Турист проснулся после вчерашней прогулки по вечернему Петербургу. Он посмотрел в окно, чтобы узнать, какая погода на улице: большинство прохожих были одеты в теплые пальто и куртки.
— Холодно в Петербурге осенью… — подумал герой. — Стоит одеться потеплее перед новой прогулкой.
Турист надел водолазку, чтобы не замерзнуть, и отправился на перекус.
Наш герой быстро позавтракал. Ему было невтерпеж получить новые впечатления от города. Еще в глубине души он надеялся, что сможет поговорить с кем-то из местных жителей, потому что тех разговоров, которые у него пока были, оказалось недостаточно, чтобы утолить любопытство.
Турист отправился, естественно, на Невский проспект. Герой не ошибся, выбрав метро. Он быстро добрался до центра города и вышел из подземки. Его встретила широкая улица с огромным количеством людей.
Турист пошел вдоль канала Грибоедова. Его поразил удивительной красоты храм — Спас на Крови. Церковь напомнила ему родной собор Василия Блаженного. Турист дошел до Марсова поля и сел на скамейку. Спустя пару минут рядом с ним села бабушка с маленькой собачкой.
— Добрый день! Погода сегодня немного прохладная, да?— начал разговор Турист.
— Да не говори, внучок. В Петербурге всегда так: либо бабье лето, либо холодрыга. Брр…зимой мы с Пушком очень редко гуляем. Ладно, я мерзну, я старая, но Пушок даже в костюмчике весь трясется, бедненький. Еще смотрит так тоскливо и говорит: «мама-хозяйка, пошли домой». Ну я и говорю: «Щас, мой хороший. Сходишь по делам и пойдем домой».
Турист немного не понял, как ему отреагировать на этот рассказ бабули. Ему начало казаться, что женщина немного чудаковатая.
— Извините, а здесь есть поблизости какой-нибудь симпатичный парк?— осторожно спросил Турист, стараясь делать вид, что женщина его ничуть не пугает.
— Парк? Ну, парков прям поблизости нет, но есть Летний сад.
— Подскажите, пожалуйста, а где он находится?
Бабушка указала дорогу Туристу. Пушок уютно устроился у нее в ногах и пристально смотрел на нашего героя.
— Только учти, внучок, что в Петербурге мы все называем садом или сквером, а не парком. Так уж сложилось. Михайловский сад, Таврический сад. Все это сады, хоть и выглядят, как парки. Мы вот с Пушком любим Таврический сад. Очень большой, просторный. Давно, кстати, не гуляли там. Нужно будет сходить, а то Пушок маленький, энергии в нем много. Это я уже не могу так бегать и носиться, как он. Я сразу заметила, что ты приезжий. Надеюсь, ты не из Москвы. Не люблю москвичей…
— Э-э…спасибо вам большое за помощь! До свидания!— Турист поднялся со скамейки и быстро зашагал в сторону Летнего сада.
Сад, а не парк, очень понравился путешественнику. Его удивили фонтаны, каждый из которых выглядел по-своему прекрасно, и ему понравились скульптуры и бюсты античных богов и богинь.
— С ума сойти, какой красоты сердце Петербурга! — подытожил свои впечатления от центра города Турист.
Летний сад — место, конечно, удивительное. Однако многочасовые прогулки по одному и тому же месту были точно не для нашего героя: посмотреть нужно еще уйму всего, а отпуск-то не вечный… Время близилось к обеду, погода все никак не хотела радовать Туриста. Не отчаиваясь, он зашагал в сторону Садовой улицы: по набережной Лебяжьей Канавки, мимо Михайловского сада и многочисленных музеев.
«Апраксин двор 1853» — встретила его надпись на скромном здании. Должно быть, это место историческое и приличное, думал Турист, обратив внимание на дату и совершенно не обращая внимания на обстановку вокруг. Он уверенно зашагал внутрь.
Миллион самых разных запахов, голосов и наречий разом обрушились на Туриста. Людей здесь больше, чем на Невском, показалось герою. Он рассматривал пестрые вывески и лавочки: вот длиннющая палатка под названием «3 этажа женского счастья», там закуток с вывеской «Купальники, плавки», а дальше вообще, казалось бы, невозможное для такого места, — свадебный салон.
— Эй, красавицы, носочки не нужны? — громко и настойчиво обратился бородатый мужчина к девушкам, которые шли недалеко от нашего героя. Логично проигнорированный, местный бизнесмен не отчаялся и переключил внимание на Туриста. — Брат, ботиночки любых моделей есть!
Героя такое обращение не особо удивило: это же рынок. А на рынке всегда так. Даже в Петербурге.
— У нас лучшая обувь на “Апрашке”! Подходи, не стесняйся! — продолжал уговаривать мужчина.
— Здравствуйте! На “Апрашке? — заинтересовался Турист. — Вы хотели сказать, на Апраксином дворе, да?
— Нет, брат, именно на “Апрашке”! Апраксин двор… Никто так не говорит. Все сокращают до “Апрашки”. Да и как-то попроще звучит. Так что, ботиночки будешь брать? Или бадлончик? Вот вижу как хорошо на тебе уже сидит один, возьми второй!
Наш герой задумчиво посмотрел на свою водолазку. Разговорчивый продавец быстро уловил его замешательство:
— А-а, да ты, наверное, тоже не местный, как и я! Тут все эти петербуржцы такие кофты бадлонами зовут. Вот привык, тоже теперь так зову. А почему так — не знаю.
Неожиданно к разговору присоединился еще один человек:
— Первая версия: потому что слово происходит от названия синтетического волокна Ban-Lon. Изначально и звали банлон, а не бадлон. Вторая: бадлон произошел от английского body long, что в переводе означает длинное тело. Кофта то длинная, — с умным видом рассказал подслушавший диалог незнакомец. — Извините, что влез в разговор.
— Спасибо! — восхищенно произнес Турист. — Это очень интересно! А “Апрашка”, как я понял, просто разговорное название рынка?
— Все верно, молодой человек. Мне пора.
Наш герой попрощался с незнакомцем и все-таки купил еще один бадлон у продавца. Не оставлять же его без выручки после такого занимательного разговора. Турист решил, что такой опыт был ему необходим — другая сторона Петербурга тоже интересна. Не только ведь по музеям гулять!
В нашей рубрике «Петербург неофициальный» мы рассказываем историю Туриста, который приезжает в Санкт-Петербург и знакомится с местными диалектами. Мы объясняем историю их возникновения и погружаем читателя в культурное пространство, в котором эти слова до сих пор живут. Подписывайтесь на Dataslov, чтобы не пропускать новые материалы!
Авторы: Яна Молчанова, Анна Щурова
Дизайнер: Мария Окунь