Министр обороны Германии Борис Писториус на Международном форуме по вопросам безопасности в Варшаве, где обсуждали «злую Россию», кричал, что «Россия становится всё большей угрозой для НАТО. Москва подвергает нас испытаниям, и этому нужно противостоять».
Сергей Михеев: В этом смысле снова покритикую нас по одной простой причине: надо понимать, что наша мягкая реакция на их продвижение всё дальше и дальше вглубь России «красных линий» легитимирует их модели и провоцирует их на хамство. Нужно и можно было не допустить того, чтобы дело дошло до обсуждения поставок крылатых ракет Tomahawk, таких выступлений писториусов, чтобы Германия начинала предъявлять нам претензии. Я считаю, что наша «мягкость» оказалась неоправданной. Мы всё стараемся их убедить, что Россия не является растущей угрозой для них, пытаемся всё время извиняться и делать вид, что «нет, нет, нет…», а они всё равно твердят про «растущую угрозу». Это говорит о том, что наши способы работы с ними неэффективные или малоэффективные.
Мы «проглотили» большое количество вещей, позволив им всё дальше и дальше продвигать свою риторику. То, что можно было сделать вначале, сейчас сделать гораздо сложнее или местами невозможно. Поэтому появляются Писториус и М. Рютте, который заявляет, что они «выиграли Вторую мировую войну», и т.д. Я понимаю, что, может быть, наше руководство считает, что оно ведет тонкую дипломатическую игру, но есть серьезные опасения, что эта игра со стороны Запада является новой попыткой обмануть. Они говорят, что «Америка якобы не имеет отношения к тому, что происходит». Но Америка имеет самое прямое отношение к происходящему! Трамп восклицает: «Мы отодвинули риск третьей мировой войны!» - и тут же заявляет: «Почему бы не поставить Tomahawk?» А мы всё повторяем: «Да, да, да, есть какой-то прогресс».
То есть нужны ли контакты? Да, нужны. Необходимо ли использовать возможности, если они есть? Да, необходимо, но нельзя позволять себя обманывать. Почему? Потому что, если вы принимаете эту ложь, то она начинает работать против вас. Имеются серьезные проблемы в нашем внешнем позиционировании. В принципе, все инструменты остаются возможными, но с каждым месяцем, полугодием их применение будет нести за собой всё больше рисков. Вот в чём дело. Наши враги это прекрасно понимают.
В. Орбан говорит, что «Евросоюз готовится к войне». Так мы, принимая их схемы, даем им отсрочку, время и возможность к этому подготовиться! Если мы даже не трогаем украинское руководство или целый ряд структурных объектов на Украине, оправдывая это тем, что «мы не хотим …мирное население…», а они используют это для наращивания своей риторики и перестройки военной экономики и пр. Еще раз повторю: пока они не почувствуют угрозу на себе, ничего делать не будут. Они видят, что даже Зеленскому нет никакой угрозы. Зеленский – это «мирное население»? Его генералы, министры – это тоже «мирное население»? Мне кажется, что нет. Это моя личная точка зрения. Просто она настолько очевидна, и я уверен, что поддерживается большинством наших людей.
Когда что-то такое происходит, мы начинаем оправдываться: «Это не мы…это не у нас». Наверное, надо что-то сказать, если это не мы, но перед кем эти оправдания? Перед нашим населением? Я абсолютно убежден, что большинство наших людей хотело бы, чтобы всё это закончилось максимально быстро и полным разгромом украинского политического режима. И не путем дополнительных мобилизаций и домобилизаций, а путем нанесения невосполнимого ущерба с помощью оружия, которое у нас есть. Вот чего хотело бы наше население! Тогда перед кем и зачем мы оправдываемся? Мы всё верим, что у них выцепим какие-то более благоприятные условия? Я думаю, что это иллюзия.
Понятно, что мы многого не знаем, и я допускаю, что идут какие-то тонкие игры и наши противники тоже берут нас «на слабо», специально поднимая шум, иногда необоснованный. Видимо, это всё есть, но имеются и вопросы, на которые нет ответов, но, тем временем, каждый день идут боевые действия и потери с обеих сторон. Получается внутренняя война, на которой Запад «греет руки».
Канцлер Германии Ф. Мерц сказал: «Мы не находимся в состоянии войны с Россией, но мы больше не находимся в состоянии мира». Получается, что «ни войны, ни мира»; но, судя по всему, подготовка идет к чему-то большому.
Сергей Михеев: Вопрос в том, кому такое состояние выгодно.