Встреча с кумиром: Император Александр и восторг Николая Ростова
Николай Ростов, уже оправившийся от ранения, вновь полон энтузиазма. Его обожание императора граничит с фанатизмом. Он снова готов на все ради «царя-батюшки».
[Пролог: Лихорадка предвкушения]
Накануне Аустерлицкого сражения в союзной армии царит не просто напряжение — царит лихорадочное, почти истерическое возбуждение. Слухи, один нелепее другого, разносятся по лагерю со скоростью ветра. «Наполеон бежит!», «Французы окружены!», «Завтра будет генеральное сражение и решительная победа!».
В эту атмосферу всеобщего опьянения предстоящим триумфом попадает Николай Ростов. Его шенграбенский опыт, его паника, его стыд — всё это отступило под натиском этого всеобщего энтузиазма. Он, как и многие, жаждет реабилитации. Он хочет не просто победить — он хочет стереть память о своем позоре красивым, лихим подвигом на глазах у всех, а главное — на глазах у императора.
[Акт I: Командировка за «наградой». Символический жест]
Ростов получает неожиданное и почетное задание: отправиться в соседнюю деревню, чтобы раздобыть провиант для эскадрона. Но для него это не рутинная задача. В условиях всеобщего подъема даже этот простой приказ кажется ему частью великого дела. Он скачет не за сеном, он скачет навстречу своей судьбе, полный радостной уверенности в завтрашнем дне.
Его путь лежит через расположение гвардейских полков. И здесь Толстой создает первый контраст: гвардейцы, эти «паркетные шаркуны», выглядят слишком чистыми, слишком парадными для настоящей войны. Их блеск кажется Ростову неестественным, но он объясняет это их особой, приближенной к государю, ролью.
[Акт II: Встреча. Мгновение, которое переворачивает всё]
И вот происходит то, ради чего, кажется, написана вся эта глава. На дороге Ростов видит группу всадников. В центре — всадник на белой английской лошади, в белом мундире Преображенского полка, в треугольной шляпе.
Это — император Александр I.
- Шок узнавания: «Государь!» — проносится в голове у Ростова. Но это не просто узнавание. Это — удар молнии. Встреча с живым богом его патриотического пантеона.
- Идеализированный портрет: Толстой описывает императора глазами восторженного Ростова. Его лицо «было прекрасно», молодо, «с тонким и нежным румянцем на щеках». В его осанке — «величавая кротость». Это не человек, это — воплощение идеи, сияющий символ России, за которого не жалко умереть.
- Экстаз обожания: Ростов замирает, зачарованный. Вся его душа, вся его воля в этот момент подчиняются одному чувству — обожанию. «Вся жизнь, все счастье, все будущее — всё в нем!» — думает он. Его личное «я» полностью растворяется в этом мистическом переживании преданности государю.
[Акт III: Монолог восторга. Гимн слепой веры
После того как император проезжает мимо, Ростов еще долго стоит на месте, переживая катарсис. Его мысли — готовый манифест верноподданного:
«Умереть, умереть за него!» — вот главный вывод, который он делает из этой встречи.
Давайте разберем этот кульминационный момент:
- Смерть как награда: Мысль о смерти больше не пугает его. Она становится желанной, почти сладостной, если принять ее за него, за «батюшку-царя». Это — полная противоположность его животному ужасу под Шенграбеном.
- Искупление через жертву: В этом порыве он видит возможность искупить свой старый позор. Умереть за государя — значит умереть героем, значит навсегда смыть с себя клеймо труса.
- Абсолютизация власти: Император в его глазах — не верховный главнокомандующий, допускающий ошибки, а сакральная фигура, почти божество. Вся критика, вся трезвость, которую он мог бы услышать от таких, как князь Андрей, для него в этот момент — кощунство.
[Акт IV: Возвращение в эскадрон. Апостол грядущей победы]
Ростов возвращается к своим гусарам, но возвращается другим человеком. Он не просто выполнил поручение — он получил благословение свыше.
- Он делится своим экстазом: Он с жаром рассказывает товарищам о встрече. Его слова заразительны. Он становится проводником того самого «духа войска», о котором теоретически рассуждал князь Андрей, но только духа слепого, фанатичного, построенного не на понимании, а на эмоции.
- Он абсолютно уверен в победе: Все сомнения исчезли. «Завтра, что бы там ни было, мы непременно победим!» — заявляет он. Его уверенность основана не на знании диспозиции (о которой он и не думает), а на сияющем образе молодого императора.
Энтузиазм Ростова — это микромодель того состояния, в котором находится вся армия накануне сражения. Это коллективный гипноз, массовое опьянение, которое заставляет забыть о реальной расстановке сил, о гении Наполеона, о идиотской диспозиции Вейротера.
[Акт V: Ночь перед боем. Контрапункт
Глава заканчивается. Наступает ночь. Гусары Ростова, подхватив его настроение, веселятся у костров, поют песни. В воздухе витает ожидание легкого, почти гарантированного триумфа.
И здесь Толстой оставляет нас. Он не показывает в этой части самого Аустерлица. Он обрывает повествование на самом пике надежд и иллюзий.
Финал второй части — это не финал, а трамплин в пропасть.
Заключение: Хор, готовящийся к трагедии
Двадцать пятая глава выполняет несколько ключевых функций:
- Завершает дугу Николая Ростова во второй части. От труса и паникера он через самооправдание и вытеснение приходит к новой, еще более опасной иллюзии — иллюзии фанатичной, самозабвенной храбрости.
- Создает мощнейший драматический контраст. Мы, читатели, знаем из истории (и из последующих глав романа), что ждет эту восторженную армию завтра.
- Является кульминацией темы «ложного патриотизма». Истинный патриотизм Тушина и Кутузова — тихий, основанный на долге и любви к своим солдатам. Ложный патриотизм — это этот яркий, шумный, истерический восторг, замешанный на личном тщеславии и обожествлении власти.
Вторая часть «Войны и мира» заканчивается на этой ноте слепого оптимизма. Все герои собраны на стартовой позиции перед величайшим испытанием. Князь Андрей — с его жаждой славы и скепсисом. Николай Ростов — с его слепой верой в царя и жаждой реабилитации. Армия — с ее диспозицией Вейротера и всеобщим ожиданием легкой победы.
Занавес закрывается. А за ним уже сгущается туман Аустерлицкого поля, где всем этим иллюзиям суждено разбиться о железную волю одного человека и жестокую реальность войны.
Так завершается вторая часть первого тома — часть испытаний, разочарований и надежд, за которыми последует самая горькая и самая просветляющая катастрофа.
Ваше мнение? 👇 Жду в комментах!