Архип Иванович Куинджи (1842–1910) считается одной из самых таинственных фигур в русской живописи. Его работы отличает уникальный эффект свечения изнутри, который до сих пор восхищает публику и ставит в тупик специалистов. При жизни художника многие были уверены, что он обладает некими магическими знаниями, за что его и прозвали «русским магом света».
Ключевая загадка творчества Куинджи — в его умении добиваться на холсте иллюзии настоящего света. Его картины, особенно знаменитые изображения лунной ночи, кажутся источником реального излучения. Зрители того времени сомневались в происходящем и пытались обнаружить спрятанные источники освещения, предполагая, что автор применяет хитрые оптические уловки.
Илья Репин отмечал: «Богом для него была иллюзия света, и никто из живописцев не мог сравниться с ним в осуществлении этого чуда». Люди заглядывали за рамы в поисках ламп, а иные даже подозревали художника в связях с нечистой силой.
Разгадка частично кроется в физиологических особенностях зрения Куинджи. Химик Дмитрий Менделеев и физик Федор Петрушевский проводили эксперименты по проверке цветоощущения у художников. Выяснилось, что Куинджи «демонстрировал рекордную чувствительность, приближавшуюся к идеальной» и мог различать до пятидесяти тонов зеленого цвета.
Репин вспоминал, что в соревнованиях по точности цветовосприятия с использованием специального аппарата Куинджи всегда был непревзойден. Его зрительный аппарат имел уникальное строение, позволяя ему видеть тончайшие цветовые градации, недоступные обычному глазу.
Куинджи не ограничивался врожденным талантом и активно исследовал свойства красок. Благодаря дружбе с химиком Дмитрием Менделеевым, он имел доступ к его лаборатории, где изучал физику пигментов и создавал новые составы для достижения нужных световых результатов.
Важным компонентом его палитры были битумные (асфальтовые) краски. Созданные на основе нефтепродуктов, они обладали специфическими оптическими качествами: поглощали свет, создавая глубокие, бархатистые тени. Рядом с яркими участками это давало мощный контраст.
Именно такие экспериментальные краски были использованы в знаменитой «Лунной ночи на Днепре». Однако у них был существенный минус — со временем они начинали темнеть под влиянием света и воздуха.
Для придания легкого блеска Куинджи подмешивал в краски алюминиевую и бронзовую пудру. Эти добавки улучшали способность красочного слоя отражать свет, что особенно заметно на изображениях лунного сияния и водной поверхности.
Современные исследования в Русском музее выявили еще одну деталь: для создания специфического зеленоватого свечения луны Куинджи применял краску на основе малахита. Хотя этот минерал был известен художникам с древности, Куинджи нашел новые методы его использования.
Художник создал собственную технику нанесения краски в несколько слоев, многократно переписывая одни и те же фрагменты холста. Каждый новый слой углублял пространство, добавлял новые тона и световые нюансы.
Особенно искусно он использовал лессировки — наложение прозрачных и полупрозрачных слоев краски. Этот прием позволял добиваться сложных цветовых переходов, которые менялись в зависимости от освещения и точкиобзора.
Куинджи прекрасно разбирался в законах оптики и использовал их для усиления впечатления. Свою «Лунную ночь на Днепре» он представил публике в затемненном помещении, направив на полотно луч от электрической лампы. Это подчеркивало светоотражающие качества светлых участков и создавало невероятный эффект свечения.
Он понимал, что световые лучи отражаются от светлых поверхностей и поглощаются темными. Поэтому луну и блики на воде он писал особенно плотно, усиливая отражение.
Современники предлагали множество фантастических теорий, объясняющих феномен Куинджи. Среди них были предположения, что он:
- Добавляет в краски фосфор для свечения
- Использует золотые и серебряные порошки
- Применяет секретные «лунные краски» из Японии
- Пишет на перламутровой подложке
Современные исследования опровергли эти догадки. Фосфор обнаружен не был. Секрет успеха заключался в мастерском владении цветом, глубоком понимании оптики и применении специально разработанных красочных составов.
Экспериментальные материалы Куинджи имели серьезный изъян — они были недолговечны. Еще в 1880 году Иван Крамской предупреждал, что краски могут «потухнуть или видоизмениться и разрушиться».
Его опасения оправдались: многие работы мастера со временем потемнели. Сильнее всего пострадала «Лунная ночь на Днепре», которую великий князь Константин Константинович взял в морское путешествие — морской воздух и яркий солнечный свет безвозвратно изменили битумные краски.
Тайны техники Куинджи так до конца и не раскрыты. Несмотря на множество попыток других художников повторить его методы, никому не удалось добиться схожего эффекта. Секрет — в уникальном сочетании природного дара, научного подхода и художественного гения.
Сегодня в Русском музее проходит большая выставка «Архип Куинджи. Иллюзия света», где представлено более 150 работ мастера. Современные зрители испытывают то же восхищение перед его светящимися полотнами, что и их предки полтора века назад.
Куинджи навсегда останется «главной загадкой русского пейзажа» — художником, сумевшим остановить на холсте сам свет и передать его волшебство потомкам.