Но прежде я хочу сказать, что в послании апостола Павла, который когда-то был Савлом, есть емкая фраза «блаженны миротворцы». В нашей русской интерпретации слово «блаженный» имеет еще одну, не очень лестную, интерпретацию, – то есть находящийся «не в своем уме». Представляющий все либо возвышенно, либо в отрыве от реальности, короче говоря.
И, конечно, после десятилетий конфликтов и войн на Ближнем Востоке между Израилем и арабскими странами трудно было ожидать, что даже то соглашение, которое достигнуто, будет чем-то иным, чем принуждением к миру. Ведь все, что нам говорил Яков Кедми в первой части программы, – доказательство того, что это было принуждение Израиля к миру. Просто как бы на разных этапах. Сначала одних, потом других, а затем в обратном порядке.
Но давайте представим, что было бы, если бы это соглашение не состоялось? Если бы оно не состоялось, то, по всей вероятности, Израиль продолжил бы свою операцию. А что означала бы операция Израиля? Реализацию того самого плана – сжить палестинцев со свету, в этой Газе, до последнего человека. Возможно было бы это терпеть, не создавая самим себе проблем?
Я говорю о Соединенных Штатах. В Соединенных Штатах еврейская община уже разделилась на тех, кто поддерживает эти действия Израиля, и тех, кто нет. И тех, кто нет, по опросам, их большинство в Соединенных Штатах. То есть самый лучший друг Израиля, Дональд Трамп, оказался в ситуации, когда безоглядная поддержка действий правительства Нетаньяху приводит к растущей изоляции. Не только Нетаньяху, но и его союзника Соединенных Штатов среди его собственных союзников. Ну, там Макроны, всякие Стармеры, они в это время начали парад признаний пока еще не существующего в полной мере Палестинского государства. Это не могло не беспокоить. То есть, в самом деле, Трамп действительно пришел на выручку для того, чтобы заставить пойти на эту договоренность. На этом этапе ему это удалось.
Он проводит встречу в Шарм-эш-Шейхе, именно он ее проводит для того, чтобы как можно быстрее закрепить этот успех в том самом не очень любящем Америку мире, где правители могут любить Америку, а народы ее не очень любят за все предыдущее. Поэтому вот такой состав участников в Шарм-эш-Шейхе. Мне кажется, это очень важный момент.
Мы туда не приглашены. Не только Нетаньяху, нас тоже туда не пригласили. Это можно объяснять разным образом, но ситуация существенно изменилась. Во времена Советского Союза и Соединенных Штатов, когда Советский Союз был обязательным участником любых переговоров по ближневосточному урегулированию, и теперь, когда Советский Союз уже нет, А существующая Российская Федерация издалека одобряет соглашения Трампа, Потому что, как сказал наш министр по иностранным делам, на сегодняшний день ничего другого, более реального, нет. И эта ситуация понятна. Я ее разделяю, потому что ничего другого действительно нет. В этот момент лучшее – враг хорошего. И прекращение этой бойни, которая вдолбила эту Газу в каменный век и превратила в самое большое детское кладбище в мире, оно, конечно, всеми разделяется и должно быть прекращено.
Но дальше начинают вылезать проклятые вопросы. И они будут продолжать вылезать. И я думаю, что Нетаньяху не так уж беспомощен, как рисует Яков Кедми. Он найдет, попробует найти выход из этой ситуации. Я думаю, мы это действительно увидим.
Мы тут говорили о том, что ХАМАС был вынужден подчиниться, по версии нашего уважаемого эксперта Якова Кедми, из-за того, что ему это продиктовал Катар и Турция. Но мы знаем, что рядом с Израилем Ливан, в котором до последнего времени были достаточно серьезные позиции Хезболлы. По ним был в начале превентивный удар нанесен. Для того, чтобы достичь этого урегулирования, нужно было в начале снять угрозу со стороны Хезболлы.
Ведущий: Но и были нанесены удары по Ирану.
К. Затулин: И по Ирану. Но так я думаю, что для того, чтобы возобновить войну, остаться на посту во главе кабинета войны, который должен довести дело до конца, сейчас Нетаньяху будет что-нибудь выдумывать, связанное с Ираном для того, чтобы продолжить свою линию. Если сейчас в арабских государствах он не сможет дальше атаковать Хамас, в Катаре, как это случилось и скандализировало всю обстановку (удар был нанесен, после этого пришлось Соединенным Штатом брать на себя гарантии, что этого больше не будет). Но в отношении Ирана никто никаких гарантий не давал. И я думаю, зачем появились там наши соседи, Азербайджан, Армения. Тоже не только потому, что им очень хочется быть рядом с Трампом в любой момент, где бы он ни находился, но и потому, что, наверное, будут какие-то обсуждения этой темы тоже. Кулуарно, по крайней мере. По крайней мере, с Азербайджаном точно, с учетом тех связей, которые существуют между Израилем, даже не присутствующим в Шарм-эш-Шейхе, и Азербайджаном. Посмотрим.
Ведущий: Посмотрим. Ответьте на мой вопрос.
К. Затулин: А вот в том, что касается, на самом деле, главного вашего вопроса – как это повлияет на методологию Трампа в украинском урегулировании? Я думаю, что совершенно точно он делает попытки именно таким образом, путем принуждения, добиться своих целей. А что, как не попытка принуждения, вся эти разговоры про «Томагавки»?
Ведущий: Давайте послушаем, что он говорил про «Томагавки» на борту своего самолета в Израиль.
Запись: «Украина хотела бы иметь «Томагавки, мы говорили об этом с Зеленским, так что посмотрим. Честно говоря, возможно мне придется поговорить с Россией по поводу «Томагавков». Хотят ли они, чтобы «Томагавки» летели в их сторону? Я так не думаю. Думаю, мне стоит поговорить с Россией, об этом есть уж по-честному. Я говорил Зеленскому, что «Томагавки» это новый шаг эскалации. Я могу сказать Путину, слушай, если эта война не будет урегулирована, я пошлю. Украине «Томагавки». Я могу их отправить. «Томагавки» – это невероятное наступательное оружие. И, честно говоря, России это не нужно. Да, я могу сказать русским, что если война не будет урегулирована, мы вполне можем передать эти ракеты. А можем и не передать. Я действительно считаю, что президент Путин выглядел бы великолепно, если бы ему удалось урегулировать эту войну. Я думаю, что он ее урегулирует. А если не урегулирует, для него это плохо кончится».
Ведущий: Помните мой любимый фильм «Крестный отец»?
К. Затулин: Сделаем предложение, от которого он не сможет отказаться.
Ведущий: Вот так он хочет разговаривать с Россией.
К. Затулин: Но дело в том, что Россия, конечно, при всем уважении к возможностям Израиля, его влиянию на Ближнем Востоке и в Америке, на самом деле Россия, конечно, совершенно иная по своим возможностям страна, чем Израиль.
Ведущий: И по нашей психологии.
К. Затулин: И нельзя разговаривать с ней таким методом: «Хотим к сердцу прижмем, хотим к черту отошлем. Хотим «Томагавки» поставим, хотим не поставим».
У нас уже все перепуги, все разговоры про «Томагавки» завершились. Уже достаточно объективно оценили их возможности и невозможности. Уже пришли к выводу, что никакие «Томагавки» ни к какому перелому не приведут. И это хорошо бы, чтобы понимал тоже Дональд Трамп.
Кстати, его жизнь начинает потихонечку учить. И я здесь хочу сказать, только что мы были свидетелями, как Китай ответил на повышение пошлин. И уже Соединенные Штаты вынуждены делать шаги назад, потому что, извините, 90% редкоземельных во всем мире, которые нужны Соединенным Штатам, поставляет Китай. А без редкоземельных в нашем мире довольно тяжело. И найти им замену тоже. Поэтому мне кажется, что здесь не так будет легко, как вот с Нетаньяху Хамасом. И тротуара Невского проспекта в этом вопросе не предвидится.
Но то, что важно понимать: да, и мы вынуждены принимать во внимание вот эту методику Трампа и его желание везде быть миротворцем, победителем. Мы до некоторой степени подыгрываем ему. Говорим о том, что он достоин Нобелевской премии, говорим о том, что его план в этой ситуации хороший. Хотя при этом, говорим, без Палестинского государства все равно ничего до конца не получится. Вряд ли у Нетаньяху и у Трампа есть совместный план создания Палестинского государства. По-моему, они далеки от этого, как мы от китайской пасхи. Вот то, что мне кажется.