В 1988 году в стране Советов произошло событие, как будто, не имеющее прецедента за всю ее историю – на волне горбачевской гластности и перестройки директор московского Иститута космических исследований, Роальд Сагдеев(р.1932), обласканный высшими государственными наградами и премиями, ушел в отставку по собственному желанию, после 15-летней работы на указанном посту.
Напомним, что если в космических программах США, в свое время, нацелились на детальное изучение поверхности Марса сначала с помощью аппаратов, облетающих планету, затем с помощью марсоходов, управляемых с Земли, то в Советском Союзе нацелились на ближайшую к Солнцу, после Меркурия, Венеру, тяжелейший кислотный атмосферный покров которой, в отличии от "легкой" атмосферы Марса, скрывает поверхность планеты от телескопов.
Реализация этой труднейшей, но увлекательной программы, которая, была претворена в жизнь с определенной степенью успешности, возложили, в свое время, именно на институт, возглавляемый Сагдеевым.
Свое просьбу об отставке, Сагдеев обосновал тем, что 15 лет заниматься одним и тем же вполне достаточно, чтобы возникло желание сместить интересы.
Между тем "желание сместить интересы" не в меньшей степени было связано с тем, что на одной из международных научных конференций Сагдеев познакомился с внучкой 34-презедента США, Сьюзен Эйзенхауэр, подвизающейся в сфере финансирования научных проектов, и понял, что встретил свою вторую половину.
В 1990 году Сагдеев, воспользовавшись возникшей возможностью покинуть страну Советов, переехал в США, оформил брак с Сьюзен, и возглавил Космический научный центр при университете штата Мэриленд.
Приспособившись к иной, грантовой системе финансирования науки, он добился финансирования ряда предложенных им проектов.
Среди них уникальный детектор космических лучей, установленный на Международной Космической Станции в надежде, что именно в космических лучах будет зарегистрировано нечто, проливающее свет на так называемое темное вещество во Вселенной. Эта пока непонятная физикам форма материи, проявляющая себя исключительно как гравитирующая масса, в разы превышающая видимую массу Веленной, обеспечивает сохранение галактической структуры последней, но не предсказывается так называемой теорией суперструн и ее обобщением, которые претендовали на роль Теории ВСЕГО.
Уже в США, Роальд Сагдеев, как первоклассный физик-теоретик, был удостоен целым букетом именных премий: Максвелла, Карла Сагана, Этторе Майораны, Лео Сцилларда.
Продолжение: