— Коля знал об этом завещании всё это время, да? — голос Светланы дрожал от обиды, когда она держала в руках документ с печатью нотариуса.
Три года назад, выходя замуж за Николая, она думала, что обретает не только любимого человека, но и семью. Галина Петровна, его мать, встретила её с распростёртыми объятиями, называла дочкой, обещала во всём помогать молодой семье. Света тогда поверила в эту материнскую заботу.
Первые месяцы после свадьбы они жили в съёмной однокомнатной квартире на окраине города. Николай работал менеджером в строительной компании, Светлана преподавала в начальной школе. Денег хватало впритык — на аренду, еду и самое необходимое.
Галина Петровна часто навещала их, каждый раз качая головой при виде тесной комнатушки.
— Детки мои, как же вы тут ютитесь! Вот подождите немного, я вам помогу. У меня есть накопления, да и дача моя чего стоит! Продам — и вам на первый взнос хватит.
Светлана благодарно улыбалась, а Николай отмахивался:
— Мам, не надо ничего продавать. Мы сами справимся.
Но Галина Петровна была настойчива. Через полгода она действительно продала дачу и торжественно вручила молодым конверт с деньгами.
— Вот, на первый взнос для ипотеки. Только с одним условием — квартиру выбираю я. И желательно поближе ко мне, чтобы я могла помогать, когда внуки появятся.
Светлана тогда не придала значения этим словам. Радость от возможности иметь собственное жильё затмила все сомнения. Они взяли ипотеку на двухкомнатную квартиру в новостройке, всего в двух остановках от дома Галины Петровны.
Переезд стал настоящим праздником. Света с энтузиазмом обустраивала новое гнёздышко — выбирала шторы, расставляла мебель, развешивала картины. Галина Петровна помогала советами, а иногда и делом. Казалось, всё складывалось идеально.
Но постепенно визиты свекрови стали всё чаще и продолжительнее. Она приходила без предупреждения, имея собственный ключ, который Николай дал ей "на всякий случай". Могла застать Свету в домашней одежде, за готовкой или уборкой, и тут же начинала давать советы.
— Светочка, ты неправильно окна моешь. Вот смотри, надо сначала газетой, потом уже тряпкой.
— Зачем ты купила такие дорогие помидоры? На рынке в два раза дешевле!
— Этот ковёр совсем не подходит к обоям. Надо было со мной посоветоваться.
Света сначала терпеливо выслушивала, потом начала мягко возражать. Но Галина Петровна обижалась:
— Я же как лучше хочу! Опыта у меня больше, вот и советую. А ты, невестка, видимо, считаешь меня глупой старухой.
Николай всегда вставал на сторону матери:
— Свет, ну что ты заводишься? Мама же от чистого сердца. Она нам столько помогла!
Этот аргумент всегда ставил Свету в тупик. Действительно, без помощи Галины Петровны они бы ещё долго снимали квартиру.
Через год после переезда свекровь начала заговаривать о внуках.
— Светочка, тебе уже тридцать. Пора бы подумать о ребёночке. А то потом поздно будет.
— Мы планируем, но чуть позже. Хотим сначала ипотеку частично погасить, накопить на ремонт детской.
— Глупости! Я помогу. У меня есть ещё кое-какие сбережения. Главное — не затягивайте.
Давление усиливалось с каждым месяцем. Галина Петровна приносила статьи о поздних родах, рассказывала истории знакомых, которые "упустили время", намекала, что Света слишком много работает.
— Может, тебе вообще уйти из школы? Николай достаточно зарабатывает. А ты бы занялась домом, собой, подготовилась к материнству.
Света категорически отказывалась оставлять работу. Она любила своих учеников, да и финансовая независимость была для неё важна. Но Галина Петровна не сдавалась.
Кризис случился через два года после свадьбы. Света вернулась домой раньше обычного из-за отмены последних уроков и застала в квартире свекровь с какой-то женщиной.
— А, Светочка, ты рано! Знакомься, это Инна, дизайнер интерьеров. Я решила сделать вам сюрприз — обновить гостиную. Инна уже всё измерила, скоро представит проект.
Света почувствовала, как внутри поднимается волна гнева.
— Галина Петровна, это наша квартира. Мы не просили никакого ремонта.
— Как это не просили? Николай говорил, что вы хотите обновить интерьер. Я и решила помочь, оплатить работу дизайнера.
Вечером состоялся серьёзный разговор. Света требовала от мужа объяснений.
— Коля, ты правда говорил маме про ремонт?
— Ну, упомянул как-то, что хорошо бы обновить обстановку. Но я не просил её нанимать дизайнера!
— Почему она вообще решает, что делать в нашей квартире?
— Свет, не накручивай. Мама хочет помочь. Она же вложила деньги в эту квартиру.
— И что? Это даёт ей право распоряжаться нашей жизнью?
Николай раздражённо махнул рукой:
— Ты преувеличиваешь. Мама просто заботится о нас.
После этого случая Света попросила мужа забрать у матери ключи. Николай долго сопротивлялся, но в конце концов согласился. Правда, выяснилось это не сразу — он просто сказал матери реже приходить без предупреждения, а ключи она оставила.
Галина Петровна обиделась. Несколько недель она не появлялась, не звонила. Николай ходил мрачный, винил жену:
— Довольна? Мама теперь думает, что она нам не нужна.
Света чувствовала себя виноватой, но отступать не собиралась. Ей нужны были границы, личное пространство.
Примирение случилось на день рождения Николая. Галина Петровна пришла с подарками и тортом, вела себя подчёркнуто вежливо и отстранённо. Света пыталась наладить контакт, но натыкалась на холодную стену.
После ухода гостей свекровь осталась помочь с уборкой. И тут, когда Николай вышел выносить мусор, она вдруг сказала:
— Знаешь, Светлана, я много вложила в вашу семью. И дело не только в деньгах. Я отдала вам лучшие годы, помогала, поддерживала. А ты... ты хочешь отнять у меня сына.
— Галина Петровна, я никого не отнимаю! Просто у каждой семьи должны быть границы.
— Границы... Современное словечко. А раньше это называлось неблагодарностью.
С того дня отношения стали ещё сложнее. Галина Петровна при каждом удобном случае напоминала о своей помощи, о проданной даче, о том, что без неё они бы до сих пор ютились в съёмной квартире.
Света пыталась поговорить с мужем, предлагала вернуть деньги свекрови, взять дополнительный кредит. Но Николай отмахивался:
— Не говори глупостей. Мама не требует деньги назад. Просто хочет уважения.
— Её версия уважения — это полный контроль над нашей жизнью!
— Ты драматизируешь.
Через три года после свадьбы Света узнала, что беременна. Радость от новости омрачалась мыслью о том, что теперь присутствие свекрови в их жизни станет ещё более навязчивым.
Так и случилось. Узнав о беременности невестки, Галина Петровна развила бурную деятельность. Она составляла списки необходимых вещей, выбирала роддом, записывала на курсы для беременных.
— Я уже договорилась с лучшим врачом в городе. Он вёл беременность дочери моей подруги.
— Галина Петровна, у меня есть свой врач.
— Твой врач — молодая девчонка без опыта. А доктор Петренко — профессор, заведующий отделением.
Споры были бесконечными и изматывающими. Света чувствовала, что теряет контроль над собственной жизнью. Свекровь решала всё — от витаминов, которые нужно принимать, до имени будущего ребёнка.
Кульминация наступила на седьмом месяце беременности. Света вернулась от врача и застала в детской комнате рабочих. Они клеили обои — ярко-голубые, с машинками.
— Что здесь происходит? — Света не могла поверить своим глазам.
Из-за спины рабочих появилась Галина Петровна.
— Сюрприз! Я решила подготовить комнату для внука. Николай сказал, что будет мальчик.
— Но мы не знаем пол ребёнка! Мы специально не узнавали!
— Коля сходил и узнал. Будет мальчик, Петенька, в честь моего отца.
Света почувствовала, что земля уходит из-под ног. Муж узнал пол ребёнка без неё, решил имя без её участия, позволил матери сделать ремонт в их квартире без её ведома.
Вечером состоялся серьёзный разговор. Вернее, Света пыталась говорить, а Николай оправдывался:
— Мама хотела сюрприз сделать. Она же старается для нас!
— Для нас? Или для себя? Коля, это наш ребёнок, наша квартира, наша жизнь!
— Света, ты беременна, тебе нельзя нервничать. Мама права, ты слишком эмоциональна сейчас.
— Мама права? А я что, всегда не права?
Николай промолчал, и это молчание сказало больше любых слов.
На следующий день Света собрала вещи и уехала к родителям. Они жили в другом городе, в трёхстах километрах. Мать встретила её со слезами, отец молча обнял.
— Доченька, может, не стоит так резко? Поговори с мужем спокойно.
— Мам, я устала говорить. Он меня не слышит. Для него слово матери — закон.
Николай приехал через два дня. Просил прощения, обещал измениться, говорил, что поставит мать на место. Света согласилась вернуться, но с условиями — свекровь больше не имеет ключей от квартиры, не вмешивается в их решения, не делает ничего без их обоюдного согласия.
— Хорошо, я поговорю с ней, — пообещал Николай.
Разговор, видимо, состоялся, потому что Галина Петровна исчезла из их жизни. Совсем. Не звонила, не приходила. Николай ходил мрачнее тучи.
— Ты довольна? Мать говорит, что она нам больше не нужна.
— Коля, я не просила её исчезнуть. Просто хотела уважения к нашим границам.
— Для неё это одно и то же.
Сын родился в срок. Маленький Артём (не Петя, как хотела свекровь) был здоровым и спокойным малышом. Света надеялась, что появление внука смягчит Галину Петровну, но та демонстративно не приехала в роддом, не поздравила с рождением.
— Пусть сама позвонит, если я ей нужна, — передала она через Николая.
Света позвонила. Не из-за себя — ей хотелось, чтобы у сына была бабушка. Галина Петровна милостиво согласилась приехать посмотреть на внука.
Визит был коротким и холодным. Свекровь осмотрела ребёнка, сухо отметила, что похож на отца, оставила конверт с деньгами и ушла. Больше она не появлялась.
Прошёл год. Света вышла из декрета, Артём пошёл в ясли. Жизнь наладилась, отношения с мужем стали теплее. Галина Петровна изредка звонила Николаю, но в гости не приходила, внуком не интересовалась.
И вот теперь, спустя три года после свадьбы, Света держала в руках документ, который изменял всё.
Утром позвонил нотариус и попросил их с Николаем прийти для оформления наследства. Света удивилась — никто из родственников не болел. Оказалось, Галина Петровна составила завещание.
В кабинете нотариуса их ждал сюрприз. Свекровь завещала свою трёхкомнатную квартиру в центре города... Николаю. Только ему. С условием, что он не сможет продать её или подарить без письменного согласия матери при её жизни.
— Но Галина Петровна жива и здорова, — растерянно сказала Света.
— Да, это предварительное завещание. Галина Петровна хотела, чтобы вы знали её волю заранее. Также она просила передать вам письмо.
Света развернула конверт. Почерк свекрови был ровным и чётким:
"Дорогой сын! Я решила обеспечить твоё будущее. Квартира будет твоей, только твоей. Это моя благодарность за то, что ты всегда оставался любящим сыном. Светлане привет."
Просто "привет". Ни слова о внуке, ни упоминания о том, что они — семья.
— Коля, ты знал об этом?
Николай отвёл глаза.
— Мама упоминала, что хочет составить завещание. Но я не знал подробностей.
— Не знал? Или не хотел знать?
Они вышли из конторы молча. Света чувствовала, как внутри растёт обида, гнев, разочарование. Три года она пыталась наладить отношения со свекровью, а та всё это время планировала, как разделить их семью.
Дома Николай попытался объясниться:
— Свет, это же просто формальность. Квартира всё равно будет наша.
— Наша? Твоя мать чётко дала понять — квартира будет твоя. А я и наш сын — мы никто.
— Не драматизируй. Мама просто обиделась.
— Обиделась? И решила отомстить через завещание? Показать, что я временный человек в твоей жизни?
Николай раздражённо дёрнул плечом:
— А может, она права? Посмотри на статистику разводов. Половина браков распадается.
Света смотрела на мужа и не узнавала его. Неужели он всегда так думал? Что их брак — временный? Что она — чужая?
— Знаешь что, Коля? Если твоя мать считает меня временной, если ты сам в этом не уверен, то зачем мы вообще вместе?
— Света, не накручивай. Я люблю тебя, люблю сына. Просто мама...
— Просто мама всегда будет стоять между нами. Она будет решать, как нам жить, как воспитывать ребёнка, на что тратить деньги. А это завещание — её способ держать тебя на поводке.
Несколько дней они почти не разговаривали. Света обдумывала ситуацию. Ей было больно и обидно, но больше всего пугало равнодушие мужа к её чувствам.
Решение пришло неожиданно. Позвонила подруга, предложила работу в её языковой школе — зарплата в два раза выше, гибкий график, возможность карьерного роста.
— Думай, Свет. Место горит, нужен ответ до конца недели.
Света подумала и согласилась. Вечером объявила мужу:
— Я нашла новую работу. Буду больше зарабатывать. Смогу сама платить половину ипотеки.
— Зачем тебе это?
— Хочу быть финансово независимой. Твоя мать права в одном — нельзя полагаться на других.
Николай нахмурился, но спорить не стал.
Через месяц Света уже работала в новой школе. График позволял больше времени проводить с сыном, а зарплата давала уверенность в завтрашнем дне. Она открыла отдельный счёт, начала откладывать деньги.
Галина Петровна узнала о перемене и неожиданно позвонила:
— Светлана, я слышала, ты сменила работу.
— Да, Галина Петровна.
— И зачем? Чтобы доказать, что тебе не нужна наша помощь?
— Чтобы обеспечить себя и сына.
— Сына обеспечит Николай. Это его обязанность.
— А если с Николаем что-то случится? Или он решит, что мы ему больше не нужны?
Свекровь помолчала.
— Ты умная девочка, Светлана. Но запомни — Коля всегда будет моим сыном. А ты... ты можешь стать бывшей невесткой.
— Я это поняла из вашего завещания.
— Вот и хорошо, что поняла. Будь реалисткой.
После этого разговора Света приняла окончательное решение. Она не будет воевать со свекровью, не будет требовать от мужа выбора. Она просто будет строить свою жизнь — с Николаем или без него.
Прошло полгода. Света полностью освоилась на новой работе, даже получила повышение. Артём пошёл в садик, начал говорить предложениями, радовал родителей успехами.
Николай видел изменения в жене и, кажется, начал что-то понимать. Он стал внимательнее, чаще помогал с ребёнком, даже предложил съездить в отпуск втроём, без его матери.
— Света, давай начнём сначала. Без обид, без претензий.
— А что изменилось, Коля?
— Я понял, что мама не всегда права. Что у нас должна быть своя жизнь.
— И что ты готов это ей сказать?
Николай кивнул.
Разговор с Галиной Петровной состоялся в следующие выходные. Николай пригласил мать в кафе, Света осталась дома с ребёнком.
Муж вернулся через два часа, усталый, но решительный.
— Ну как?
— Тяжело. Мама плакала, обвиняла меня в неблагодарности. Но я сказал всё, что думаю. Что люблю тебя и сына. Что мы — семья. И что если она не может это принять, то пусть не вмешивается.
— И что она?
— Сказала, что подумает. И что изменит завещание.
— В смысле?
— Включит тебя и Артёма. Или вообще отпишет квартиру внуку.
Света обняла мужа. Впервые за долгое время она почувствовала, что они — команда.
Галина Петровна сдержала слово. Через месяц она пригласила их к нотариусу и при них изменила завещание. Квартира теперь должна была достаться Артёму, когда ему исполнится восемнадцать.
— Это справедливо, — сказала свекровь. — В конце концов, он мой единственный внук.
После этого отношения начали налаживаться. Медленно, осторожно, но налаживаться. Галина Петровна стала приходить в гости по приглашению, играла с внуком, даже иногда советовалась со Светой по бытовым вопросам.
На четвёртую годовщину свадьбы Николай подарил жене кольцо — не обручальное, а просто красивое, с маленьким изумрудом.
— Это за то, что ты терпела и боролась. За нашу семью.
Света надела кольцо и улыбнулась. Она знала, что впереди ещё будут трудности. Галина Петровна не изменится в одночасье, да и привычка Николая во всём слушаться мать никуда не денется.
Но главное было сделано — границы установлены, роли определены. Света была женой и матерью, а не временной гостьей в жизни мужа. И это стоило всех потраченных нервов.
Вечером, укладывая сына спать, Света думала о том, как важно уметь отстаивать своё место в жизни. Не агрессивно, не скандально, а спокойно и последовательно. Ведь уважение не дарится — оно завоёвывается.
Артём сонно потёрся щекой о её руку:
— Мама, а бабушка добрая?
— Бабушка любит тебя, солнышко. Просто взрослым иногда сложно понимать друг друга.
— А вы с папой понимаете?
— Учимся, малыш. Каждый день учимся.
И это была правда. Каждый день они учились быть семьёй — не идеальной, не образцовой, но своей. Настоящей.