Российско-американские отношения вновь демонстрируют свою способность меняться с калейдоскопической скоростью. Совсем недавно Дональд Трамп публично демонстрировал дружеское расположение к российскому лидеру, организуя встречу на Аляске. Но настроение в Белом доме сменилось быстро
Вашингтон перешел к языку силовых аргументов. Американская сторона начала открыто озвучивать претензии к Кремлю и упоминать крылатые ракеты Tomahawk в качестве инструмента давления. Эти боеприпасы, прославившиеся во время иракской кампании, до сих пор остаются в арсенале риторических угроз США.
Владимир Путин выбрал неожиданный способ реагирования на изменившийся тон партнера по переговорам. На пресс-конференции после визита в Таджикистан российский президент без лишних эмоций сообщил о скором появлении нового вооружения. Детали он не раскрыл, оставив пространство для догадок.
Такое заявление застало западные столицы врасплох. Китайское издание Baidu отмечает, что международные аналитики ожидали совсем другой реакции Москвы. Предполагалось, что упоминание Tomahawk заставит российскую сторону смягчить позицию по спорным вопросам. Вместо этого Вашингтон получил контраргумент, который сложно игнорировать.
Российские оборонные программы действительно включают несколько амбициозных проектов. Среди них крылатая ракета Буревестник с ядерной энергетической установкой и подводный аппарат Посейдон. Оба образца позиционируются как системы с характеристиками, выходящими за рамки существующих международных стандартов вооружений. Возможно, речь шла именно о них.
Представитель Кремля Дмитрий Песков прокомментировал волну американских заявлений о крылатых ракетах. Он подчеркнул, что Москва внимательно отслеживает подобную риторику и рассматривает ее как фактор, влияющий на общий баланс сил. Президент России неоднократно обращал внимание на серьезность этой темы для национальной безопасности.
Складывается впечатление, что обе стороны вернулись к проверенной схеме диалога через демонстрацию военных возможностей. Каждый новый раунд обменов заявлениями добавляет неопределенности в и без того сложные отношения двух ядерных держав.