Мне кажется, что из-за всех событий этого года я стала какая-то черствая. Наверное, это потому что жизнь показала - самое страшное - потерять близкого человека, а остальное, пока мы живы, можно поправить.
С одной стороны нервы мои здорово пошатнулись и общее состояние просело. Но в то же время что-то происходящее оставляет совсем без эмоций.
На днях была такая яркая ситуация. Дети сидели за нашим круглым столом на кухне и всё что-то шутили и шутили друг над другом. Хохотали в голос, просто покатывались от смеха.
А я смотрела на детей - мне так всегда было радостно видеть их в такие моменты веселыми и дружными, - но именно в тот момент внутри будто все застыло, была тишина.
Смотрела на своих беззаботно смеющихся детей ничего во мне, как матери, не отзывалось... Никаких эмоций.
– Мама, ну что ты не смеешься?! Ну смешно же!
Смешно. А не смешно…
Страшно. Что это со мной?
К счастью, такое состояние внутреннего ступора словно на какие-то мгновения где-то внутри я застыла - «разовая акция», не постоянное явление.
Только вспоминать эти моменты очень неприятно. Это когда многие болели ковидом с потерей обоняния и жаловались, что мир казался серым.
А тут не мир серый, а ты сама словно серая, выключенная. И осознавать это страшно.
Зато есть многое, что меня также и радует. Почти месяц после Дня рождения сына у меня стояли цветы.
И сколько бы ни уставшая или расстроенная, или вот такая безучастная к миру не была бы, но глядя на цветы вспоминались все дорогие для меня слова любви, нежности и теплоты старшей сестры к брату, а значит и ко мне. Мы - семья. Теперь уже объединившаяся в моем доме - с детьми, мужьями и женами детей и первой внучкой моего мужа всего на год младше нашей младшей дочери.
Вот это вот все и есть самое дорогое. Мысленно их всех обнимаю…Здоровья, здоровья бы только всем, особенно родителям!
Увиделись вживую и обнялись наши девочки - самая настоящая тетя шести лет с пятилетней племянницей - первый раз только на могиле папы/дедушки.
И это навсегда останется нашим большим сожалением - муж так мечтал, чтобы девочки - «тетя» с племянницей - наконец увиделись, познакомились и уже навсегда подружились.
Всё время что-то не складывалось: живем далеко в разных городах, внучка родилась в пандемийное время и малышку, естественно, никуда не возили (муж с сыновьями несколько раз ездили к ним в гости, но дочь маленькую с ними я не отпускала). А когда позже приезжали с малышкой, то мы сами с дочкой уезжали в отпуск.
Девочки общались по видеосвязи, показывали друг другу свои умения, игрушки, рассказывали что-то, и так смешно и умильно болтали, что все наблюдатели в обоих городах старались просто «не ржать в голос», как говорил мой муж.
Он горел мечтой об их встрече в реальности и с нетерпением ждал ее. И в новогодние каникулы вроде бы вот-вот наши младшие девочки уже увиделись бы, но тогда из-за долгого перелета они сильно устали, переночевали в гостинице и к нам не заехали, улетели уже в свой город. Муж тогда был очень сильно расстроен, и где-то в глубине души обижен.
Встреча случилась, но уже без него. И это уже не исправить.
Вот кстати тот вечер, когда дети все так дружно хохотали, был как раз накануне того, как сын прислал мне видео с раздутой ногой. Опухоль была такая большая, что приехав домой, мы сразу собрались и поехали в травму. На инвалидной коляске.
Ничуть не был расстроен. Шутил и хоть и прыгал на одной ноге, но от кресла отказался - рядом были девушки.
Оставили его на больничном на неделю перед каникулами - это был предмет радости и одновременно зависти младшего сына - любая причина хороша, чтобы не учиться.
Кстати, он сам вскоре оказался на больничном, так что к концу недели у меня уже было двое больных дома, один из которых на костылях.
Мы все ждали окончания недели, потому что у детей начинались каникулы, а у меня отпуск. У нас уже была запланирована поездка в Тулу в музейный комплекс «Куликово поле».
Но самое главное - в субботу я должна была увидеться с папой… Он уже несколько дней находился на реабилитации в кардиоцентре в Туле. Первые сутки был такой слабенький, что даже не мог ходить в столовую, но и есть не хотел. На вторые сутки к ужину он уже смог дойти сам. А на третьи - уже сходить в столовую три раза и прошел за день в целом два километра.
Но увидев папу я хоть и не хотела, но невольно могла только плакать. И хотя я не видела его, как брат, в реанимации или сразу после, но даже сейчас видеть папу в таком состоянии было неимоверно тяжело.
Брат возразил, что НЕИМОВЕРНО ТЯЖЕЛО было в самом начале и теперь всё гораздо лучше.
Мы приехали уже поздно, за пределами установленного времени для посещения.
Во-первых, долго не могли выехать. Пока собирались, ко мне на кухню пришел сын и сказал, что там Валя с папиной фотографией плачет…
Это были очень тяжелые моменты… Сначала я ее успокаивала, а потом мы все вместе уже плакали, когда заиграла папина любимая колыбельная Александра Розенбаума и слова:
Выехали только в 16 часов и приехать в Тулу должны были только к 19 часам. Но всю дорогу время отодвигалось и отодвигалось, а в самой Туле уже «сломался» навигатор и мы проплутали.
А когда мы вроде бы все же приехали на место, то оказались перед вот таким вот жутким зданием…
Мы не ожидали увидеть в Туле реабилитацию в здании уровня пятизвездного отеля, но увиденное повергло в шок.
Мы стояли и не знали, что делать - связь не работала как и навигатор. Сын предложил проехать чуть вперед по дороге и оказалось, что там действительно что-то есть, ну жизнь точно - за шлагбаумом горел свет.
На него мы и пошли, охранник вышел и подсказал, что нужно идти в приемное отделение. Там нам пошли навстречу и папу проводили к нам, мы смогли встретиться…
Наверное, это один из самых дорогих и ценных моментов…
Конечно, внутрь в палату нас не пустили - слишком большая толпа, - но зато папу проводили по «короткой дороге» - через реанимационное отделение и он к нам спустился сам. Обратно на второй этаж я его уже проводила и там его встретили. Бесконечно рада, что мы все встретились, папа рассказал некоторые моменты, от которых хочется скрипеть зубами от бессилия и боли, что он пережил.
Описывать не буду, все очень личное и тяжелое для меня.
Но ПЕРЕЖИЛ - это главное! Что и как дальше - через месяц еще одна операция на сердце, - и снова будем реабилитировать. Всё хорошо.
Пробыли мы у папы дольше, чем нам изначально разрешили, но нам и не говорили ничего, папа был очень рад и вдохновлен. Расспрашивал про наши дела, рассказал про свои. От всего, что мы ему привезли, отказался - из-за лекарств привкус и вся еда кажется горькой и противной. Похудел за две недели больше чем на десять килограммов, конечно, это очень много.
Ночевали мы у брата и рано утром уже отправились в наше путешествие - сначала в Новомосковск.