Для того, чтобы возложить цветы на мемориал героя надо за неделю заказывать пропуск
Зачем нужен памятник, если к нему нельзя прийти?
Мы уже ни раз писали о героическом командире подводной лодки С-13 Герое Советского Союза Александре Маринеско, о памятнике ему, работы скульптора Валерия Приходько и о тяжёлой судьбе, как самого моряка, так и его бронзового воплощения.
Вкратце. Монумент памяти героическому экипажу краснознамённой подлодки и её капитану был создан ещё во времена СССР, в 1986 году, когда умерший в 1963 году герой ещё находился в «тихой опале». Автор памятника до этого несколько лет искал место доя его установки. Отказались Одесса, где Маринеско родился, Ленинград, где он жил и Кронштадт, где служил и лишь Лиепая, где подводник закончил свою службу, дала положительный ответ. Благодаря смелости и решительности начальника политотдела 14-й Эскадры подводных лодок контр-адмирала Василия Иванова. была организована работа по отливке памятника в бронзе и его установке на территории эскадры. Отлив был произведен на деньги, собранные моряками-подводниками и из бронзы, выменянной на свинец из списанных аккумуляторных батарей подлодок. Бдительные чиновники постарались убрать с памятника фамилию Маринеско, однако поднятая перестроечной прессой волна народного возмущения привела к обратному эффекту – к тому, что герою в 1990-м году присвоили звание Героя Советского Союза.
После развала СССР мемориал переехал в Кронштадт, где его поставили на берегу Купеческой гавани. Территория закрытая, режимная, однако командование раньше всегда шло навстречу и допускало к памятнику, находящемуся буквально в сотне метров от КПП, людей, желавших почтить память героического подводника, возложить на постамент букет цветов. Пусть в сопровождении солдат охраны, пусть после согласования со штабом, но пускали.
Но вот уже несколько лет доступ к мемориалу практически и фактически закрыт. Даже автору памятника, скульптору Приходько приходится за несколько дней заказывать пропуск для того, чтобы навестить своё детище. Про других людей и говорить нечего. Матросы на КПП даже не имеют права принять от них букеты или венки для того. чтобы положить их к памятнику.
Казалось бы, чего проще? Организуйте к мемориалу закрытый проход, или вынесите его за пределы охраняемой территории, о чём командование уже давно просят и скульптор, и другие люди, как Совет ветеранов моряков-подводников Санкт-Петербурга. Но все эти просьбы уходят под воду: руководство не желает ни отдавать памятник, ни допускать к нему.
Валерий Приходько рассказал мне, что раньше, когда бронзовый Маринеско в Кронштадте был относительно доступным, за мемориалом ухаживали. Его мыли, чистили, высаживали вокруг клумбы. Теперь, когда доступа нет, о нём словно забыли.
– После недавнего моего посещения я увидел совсем иную, неприглядную картину, – с болью жалуется скульптор. – Никаких клумб с цветами, на гранитной стене, которая составлена из больших гранитных блоков, места соединения, - цементные стяжки, - сыпятся и даже в некоторых местах висит паутина, сигнализирующая что давно за ним не ухаживали. И складывается общее впечатление заброшенности, как сирота никому не нужен. И в завершении ко всему добавился ответ матроса, проходящего мимо у которого спросили: «Кому посвящён этот памятник?» Он с удивлением посмотрел на памятник, пожал плечами и сказал, что не знает.
Любой памятник создается для того. чтобы напоминать, это его назначение заключено уже в названии. Без людей он превращается просто в кучу камней и металла. лишённую всякого смысла. Памятники и мемориалы живут только до тех пор, пока к ним ходят люди, без них они погибают.
А вместе с ним ещё раз погибают те, кого они должны были увековечить.
Кристина ВОРОБЬЁВА
© «Союзное Вече», октябрь 2025