Когда кто-то говорит, что ему не нравилась или не нравится школа, на такого человека я смотрю с недоверием и непониманием. Как школа может не нравиться?!
Я любил школу. Там было комфортно и интересно. Там было чисто и уютно. Там было безопасно и весело. Там была отличная библиотека – «интернет» нашей молодости. Там были люди. Там были жизнь, знания, движение.
Школа – это дискотеки и вокально-инструментальный ансамбль, уникальные праздничные концерты и спектакли. Это друзья детства и первые влюблённости. Это сбор колхозной картошки в сентябре вместо учёбы. Это вёдра с водой на улице и щётки для мытья грязных резиновых сапог.
Это ехать в конце декабря с Виктором Петровичем в лес за ёлкой для школьного новогоднего зала, найти самую ровную, густую и высокую, срубить её, потом тащить всей гурьбой по сугробам до трактора, а потом нарядить её и водить вокруг неё хороводы, дурея от хвойного запаха. Это футбол, продлёнка и летний лагерь.
Это сидеть за партой с девочкой, которая тебя постоянно троллит, но ты всё равно ей приносишь журнальные вырезки с «Ласковым маем». Это стрельба из мелкашки в подвальном тире, игра в бильярд и настольный теннис. Это мытьё полов в кабинете после уроков (да, раньше дети дежурили, убирались). Это один за всех и все за одного. Это красивая форма и пионерский галстук (кто лучше повяжет?!). Это собирать макулатуру и по-тимуровски помогать пожилым односельчанам.
А ещё у нас был отличный дружный класс, самый замечательный директор и лучший из возможных классный руководитель. Учителя были какими-то совершенными созданиями – почти идеальными, почти ангелами. Хотелось подражать им, равняться на них. Я стал таким, какой есть, – в том числе – потому, что в формировании моих лучших качеств участвовали мои учителя, эти прекрасные люди. Когда я их вспоминаю, не могу отделаться от ощущения, будто над головами каждого из них едва уловимое свечение. Учителя зарядили меня световой энергией, и я на этом топливе движусь по жизни до сих пор.
Школа – священна. Низкий поклон вам, мои учителя. Я любил школу.