Таня вышла из кабинета врача. Ноги словно ватные. Куда идти? Она пустым и непонимающим взглядом осмотрелась вокруг.
Присела на кушетку, стоящую возле окна, и, прислонившись спиной к стене, прикрыла глаза.
Это приговор. Рак не лечится. Сколько ей осталось с её 4 стадией? Месяц? Два? А может, неделя?
Руки мелко задрожали, губы затряслись. Нельзя ей реветь. Ни к чему уже. Сама запустила, вовремя не проверялась. Ведь чувствовала же, что не то что-то.
Эта постоянная слабость, боль во всём теле и вечная сонливость. Аппетит пропал. Вес, так сильно раздражавший её после вторых родов, пошёл ни с того ни с сего на убыль.
Таня радовалась. Решила было, что наконец-то гормональный фон восстановился и обмен веществ ускорился, потому и в свою привычную форму пришла.
Всё что-то планировала в последнее время, цель наметила. Зарплату-то хорошую стала получать. До директора супермаркета доросла. Не зря старалась, курсы эти прошла.
Маринка в девятом классе, Толик в первый только пошёл.
Мысленно Таня уже кредит гасила, который на ремонт съёмной квартиры брала. Квартира трёхкомнатная, но такая старая. Ремонт там делался лет двадцать назад.
С хозяйкой договорилась, что в будущем она у неё эту квартиру совсем выкупит. Лидия Петровна давно жила в Германии и возвращаться не собиралась, поэтому квартиру продать Тане была согласна безо всяких раздумий. Вся проблема только в деньгах была.
Нужной суммы у Тани на руках не было, решила пока ремонт сделать. А уже на покупку деньги найдёт, продав дом матери в деревне. Старенький, но добротный. Мама умерла три года назад, и Таня - единственная наследница деревенского добра. Хотя бы на задаток. Остальную сумму снова в банке запросит. Может, дадут. С её повышенной зарплатой.
- Татьяна?
Таня открыла глаза. Ну, да. Ещё бывшей свекрови ей не хватало сейчас для полного счастья.
- Маргарита Петровна, здравствуйте - сухо поздоровалась она и встала. Теперь нечего тут рассиживаться. От химиотерапии она отказалась. Какой смысл? Врач ясно дал ей понять, что с такой стадией и метастазами в костях, чуда ждать не приходится.
- Танюша, а ты что тут? - Маргарита Петровна осмотрелась - приболела?
- Нет-нет, что вы. Диспансеризацию прохожу.
- М-да? - Маргарита Петровна скептически поджала губы, ещё крепче вцепившись в ремешок своей сумочки. Она была матерью первого мужа Тани. Вечно в их отношения влазила. С самого начала была настроена против неравного брака между Таней и её единственным сыночком, Гришей.
Оно и понятно. Кто лимитчиц приветствует? Ей всё время казалось, что Таня хитростью окрутила Гришу и что Марину она вовсе не от него родила. Поэтому внучку свою, Маргарита Петровна, не признавала. И состоявшемуся наконец разводу была несказанно рада, поспешив после официального расторжения неугодного брака познакомить Гришу с одной интересной молодой особой из семьи потомственных врачей, интеллигентов в пятом поколении.
- Как живёшь? Замужем, насколько мне известно?
Тон бывшей свекрови был надменно-презрительным. Всегда таким был. Прямо врезался Тане в память.
- Вдова. Муж в прошлом году в аварию попал. Дальнобойщиком был. К сожалению, травмы оказались несовместимы с жизнью.
- Какая жалость. Прими мои соболезнования, прости, что спросила. Право, не знала, не знала ...
Жалости в колючих глазах Маргариты Петровны, естественно, не было. Смотрела она на бледную и исхудавшую Таню хищно, с жадным любопытством. Мысли, что бывшая жена её сына станет палки в колёса вставлять в его такой удачный второй брак, весьма беспокоила Маргариту Петровну. На алименты Таня из гордости не подавала, а вдруг подаст? Конечно, и тут у Маргариты Петровны козырь имелся. Была она твёрдо уверена, что девочка не их крови. Но червячок сомнения всё же точил. А вдруг всё же их?
-Всё в порядке - выдавила из себя Таня. Она хотела поскорее избавиться от общества бывшей свекрови и уже сделала шаг по направлению к лестнице, как Маргарита Петровна снова спросила:
-А Марина как? Школу не окончила ещё? Сколько ей сейчас?
-Маргарита Петровна, вам же вряд ли это так интересно? Почти одиннадцать лет прошло, как мы с Гришей развелись. Ни он, ни вы не интересовались судьбой Марины. Так что изменилось?
Таня нервничала. Ей бы, конечно, не спорить с Маргаритой Петровной. Ведь пригодится ещё. Неизвестно сколько Тане осталось с такими плачевными результатами, плохими анализами и этим окончательным приговором, от которого кровь стынет в жилах. Дети её, получается, останутся никому не нужными. Марину ещё можно к заносчивой Маргарите Петровне пристроить. Бабушка всё-таки родная. Не верит, пускай ДНК делает. А вот с Толиком сложнее. У второго покойного мужа Тани из родни никого, кроме сестры. Но они с ней много лет не поддерживали связь. Почему, Таня была не в курсе.
-Как была ты хабалкой, так и осталась - заключила довольная Маргарита Петровна - могла бы из вежливости ответить, что всё нормально. К чему столько лишних слов?
Развернувшись на квадратных крепких каблуках, Маргарита Петровна царственно поплыла по больничному коридору, оставив в душе Тани неприятный осадок. Лучше бы этой встречи вообще не было бы. Особенно сейчас, когда внутри полный раздрай.
Покинув центральную поликлинику, Таня поспешила к остановке, едва успев запрыгнуть в свой троллейбус. Сегодня у неё выходной, и надо бы что-то решить, подумать, как дальше быть. Больше всего её волновали дети. Ведь она у них за мать и отца в данный момент. И страшно даже представить, что с ними будет, когда её не станет.
Ком подступил к горлу, стало трудно дышать. Таня едва сдерживала слёзы. Ей всего тридцать пять. Маринку она рано родила, в девятнадцать. Толика уже в двадцать восемь. Жизнь не баловала её сюрпризами и подарками. За что сейчас ей такое наказание? Ведь она и не жила толком.
Таня вышла на своей остановке и медленно направилась в район, где расположилась в густой зелени старенькая пятиэтажка, в которой она и снимала квартиру.
Только теперь Таня поняла, как плохо, что своего жилья у неё до сих пор нет. Не успела она, не смогла. Ведь даже детям после себя оставить ей нечего!
Снова слёзы подступили. Истерика от охватившего отчаяния готова была вырваться наружу. Трясущимися руками открыв замок, Таня ворвалась в полутёмную прихожую. Хорошо, что дети в школе и не увидят её в таком состоянии. Нельзя им показывать свою слабость и говорить о том, что ей мало осталось.
Таня начала задыхаться и, тяжело опустившись на пол в зале, обхватила себя за плечи и завыла. Тоненько так, тихонечко завыла. Будущее ей теперь казалось бессмысленным, и всем её планам пришёл конец.
***
-Марин! Да подожди ты! Ты всё не так поняла!
Илья догнал девушку возле ворот школы и рывком развернул к себе.
-А что я не так поняла? Ты ещё скажи, что целовал Данилову в губы по-дружески! Конечно, она дочка прокурора, а я кто? Мать у меня не бизнес-вумен, обычный директор зачуханного супермаркета, а папаша вообще от меня отрёкся. Да и папаша ли он мне!
Марина оттолкнула от себя Илью Шаповалова, с которым встречалась с восьмого класса. Пришёл он в их школу в седьмом. Отца его из другого города к ним направили на должность главврача центральной поликлиники. Мама у Ильи в комитете образования сидела, на хорошей должности. Со всех сторон мальчик перспективный. А Данилова ... Данилову Марина ненавидела ещё с детского сада, и по мере взросления эта ненависть их друг к другу только росла.
-Дурочка ты - крикнул Илья - успокоишься, позвони.
Он не побежал за ней. Не догнал. Давясь слезами, Марина добрела до парка и, усевшись на скамейку, закрыла лицо ладонями. Она всё мучилась вечным вопросом: ну почему кому-то всё, а кому-то кукиш с маслом по жизни?
Из головы её совершенно вылетело, что младшего брата нужно забрать после уроков и отвести домой.
Телеграмм-канал для связи с автором! Подписывайтесь и там, чтобы нам не потеряться)