Татьяна поморщилась от боли в боку и попыталась устроиться поудобнее на больничной койке. Трещина в ребре — не шутки, особенно в пятьдесят два года. Упасть с лестницы, пытаясь снять шторы! Какая глупость. Её дочь Анна уже отчитала её по телефону: «Мам, ну почему ты не дождалась выходных, я бы приехала и помогла!» Татьяна только вздохнула. Разве объяснишь молодым, что сидеть и ждать помощи — это совсем не в её характере.
За окном моросил осенний дождь. Капли стекали по стеклу, а в палате было тепло, почти уютно. Двухместная палата в отделении травматологии оказалась чистой, с недавним ремонтом. Соседки пока не было, и Татьяна радовалась тишине. Она достала книгу, но читать не получалось — мысли разбегались, а глаза слипались от обезболивающих.
Дверь распахнулась, и в палату вкатили каталку. Медбрат и санитарка аккуратно переложили женщину на соседнюю кровать.
— Вот и ваше место, Ирина Сергеевна, — сказала медсестра, поправляя капельницу. — Отдыхайте. Доктор к вам ещё зайдёт.
Татьяна с любопытством рассматривала соседку. Женщина примерно её возраста, может, чуть моложе, с красивыми, но утомлёнными чертами лица. Волосы, когда-то явно светлые, теперь были тронуты сединой. Она морщилась от боли и тяжело дышала.
— Здравствуйте, — сказала Татьяна, когда медперсонал вышел. — Меня зовут Татьяна. Что с вами случилось?
Соседка повернула голову и слабо улыбнулась.
— Ирина. Аппендицит. Утром прихватило, думала, просто отравление. А оказалось — экстренная операция.
Голос. Что-то в этом голосе показалось Татьяне знакомым. Низкий, с лёгкой хрипотцой. Она напрягла память, но не смогла вспомнить, где могла слышать эту женщину раньше.
— А у вас что? — спросила Ирина. — Упала с лестницы, ребро сломала. Верхние шторы снимала, стремянка покачнулась. — Ой, как неприятно, — Ирина поморщилась. — Больно, наверное? — Терпимо, — пожала плечами Татьяна и тут же охнула от резкой боли. — Когда не двигаюсь.
Они обе слабо улыбнулись друг другу, установив то молчаливое понимание, которое бывает между людьми, оказавшимися в похожей ситуации.
— А вы откуда? — спросила Татьяна, просто чтобы поддержать разговор. — Я в Ясенево живу, недалеко отсюда. — А я в Чертаново. На машине попала в эту больницу, скорая подобрала.
Татьяна задумалась. Что-то в облике этой женщины казалось неуловимо знакомым. Может, они виделись в каком-то магазине? Или в поликлинике? Но эта мысль не давала ей покоя.
— У вас такое чувство, что мы где-то встречались? — наконец спросила Татьяна.
Ирина внимательнее посмотрела на соседку.
— Не знаю, — протянула она неуверенно. — Хотя... возможно. У меня тоже такое ощущение. Вы где работаете? — В библиотеке. Уже двадцать пять лет. — Нет, я там точно не бывала, — покачала головой Ирина. — Я бухгалтер. В строительной компании.
Разговор прервался, когда в палату вошёл врач. Он осмотрел Ирину, проверил капельницу, записал что-то в карту.
— Всё идёт нормально, — сказал он, закончив. — Завтра утром посмотрим, как шов заживает. Если будет боль — скажите медсестре, она обезболивающее даст.
Когда врач ушёл, Ирина тяжело вздохнула.
— Вот так влипла. У меня отчёт горит, а я тут валяюсь. — Ничего, здоровье важнее, — сказала Татьяна. — К вам кто-нибудь приедет? Родные?
Ирина помолчала, глядя в окно на моросящий дождь.
— Сын обещал вечером заглянуть. Он в университете учится, на последнем курсе. Занят обычно. — А муж? — спросила Татьяна и тут же пожалела о своём вопросе, увидев, как омрачилось лицо соседки. — Нет мужа, — коротко ответила Ирина. — Уже давно.
— Простите, — смутилась Татьяна. — Не хотела бередить... — Да ничего, — Ирина махнула рукой. — Дело прошлое. Мы разошлись, когда сыну было пять. Сейчас ему двадцать один.
Что-то шевельнулось в памяти Татьяны. Шестнадцать лет назад... Нет, шестнадцать лет назад она ещё была замужем. Их с Сергеем брак развалился десять лет назад. Татьяна отогнала эту мысль — слишком много совпадений нужно для такого.
Они немного поговорили о погоде, о больничной еде, о книгах. Ирина оказалась начитанной и приятной собеседницей. Её мягкий смех отзывался в Татьяне странным чувством — будто она слышала его раньше, в какой-то другой жизни.
К вечеру в палату зашла медсестра, сменила Ирине капельницу. Татьяна дремала, но проснулась от тихого разговора.
— Ирина Сергеевна, к вам посетитель, — сказала медсестра. — Молодой человек, говорит, что ваш сын. — Да-да, пусть войдёт, — оживилась Ирина.
Татьяна приоткрыла глаза и увидела в дверях высокого молодого парня с небольшим букетом гвоздик.
— Привет, мам, — сказал он, подходя к кровати Ирины. — Как ты? — Нормально, Максим. Всё хорошо. Это просто аппендицит, ничего серьёзного.
Татьяна смотрела на парня, и её сердце сжималось всё сильнее. Эти черты лица, разрез глаз, даже манера держаться — всё напоминало ей Сергея. Её бывшего мужа. Неужели...
— Мам, я тебе апельсины принёс, — продолжал Максим, доставая фрукты из пакета. — И пирожные. И зарядку для телефона, ты просила. — Спасибо, милый, — Ирина ласково погладила сына по руке. — Ты сам-то поел? У тебя занятия завтра?
Татьяна слушала их разговор, и внутри у неё всё холодело. Это невозможно. Просто невозможно. Но чем дольше она смотрела на Максима, тем больше узнавала в нём Сергея. Те же жесты, тот же профиль, даже голос похож.
Максим пробыл около часа. Он рассказывал о каком-то проекте в университете, о том, как проходил собеседование в крупную фирму. Ирина слушала с гордостью, задавала вопросы. Обычная беседа матери с сыном. Но для Татьяны каждое слово было как удар.
Когда Максим ушёл, обещав прийти завтра, в палате повисла тишина. Татьяна лежала, глядя в потолок, и пыталась справиться с бурей эмоций. Злость, обида, боль — всё, что она считала давно пережитым, вернулось с новой силой.
— Хороший у вас сын, — наконец сказала она, стараясь, чтобы голос звучал ровно. — Спасибо, — улыбнулась Ирина. — Он моя гордость. Непросто было одной его поднимать, но оно того стоило. — А отец? — вопрос вырвался сам собой. — Он помогает?
Ирина помрачнела.
— Нет. Мы с ним не общаемся с тех пор, как расстались. Он... у него другая семья была, когда мы встретились. Жена, дочь. Обещал развестись, быть с нами. А потом просто исчез. — Она горько усмехнулась. — Старая история.
Татьяна почувствовала, как к горлу подступает комок. Старая история. Да, очень старая. Десять лет прошло с тех пор, как Сергей сказал ей, что больше не любит её, что у него другая женщина, что он уходит. Анне, их дочери, тогда было пятнадцать.
— Вы знаете, — Татьяна сглотнула, пытаясь говорить спокойно, — а ведь мы действительно встречались. Только не напрямую.
Ирина удивлённо приподняла брови.
— Вы о чём? — Я думаю, что ваш Максим — сын моего бывшего мужа. Сергея Ковалёва.
Лицо Ирины изменилось. Она побледнела, глаза расширились.
— Не может быть, — прошептала она. — Вы... вы Татьяна? Та самая?
Татьяна кивнула, чувствуя странное оцепенение. Столько лет она представляла, как встретит ту, из-за которой распался её брак. Представляла, что скажет ей, как посмотрит в глаза. Но сейчас, в больничной палате, под капельницами, это казалось таким... нелепым.
— Боже мой, — Ирина прикрыла глаза рукой. — Какая ирония. Из всех больниц города... — Да уж, — невесело усмехнулась Татьяна. — Судьба любит такие шутки.
Они помолчали. За окном стемнело, и капли дождя уже не было видно, только слышно, как они стучат по карнизу.
— Вы должны меня ненавидеть, — наконец сказала Ирина. — Должна, наверное, — согласилась Татьяна. — Но знаете, за десять лет много воды утекло. Я давно поняла, что если мужчина уходит к другой — дело не в ней, а в нём.
Ирина посмотрела на неё с удивлением.
— Вы очень... мудрая. — Не мудрая, — покачала головой Татьяна. — Просто жизнь научила. Сергей ведь и вас бросил, правда?
Ирина вздохнула.
— Да. Мы прожили вместе чуть больше года. Он всё время обещал развестись с вами, говорил, что ждёт подходящего момента, что не хочет травмировать дочь. А потом просто собрал вещи и ушёл. Сказал, что это всё ошибка, что он не готов быть отцом во второй раз.
Татьяна невесело усмехнулась.
— Звучит знакомо. Мне он сказал, что «остыл» ко мне, что мы «слишком разные люди». — А мне — что не может разорваться между двумя семьями, — горько добавила Ирина. — И что я слишком давлю на него. Господи, как я плакала тогда... Беременная, одна, без поддержки. Родителей уже не было в живых, подруги отвернулись, узнав, что я встречалась с женатым.
Татьяна почувствовала, как внутри что-то меняется. Десять лет она представляла эту женщину разлучницей, хищницей, которая разрушила её семью. А сейчас видела перед собой просто уставшую, немолодую женщину, которая тоже пострадала от Сергея.
— Я не знала, что вы были беременны, когда он ушёл, — тихо сказала Татьяна. — А он знал, — кивнула Ирина. — Но сказал, что не уверен, его ли это ребёнок. Хотя до него у меня никого не было больше года.
— Сволочь, — вырвалось у Татьяны. — Да, — согласилась Ирина. — Именно так я его и называла, когда кормила Максима по ночам, а денег едва хватало на подгузники.
— Он хоть платил алименты? — Нет, — покачала головой Ирина. — Я даже не стала подавать на него. Гордость не позволила. Думала, справлюсь сама. И справилась вроде. — Она помолчала. — А ваша дочь? Как она?
Татьяна улыбнулась, думая об Анне.
— Выросла хорошей девочкой. Сейчас живёт в Питере, работает дизайнером. Замуж вышла в прошлом году, ждёт ребёнка. — Значит, скоро бабушкой станете? — Ирина тоже улыбнулась. — Поздравляю. — Спасибо, — кивнула Татьяна. — А Максим ваш... на кого учится? — На программиста. Способный очень, сам себе на учёбу зарабатывает подработками. Горжусь им безмерно.
Татьяна вдруг поняла, что не испытывает к этому парню никакой неприязни. Наоборот, ей было любопытно узнать больше о сыне Сергея, о его второй жизни, которая шла параллельно их семейной.
— Он знает о своём отце? — спросила она. — Только то, что тот нас бросил, — ответила Ирина. — Я не говорила ему, что его отец был женат, когда мы познакомились. Зачем ему знать такое? — Она вздохнула. — Максим всегда хотел отца. В детстве спрашивал, где папа, почему он не приходит. Потом перестал. А когда подрос, сказал мне: «Мам, ты не переживай, я всё равно рад, что родился. И одной тебя мне хватит за двоих родителей». Такой хороший мальчик вырос.
Татьяна почувствовала, как к глазам подступают слёзы. Она вспомнила, как Анна плакала ночами, когда Сергей ушёл. Как кричала ему: «Ненавижу! Ты не отец мне больше!» Сколько боли он причинил детям своим эгоизмом.
— А вы... вы замуж больше не вышли? — спросила Ирина. — Нет, — покачала головой Татьяна. — Были отношения, но до свадьбы не дошло. А вы? — Тоже нет. Когда Максим был маленьким, не до того было. А потом... как-то привыкла жить одна. Своим ритмом, без оглядки.
Они помолчали, каждая думая о своём. Потом Ирина неуверенно произнесла:
— Вы знаете... я всегда хотела попросить у вас прощения. За то, что влезла в вашу семью. Я ведь знала, что он женат. Оправдывала себя тем, что у вас всё равно не ладилось, что он несчастлив с вами. Но это всё отговорки. Я поступила плохо.
Татьяна внимательно посмотрела на соседку. Искренность в её глазах была неподдельной.
— Спасибо за эти слова, — сказала она. — Но, знаете, теперь я даже благодарна вам. Если бы не вы, я бы ещё долго жила с человеком, который меня не любит. Который способен так поступать с близкими. Вы меня, можно сказать, избавили от него.
— Вы правда так думаете? — недоверчиво спросила Ирина. — Правда, — кивнула Татьяна. — Первые годы было тяжело, очень тяжело. Но потом я поняла, что обрела свободу. Нашла себя. Сергей ведь всегда немного... подавлял меня. Считал мою работу в библиотеке несерьёзной, мои увлечения — глупыми. А когда он ушёл, я будто вздохнула полной грудью. Стала путешествовать, завела новых друзей, даже курсы фотографии окончила.
Ирина слабо улыбнулась.
— А я шить научилась. Когда денег не хватало, стала на дому заказы брать. Потом бухгалтерские курсы окончила, работу нормальную нашла.
— Видите, — Татьяна тоже улыбнулась, — мы обе смогли. Без него. — А он... вы знаете, что с ним сейчас? — осторожно спросила Ирина. — Анна иногда с ним созванивается. Говорит, он снова женился. На женщине с двумя детьми. Работает где-то в автосалоне.
Ирина покачала головой.
— Надеюсь, он хотя бы с этой семьёй ведёт себя порядочно. — Сомневаюсь, — хмыкнула Татьяна. — Такие люди не меняются.
Они проговорили до поздней ночи. О детях, о работе, о жизни после Сергея. О том, как справлялись с одиночеством, как учились заново доверять людям. Странно, но Татьяна чувствовала к этой женщине что-то вроде родства. Они обе любили одного мужчину, обе были им преданы, обе растили его детей.
Уже засыпая, Татьяна подумала, что судьба порой закручивает такие сюжеты, которые ни один писатель не придумает. Кто бы мог подумать, что спустя десять лет она будет делить больничную палату с женщиной, из-за которой когда-то пережила самое большое горе в своей жизни? И что эта встреча принесёт не новую боль, а неожиданное освобождение?
Утром, когда медсестра принесла завтрак, Татьяна и Ирина уже оживлённо обсуждали последний сериал, который обе смотрели. Медсестра удивилась, увидев, что они пересели на одну кровать и листают фотографии в телефоне Ирины.
— Вот, это Максим на выпускном, — показывала Ирина. — Красивый парень, — кивнула Татьяна. — А вот моя Анна с мужем, — она протянула свой телефон. — И УЗИ будущего внука. Видите, уже можно различить личико?
— Дамы, вам завтракать пора, — напомнила медсестра, расставляя подносы. — Спасибо, милочка, — улыбнулась Татьяна. — А скажите, нас скоро выпишут? — Вас, Татьяна Николаевна, через пару дней, если всё будет хорошо. А Ирину Сергеевну — не раньше, чем через неделю. После операции нужно наблюдение.
Когда медсестра ушла, Ирина задумчиво произнесла:
— Знаете, я тут подумала... может, нам познакомить Максима и Анну? Всё-таки они брат и сестра, хоть и сводные.
Татьяна задумалась.
— Не уверена, что Анне это нужно. Она с таким трудом пережила уход отца... Но можно у неё спросить. И у Максима тоже.
— Да, конечно, — согласилась Ирина. — Это должно быть их решение. Но было бы здорово, если бы они нашли общий язык.
Татьяна посмотрела в окно. Дождь закончился, и сквозь редкие облака пробивались лучи осеннего солнца.
— Знаете, — сказала она, — я много лет представляла, как встречу вас. Думала, что скажу вам всё, что накипело, что выплесну всю боль и обиду. А теперь понимаю, что это всё... неважно уже. Мы обе пострадали от одного человека, но обе выстояли. И, может быть, стали даже сильнее.
Ирина тронула её за руку.
— Спасибо вам. За понимание, за доброту. Я не заслуживаю этого, но очень ценю.
Татьяна улыбнулась.
— Давайте просто перевернём эту страницу. У нас у обеих впереди ещё много интересного. Вон, мне внука нянчить скоро. — А Максим говорил, что хочет познакомить меня со своей девушкой, — улыбнулась Ирина. — Так что, может, и я скоро бабушкой стану.
Они засмеялись, и в этом смехе не было ни горечи, ни обиды — только принятие жизни со всеми её неожиданными поворотами. Иногда самые болезненные встречи могут стать началом исцеления. Иногда нужно встретиться с прошлым лицом к лицу, чтобы наконец отпустить его и идти дальше.
☀️
Подпишитесь на канал, чтобы каждый день встречаться с историями, которые греют душу 🤍
Иногда так важно услышать, что ты не один… Здесь — простые, честные, настоящие истории, в которых узнаёшь себя.
📅 Новые рассказы каждый вечер, как чашка чая в хорошей компании.
Рекомендую прочесть