-У нас не получилось, Лидия, - скорбно сказал супруг, глядя на возмущённое личико жены. - Я пытался, но ты же меня не слушала. Тебе же плевать на мои потребности.
Подружка, лежащая рядом в первозданном виде, согласно кивнула.
-Сколько раз я тебя умолял быть женственной. Я что, многого прошу? Всего то одеваться не как сварщик третьего разряда, хотя бы изредка красить губы и нормально вести быт. Но для тебя это, конечно, задача уровня квантовой механики, да? Вот и не надо делать обиженное лицо, всё к этому шло.
Лидия постаралась сделать лицо менее обиженным.
-Эти твои командировки, - с отвращением сказал муж, надевая семейники, которые она купила ему, когда ездила в Иваново. - Нормальные жёны сидят дома и готовят мужу ужин.
-Я обожаю готовить, - подтвердила подружка, надевая коротенькое платье.
-Моя мать никогда не показывалась отцу без макияжа, - продолжал обвинять муж.
-Она даже не знает, что это такое, - хихикнула подружка.
-Пошли нх, - проскрипела Лидия, словно проржавевшая дверь шкафа, в который десятилетиями складывали невысказанное.
-Я от тебя ничего другого и не ожидал, - сказал Олег тоном человека, который по доброте душевной дал коту шанс не гадить в тапки, но кот, зараза, всё равно нагадил.
Лидия не отвечала.
Она остервенело швыряла вещи мужа в сумку.
-Поосторожней нельзя? - вскинулся Олег. - Моя счастливая рубашка. Ты её помяла!
-Она всегда была неаккуратной, - наябедничала подруга.
-Не знаю, как я её терпел пять долгих лет, - страдальчески поморщилась жертва неаккуратной жены.
-С моей помощью, - напомнила подруга.
-Конечно, дорогая. Оделась? А теперь бери эту огромную сумку и пошли прочь из этого свинарника, в который она превратила квартиру в наш мир любви и красивого кекса. Прощай, Лидия, я не буду по тебе скучать.
Хлопнула дверь.
Лидия опустилась на диван и постаралась не зарыдать.
Да, она никогда не стремилась быть женственной. И что? Это повод для измены? Да и некогда ей бегать по салонам красоты. Если честно, жалко времени. Педикюр - минус четыре часа, маникюр - ладно, час. Ах, у женщины должны быть ухоженные ручки с красивыми когтями? Она терпеть не может лак, который надо постоянно обновлять. Причёска - раз в полгода, потому что длинные волосы проще убрать в хвост.
А может, муж в чём-то прав? Может мужчинам это важно, и она собственными ненаманикюренными руками разрушила брак любящих людей?
Так...Не думай об этом.
Ничего страшного не случилось.
Всего-то любимый мужчина бросил её ради подружки с интеллектом курицы, но зато умеющей идти по жизни на каблуках.
Легко сказать!
Лидия страдала.
Фильмы, книги и сериалы теперь внушали отвращение.
Каждая любовная сцена в женских романах так любимых прежде, теперь казалась ей рекламой товара, который она не может себе позволить.
Каждый поцелуй на экране - вспышкой чужого счастья.
А каждая героиня с идеально уложенными волосами - личным оскорблением.
Едва на экране появлялся какой-нибудь ухоженный герой - с правильной улыбкой и взглядом, полным сладкой заботы, - в его лице проступали знакомые черты. Эти ямочки на щеках, уверенная походка, тон, в котором сквозило снисходительное "ты не дотягиваешь" - всё это было Олегом в ивановских семейниках.
И никакой монтаж не мог вырезать из её головы ту самую сцену предательства: она уже навсегда стала внутренним бонусом к каждому романтическому диалогу.
Злодейки - ухоженные, стройные, с коварными усмешками - тоже обрели конкретное лицо. Лицо подружки.
А вот себя Лидия находила не среди героинь, а среди самых жалких персонажей - второстепенных, серых, с облупленным лаком и глазами, в которых отражается чужое счастье. Таких, которые сидят на диване с кружкой дешёвого чая и наблюдают, как у других всё получается. Таких, которых не любят - их терпят, как старый коврик у двери.
У героини - сюжет, у неё - реклама стирального порошка.
Её персонаж - не сияющая красотка, а та самая тётка с заднего плана - которая сидит у окна, пьёт чай и говорит одну реплику за весь сезон: "А ведь я тоже когда-то мечтала".
Надо. Надо брать себя в руки.
Где твоё достоинство? Хватит торчать дома, иди пройдись. Голову проветри, глядишь, и полегчает.
Вот уже месяц как не может прийти в себя, так и до депрессии недалеко. Она работала на удалёнке, и совсем перестала выходить из дома, а это плохо. Очень. Ты зацикливаешься на своих эмоциях вместо того, чтобы выбросить их их головы.
Лидия шла по парку, пинала ботинком ни в чём не повинные ветки и дышала свежим осенним воздухом.
Чем дальше она углублялась в аллеи, тем реже попадались фонари.
Навстречу шёл мужчина в плаще, и девушка напряглась.
Она настолько погрузилась в невесёлые мысли, что не заметила, как очутилась в самой дальнем уголке. В сгущающихся сумерках слегка испуганная Лидия с трудом разглядела очертание мужчины.
Впрочем, ничего плохого он не делал. Шёл себе и шёл навстречу, думая о чём - то своём. Они поравнялись, и мужчина вежливо кивнул. Она тоже пожелала доброго вечера.
-Так вы женщина? - обрадованно воскликнул мужчина, - Простите, не разобрал в полумраке.
И распахнул плащ.
-Псих, - взвизгнула разобиженная Лидия, направляясь к выходу и позабыв взвизгнуть для приличия.
Минут через десять она поняла, что заблудилась. Тропинка растворилась, как её самооценка после брака. Фонари исчезли. Вокруг - только подозрительно шуршащие между собой деревья.
- Мяу.
Лидия подпрыгнула, выругалась шёпотом и обернулась.
Луна вышла из-за туч, и она увидела сидящего на скамейке огромного чёрного кота.
- Ты, наверно, от хозяев сбежал? - осторожно спросила Лидия.
Кот медленно, с достоинством покачал головой.
- Выгнали? - ахнула она.
Кот кивнул. Или показалось?
-Что же мне с тобой делать? - вслух подумала Лидия.
А может...
Кот не потребует, чтобы она одевала платьица и носила каблуки. Кот будет любить её просто так. Коту плевать на маникюр, на макияж, на женственность и ухоженность - он не отличит тушь от пылесоса и не скажет: "Моя мама так не выглядела". Коту не важно, кто зарабатывает - лишь бы миска была полна, а подушка - мягкая. Он не обвинит, не упрекнёт, не уйдёт к подружке. Разве что к соседскому сфинксу… но честно, без вранья про "рабочие командировки".
Кот не будет портить ей жизнь пассивно-агрессивными фразочками - он портит её открыто, с когтями.
И что особенно приятно - он не потребует "быть женственной"
-Пойдём со мной, милый, - прошептала Лидия. -Нам бы ещё выбраться отсюда.
Кот будто понял, вскочил со скамейки и бодро потрусил вперёд.
Через полчаса они вышли из парка. Точнее - кот вышел, а Лидия просто тащилась за ним, как второстепенный персонаж фильма ужасов, у которого нет шансов дожить до титров.
Дверь квартиры распахнулась с жалобным скрипом, как в плохих хоррорах, которые она раньше выключала на середине, чтобы не расстраиваться перед сном. Теперь выключать было поздно - она уже в сюжете.
-Ну чо же ты? Не бойся, - позвала она котика, - Заходи.
Кот просунул голову внутрь. Носопырка ходила ходуном, обнюхивая новое жилище.
- Завтра схожу в магазин, - пообещала она. - Куплю тебе нормальной еды. И когтеточку. И домик. Ты у меня теперь будешь как принц.
Кот чуть прищурил глаза. И в этом взгляде не было ничего милого. Скорее - ленивое ожидание: "Закончишь болтать - или начинать уже?"
Кот поднялся. Не спеша. Величественно. Как будто решил, что время угощения пришло.
Он улыбнулся.
Да. Улыбнулся.
Улыбка у кота - это не то, что у людей. Это когда глаза превращаются в ледяные щели, а пасть чуть приоткрывается, открывая ровные белые зубы, которые словно созданы не для Вискаса, а для аккуратного вспарывания сонных артерий.
Лидия застыла.
Кот прыгнул. Точно, без замаха, с холодной уверенностью профессионала. Лапы обвили её шею с изяществом шарфа, клыки нашли нужную точку, будто у него за спиной был медицинский атлас.
Лидия захрипела, кровь хлынула тёплым потоком. Мир качнулся. Последнее, что она успела заметить, - собственное отражение в глазах кота: бледное лицо, растерянность и та самая неженственная прическа, которую Олег так не любил.
Кот облизнулся.
Мурлыкнул.
И с видом гурмана приступил к трапезе.
Каблуков он не требовал. Маникюра тоже.
Он вообще не предъявлял требований - он просто ел.
НОМЕР КАРТЫ ЕСЛИ БУДЕТ ЖЕЛАНИЕ СДЕЛАТЬ ДОНАТ 2202 2005 4423 2786 Надежда Ш.