Молодая семья Орловых – Дмитрий и Светлана – считали, что поймали удачу за хвост. После долгих поисков они нашли идеальный вариант: просторную трешку в историческом центре по цене на 20% ниже рыночной. Продавец, представившийся Сергеем Владимировичем, произвел впечатление солидного бизнесмена. Он показал все документы: свежую выписку из ЕГРН, свидетельство о наследстве. Сделка прошла безупречно.
Орловы вложили в ремонт все свои сбережения, превратив квартиру в дом своей мечты. Они уже начали планировать рождение ребенка, как однажды вечером в их дверь позвонила пожилая женщина с потухшим взглядом.
«Вы живете в квартире моего сына, – тихо сказала она. – Его зовут Артем. Полтора года назад он попал в страшную аварию. Врачи боролись за его жизнь, а он... он был в коме. А этот человек... – ее голос дрогнул, – его бывший партнер, воспользовался ситуацией. Подделал документы, оформил наследство через подставного нотариуса и продал вам квартиру, пока мы дежурили у постели сына».
Оказалось, настоящий владелец, Артем, только недавно вышел из комы и столкнулся с тем, что его дом принадлежит незнакомцам. Орловы оказались в эпицентре чужой трагедии. С одной стороны – они добросовестные приобретатели, вложившие в чужую квартиру все свои средства. С другой – человек, прошедший через ад и потерявший все из-за подлого предательства.
Начался мучительный судебный процесс, который длился больше года. Адвокат мошенника пытался доказать добросовестность сделки, настоящий владелец требовал вернуть свое имущество, а Орловы боролись за право не остаться на улице. Перелом наступил, когда Артем, все еще передвигающийся с помощью костылей, пришел на одно из заседаний и лично обратился к Дмитрию и Светлане: «Я понимаю, что вы ни в чем не виноваты. Но и я не виноват в том, что со мной случилось».
Этот человеческий контакт помог найти компромисс. Мошенника осудили, а разницу между стоимостью продажи и реальной ценой квартиры выплатила его страховая компания. Артем получил деньги и смог начать новую жизнь, а Орловы – сохранили право собственности. Но эти полтора года между молотом и наковальней навсегда остались в их памяти как время, когда чужая трагедия могла в одночасье разрушить их собственное счастье.
