Набранное наугад слово “конец” засияло золотым. Гоша уставился на него и насупился. Склонный к пессимизму, он моментально прочитал в этом дурное предзнаменование, но глубоко внутри отчаянно запищал тонкий голосок Гоши-оптимиста:
— Конец проблемам, конец безденежью!
Как тут разберешь? Вот въедет сейчас его автобус в самосвал и пиши пропало. Или выходить Гоша будет — и его размажет по асфальту такси с заснувшим за рулем водителем.
Гоша стыдился своей тревожности и стеснялся признаться в ней даже Алене. Кто ее знает, еще запретит ему с детьми одному оставаться. Он читал о панических атаках и прекрасно понимал, что и сам не доверил бы ребенка человеку, которому в любой момент может показаться, что небо падает, и он свалится в обморок.
Он очень любил и Алену, и детей, но боялся, что они его больше не любят и только ждут повода уйти. Алена ждет. Дети что — дети туда же, куда и мамка.
Вот если бы он сумел удивить жену, принести ей в зубах ну, не мамонта, а, скажем, квартиру побольше… Или если бы его повысили, а то и вовсе взяли бы на работу в айтишную контору с вот такенными зарплатами, страховкой, покрывающей даже лечение прыщей на заднице, и прочими классными плюшками! Если бы, если бы, если бы… Целыми днями он только о том и думал, где бы удачу выследить. За хвост-то он ее схватит, а вот найти сначала — задачка!
А потом появилась эта игра. Каждое утро неизвестно откуда взявшееся в телефоне приложение само по себе открывалось и предлагало угадать слово из пяти букв. Давалось пять попыток, и каждая сокращала количество доступных букв алфавита, высвечивая те из них, которые в загаданном слове были. Обычно Гоше хватало трех-четырех попыток, иногда двух, но сегодня, поддавшись пессимистичному настрою, он взял и напечатал в игровом поле “конец”, а оно возьми да и окажись тем самым.
Знак? Или нет? А если знак, то положительный или отрицательный? Скоро его остановка — выходить или ехать дальше? Что такое “конец” — зло или благо?
Автобус внезапно остановился. Сквозь запотевшие окна ничего не было видно, и люди, поначалу решившие, что там очередной светофор, через пять минут уже начали роптать, а через десять — откровенно возмущаться и хамить водителю.
— Мы еще долго стоять будем?!
— Что там, мешает кто?
— Авария?!
— А выйти можно?
Гоша вскоре так устал от бесконечной какофонии разноголосья, что натянул наушники и под любимый трек вернулся к своим думам.
Нет, а что делать? Алена ведь натура импульсивная. Надоест ей — разрубит гордиев узел одним ударом. Скажет: зачем мне такой муж? Ни мяса к обеду, ни стены каменной. В смысле, он, Гоша, никакая не стена. Алена не ЗАмужем, а ПРИмужем — так она сама как-то пошутила в разговоре с подругой, а он услышал и испугался. Если жена так говорит, это что значит? Все, финиш? А он ее любит. И детей. И вообще разводиться не хочет. Должно же оно что-то значить — слово “конец”! А вдруг это конец его мечтам и амбициям? Вот он сейчас на собеседование придет, а ему от ворот поворот, даже не глядя и не спрашивая. Просто потому что это он, Гоша. У него аура неудачника, лузера. Это не Алена, это ее мамаша-гарпия говорит. Не угоден ей зять. Ни квартиры нормальной, ни доходов, чтобы в отпуск на Бали дважды в год… Сам может не ехать — дщерь бы ее с внуками туда отправлял. А лучше б вообще их там поселил, в краю вечного лета, а сам только деньги присылал.
Нет, не хочет он на это собеседование…
Автобус, проехавший было несколько метров, снова встал. Люди зашумели, ругая дороги и трафик.
Или, может, плюнуть на все? Друг Вован давно на рыбалку звал. Отдохнет Гоша на озерах в суровой мужской компании, перезагрузится, вернется обновленный…
Автобус тронулся, народ одобрительно загудел.
Так если сейчас уехать, Аленке совсем амба — она одна с детворой не справится. И так, бедняга, в хозяйственных делах по маковку, а про встречи с подругами, кино кафешки, хобби свои и думать забыла. Гоша-то совсем ей не помогает. Что, некогда ему? Ха, это к тестю! Он на такие речи всегда отвечает одинаково: “А мне почему было когда?” Что верно, то верно, Аленин отец своей жене во всем был поддержкой и опорой — и в воспитании дочерей, и в домашних делах, и зарабатывать как-то успевал. Живут-то Гоша с Аленой и детьми в подаренной “папой” квартире! Гоша сам ни черта не заработал. Нет, нельзя к Вовке, некогда расслабляться.
Опять мотнуло — водитель нажал ногой на тормоз. Пассажиры заворчали, зашипели, но Гоша в наушниках этого не слышал. Он все смотрел и смотрел на отливающее золотом слово “конец” и не мог решить, чем считать его. Концом или началом? Знак ли это вообще?
По плечу кто-то похлопал. Гоша спустил наушники и обернулся. Снизу смотрели на него сквозь стекла круглых очков два блестящих зеленых глаза.
— Простите, вы у метро выходите? — спросил мальчик лет одиннадцати с огромным рюкзаком, размером едва ли не превосходящим его самого.
— Не знаю, — пожал плечами Гоша.
— Ишь, не знает он! А кто знать-то будет? — заворчал рядом низенький старичок с тростью и какими-то уж очень большими ушами, выглядывающими из густых лохматых волос.
— Не решил, — понурился Гоша и сделал движение, чтобы пропустить мальчика и старичка вперед, но оба повисли на нем и буквально вытолкнули из автобуса, едва дотошнившего до остановки.
Собравшись уже возмутиться, Гоша только рот раскрыл от удивления: с невероятной резвостью оба улепетывали от него в разные стороны — мальчишка к подземке, а дедок к перекрестку. Поразили Гошу стариковские босые ноги, густо покрытые волосами м ступнями, отвердевшими до состояния копытец. Вот несчастный человек — денег на обувь нет, а ничего, живет, по делам ходит. А он, Гоша ноет и ноет.
— Эй, мужик!
Гоша, как-то поняв, что зовут именно его, обернулся и увидел все того же мальчика в круглых очках. Порыв ветра взлохматил его густую шевелюру, и стал виден странный зигзагообразный шрам на лбу. “Ничего себе, приложило где-то пацана”, — подумалось Гоше.
— Чего тебе? — ответил он.
— Долго не думай, а то выберут за тебя! — с загадочным видом произнес мальчишка и юркнул в метро.
Озадаченный Гоша так и стоял на месте. Сделав шаг к автобусной остановке, он тут же отступал назад. Рванувшись к пешеходному переходу, через секунду мотал головой и замирал. Повернувшись в сторону метро, опускал плечи и отворачивался.
…Шли годы. Памятник сомневающемуся гражданину давно уже стал местной достопримечательностью, к которой с удовольствием подбегали и дети, и взрослые, чтобы потереть и так уже ярко блестевший указательный палец гражданина, выставленный им в знак очередной пришедшей на ум идеи, так и оставшейся фикцией.
Однажды возле статуи остановились юноша и девушка. Следом подошла мучимая одышкой полная женщина неопределенного возраста.
— Смотри, мамуль, папку нашего напоминает, — удивленно улыбаясь, сказал парень.
Девушка, похожая на него, как родная сестра, согласно закивала, а женщина, приблизившись, долго всматривалась в черты застывшего в задумчивости лица, а потом скептически поджала губы и ответила:
— Ну да, физиономия такая же, какая у него всегда была, когда он не мог что-то решить.
Она тяжело вздохнула и подтолкнула детей в спины:
— Идемте, опоздаем…
И троица продолжила свой путь. А женщина по имени Алена шла и думала, что одно-то решение ее Гоша совершенно определенно принял: НИКОГДА НИЧЕГО НЕ РЕШАТЬ.
Милый читатель, не будь, как Гоша 😀
Есть, что сказать? Милости прошу в комментарии 👇 или в Телеграм: