Гудок в трубке сменился на прерывистые гудки — вызов оборвался. Лео снова набрал номер, но в ответ услышал лишь мертвую тишину. Линию обрезали. Они услышали. Лазейка просуществовала ровно столько, сколько потребовалось, чтобы передать один-единственный ключ.
Он стоял в кромешной тьме прихожей, сжимая в руке холодный пластик трубки. Это был не просто символ. Это был план. Чтобы добраться до будки, ему нужно было выбраться из квартиры. А дверь была заперта. Нет, не просто заперта. Она была частью системы, которую они контролировали.
Мысль работала с лихорадочной скоростью, выискивая слабые места. Они контролировали электричество, сети, замки. Они стерли дерево с картины. Они наблюдали за ним. Но их контроль был технологичным. Цифровым. А в этой квартире, как и в нем самом, оставались островки аналоговой реальности.
Его взгляд, привыкший к темноте, упал на дверную коробку. Замок был электронным, с магнитной пластиной. Но сама дверь — массивная, деревянная — крепилась на массивных, стальных петлях. Петли были с его стороны.
Он отступил на шаг, оценивая ситуацию. Он не мог взломать замок. Но он мог снять дверь с петель.
Он ощупал верхнюю петлю. Массивный стальной штырь, уходящий в тело двери и коробку. Его нужно было выбить. Для этого требовался инструмент. Молоток. И что-то острое — пробойник или большой гвоздь.
Лео двинулся на кухню, снова полагаясь на мышечную память. Нижний шкаф, где годами пылился набор инструментов для редкого бытового ремонта. Его пальцы наткнулись на холодное железо. Молоток. Рядом — коробка с гвоздями и отвертками.
Он вернулся в прихожую, вставил острие большой отвертки под шляпку верхнего штыря петли и ударил по рукоятке молотком. Металл издал скрежещущий звук, но не поддался. Он бил снова и снова, вкладывая в каждый удар всю свою ярость, весь страх, все отчаяние. Каждый удар молотка отдавался в тишине оглушительным грохотом, но он знал — снаружи его не слышно. Он был в звуковом вакууме.
С третьего мощного удара штырь дрогнул и на несколько миллиметров вышел из гнезда. Еще несколько ударов — и он выпал на пол с глухим лязгом. Верхняя петля была разобрана.
Он перешел к нижней. Работа шла быстрее. Через несколько минут вторая петля тоже была обезврежена.
Дверь, лишенная опоры, слегка осела, но все еще держалась на магнитном замке. Он уперся плечом в дерево и с силой потянул на себя. Раздался резкий, неприятный скрежет, магнит сопротивлялся, но сила трения и вес двери сделали свое дело. С громким, сухим щелчком магнит отпустил.
Массивная дверь рухнула внутрь прихожей. Лео едва успел отпрыгнуть. Она грохнулась на пол, подняв облако стерильной, безвкусной пыли.
Перед ним зиял проем. За ним — темнота подъезда. Никаких людей в защитных костюмах. Никаких препятствий.
Он сделал шаг за порог. Воздух снаружи пахнет иначе. Не озоном и не стерильной чистотой. Он пах пылью, холодным бетоном и свободой.
Он обернулся, в последний раз глядя на свою клетку. На разбитый шлем, на снятую с петель дверь, на мертвый терминал.
Они хотели, чтобы он играл по их правилам? Хорошо.
Он только что сменил игровое поле.
Продолжение здесь 👇
Подписывайтесь, чтобы не пропустить продолжение ПОДПИСАТЬСЯ