватых, прошло практически три месяца. Перенаправив часть грузов из пострадавшей Бакарицы в порт Экономия, расположенный неподалёку, правительство начало решать насущные проблемы, на тему — а чё делать дальше то? Чинить этот, или строить новый порт? И 12 января пароход «Семён Челюскин» встал на разгрузку в Экономии. И тоже на самый дальний причал. В пароходе снова был очень взрывоопасный груз. В основном пушки, грузовики и автомобили. Но плюс ещё около 2 тыс. тонн боеприпасов и 900 тонн динамита. И как вы догадались — всё это тоже взлетело на воздух. На этот раз рано утром. По свидетельствам грузчики увидели язычки пламени в трюме. Контролирующих офицеров на постах не было, и рабочие, памятуя о Бакарице, бросились бежать. На пожарной башне заметив бегство, вызвали специальную бригаду. Те приехали, но в трюм не спускались. Что произошло дальше — очевидцы путаются в показаниях. Одни утверждают, что разгрузку после совещания с начальством продолжили. Мол это всего лишь безвредное пламя и не сможет ничего взорвать. Однако когда рабочие спустились в трюмы, оттуда полыхнуло уже по-настоящему и раздался взрыв. По отчётам коменданта порта, грузчики через некоторое время после продолжения работы и предупредили дежурных, что уголь в бункерах раскалился и стены трюма стали горячими.
Взрыв раздался то ли в 9, то ли в 10 утра. Вспомним о недавнем событии, все жители деревень, рабочие завода и причалов бросились в сторону Архангельска, игнорируя морозы в -20°C. Кстати, это спасло множество людей. Всего в этой катастрофе погибло около двух сотен человек и около шести сотен пострадало, хотя взрывы здесь были сильнее, чем в Бакарице. После первого взрыва пошла цепочка по всем остальным. Пароходы, склады, причалы. Как и в случае с Бароном, здесь тоже было судно, которое взорвался вторым — пароход «Байропия», с грузом в 2 тыс. тонн взрывчатки. Кое-кто говорил, что сила взрыва буквально подкинула корабль в воздух и корпус развалился напополам ещё до того, как вернулся в воду. Помните сравнение с Хиросимой? Так вот, это было Нагасаки. Взрывы ощутили даже в Архангельске, где было разбито множество стёкол. На этот раз страна потеряла ещё около 40 тысяч тонн боеприпасов и взрывчатки. Попытки всё это потушить стопорились водой, замерзавшей в шлангах. На спасателях замерзала одежда, мороз доходил буквально до костей. Бонус — опять разгильдяйство. Груз был сложен в порту бессистемно и без каких-либо записей. Когда прибыл адмирал Посошков, он не смог добиться — что и где точно лежит, чтобы скоординировать спасательную операцию и начать тушить более взрывоопасные предметы. Никто просто не обладал всей информацией, зато порадовали его новостью, что где-то там на складах лежит тротил. Приблизительно три тысячи тонн. Но где точно, мы не знаем. Ждите сюрприза.
Обладая такой информацией, адмирал понял, что попытки укротить огонь, наверняка приведут только к смертям. Поэтому Посошков приказал всем отойти, прекратить работы и ждать взрыва. Он раздался приблизительно в пять вечера, добивая всю инфраструктуру порта под ноль. Железная дорога была разрушена на протяжении двух километров. А под вечер ударили морозы до -50°C. Ветер переносил пожары на новые места, в земле продолжали лежать неразорвавшиеся снаряды. Взрывы длились ещё три дня. А пожары тушили около недели. Комиссия, созданная уже специально для этого инцидента, в отличие от предыдущего даже не смогла приблизительно оценить финансовые потери. Зато прекрасно действовала жандармерия. Вся почта из Архангельска хотя бы с намёком об этом событии удалялась. Но, как и в Бакарице — так и не было понятно, что именно произошло с Челюскиным. Немецкие шпионы, и всё здесь.
Тем не менее дело было сделано: порты в Архангельске на долгое время были выведены из использования. А все боеприпасы, которых так ждали на фронте — взлетели на воздух. И всё это привело к тому, что ход войны пошёл именно так, как пошёл. Без столь необходимых боеприпасов боевая машина России начала пробуксовывать по всем направлениям. Уже через несколько месяцев, в штабах и на общих собраниях стран Антанты стали говорить, что как-то всё это работает не так, как хотелось. На Петроградской конференции в начале 1917 года представители стран Антанты интересовались, а чё, как у вас с ресурсами? А почему это Россия требует ещё больше снарядов, которых у нас самих не хватает. Неужели это русские намекают, что мы мало им всего выделяем? Русские упирали на то, что оставшихся — немного не хватает. Да и внутри страны не всё хорошо. Где-то здесь и зародилось недовольство элит подобным отношением. Понятно, что о крупномасштабных наступлениях в такой обстановке быть не могло. И естественно, это сильно повлияло на общие настроения в войсках. Но, попытки вначале царской цензуры спрятать сор под ковром, потом две революции, Гражданская война и прочие весёлые события, практически не оставили в учебниках истории места произошедшему. Хотя кто знает, как повернулась бы судьба России, если бы не вот это вот всё.
----
Тут обязательная просьба поставить лайк и подписаться. Собираюсь писать еще
о многом интересном. А еще у меня есть телеграм-канал: Массаракш Наизнанку. Там подобные статьи появляются раньше, но без подробностей. А
еще там бывают всякие новости.