Май 10: Где среди пампасов бегают бизоны[1]
В парке Йеллоустоун мы остановились в гостинице «Old Faithful Inn», то есть «Старый служака». Она названа в честь одноименного гейзера, извергающегося неподалеку. Владельцы гордо заявляют, что их здание — самый большой деревянный дом в мире. Может, и не врут — он действительно не маленький, хоть и не полностью деревянный.
Наверху видно крошечный домик. Мы с Анной спорили, что это. Моя версия была, что это президентский suite — по-нашему, по русскотурагентскому, «сьют». Анна не соглашалась, потому что слишком он маленький что для суита, что для сьюта. На самом деле в этом домике когда-то играл оркестр, но после землетрясения 1959 года ходить туда стало опасно, поэтому лестницу закрыли решеткой. Мы ее ломать не стали, хотя очень хотелось до этого домика добраться.
Если есть какая-то одна вещь, которую непременно нужно сделать в Йеллоустоуне, — это посмотреть на извержение гейзера «Старый служака». В принципе мы можем это сделать не отходя от кассы, то есть не выходя из номера, поскольку из нашего окна это извержение прекрасно видно…
Спим мы очень долго. Проснувшись и позавтракав, отправляемся в прогулку по верхней долине. Первая развилка — туристическая тропа на смотровую точку — Observation Point. Решаем, что нечего младшему прохлаждаться в коляске — нужно тоже привыкать к туризму, и, оставляя внизу коляску, все вместе выходим на тропу. До смотровой точки полкилометра, и нужно подняться на 50 метров.
По дороге я остановился, чтобы сделать очередное фото сурка — мое хобби и упражнение, позволяющее оттачивать мастерство использования приобретенного для этой поездки мини-фотоаппарата Canon M50.
Семья проходит вперед. Я дошел до развилки — направо Observation Point 150 метров, налево — гейзер «Solitary», название которого можно перевести, как «солитёр» или как «одиночка». До него полкилометра. Я вижу уходящих вправо детей и принимаю решение быстро сбегать на гейзер…
Я дошел до гейзера «Солитер» и прочитал на табличке, что он извергается каждые 5 – 7 минут. Действительно появилось некое бурление.
Я был уверен, что это просто так, и стал ждать дальше. Через десять минут бурление повторилось. Я понял, что это и есть извержение, и пошел назад.
Семья в это же время снимала настоящее извержение гейзера – всё того же «Старого служаки».
Мы снова вместе и продолжаем «обязательную программу». Фотография бизона — ее непременная часть. Я нахожу подходящий экземпляр и спокойно готовлюсь его заснять. Анна делает то же самое, но с другой стороны.
Бизон пристально смотрит на меня и вдруг начинает уверенно двигаться в мою сторону. Конечно, я сохраняю олимпийское спокойствие. Что мне, царю природы, может сделать эта волосатая корова? Но фото почему-то получается не слишком информативным.
Бизон недовольно фыркает и проходит в метре от меня.
Обязательное фото бизона я все же сделал позже на фоне заснеженных полей.
Идем дальше. Я делаю классические снимки «бассейнов» и гейзеров.
Завершаем прогулку у «Бассейна утренней славы» («Pool of Morning Glory»). Я успеваю сфотографировать его в гордом одиночестве.
И тут появляется гигантская группа китайцев или не китайцев, в общем азиатов, многие из которых в своих знаковых масках. Зачем они им? Думают, что это поможет от сероводорода? Вряд ли.
Мы возвращаемся к гостинице, садимся в машину и едем до крайней северной точки — водопады Tower Falls. Дальше дорогу пока не открыли из-за снега. У супруги идея фикс — увидеть медведей. Пусть не гризли — хотя бы черных. И по дороге она часто их как бы «видит» - я притормаживаю, но всё напрасно. И тут огромное скопление людей. Явно «вышли на медведя». Я проезжаю растянувшиеся метров на 200 машины, рядом с которыми множество довольно мрачных людей с очень большими и серьезными объективами. Выхожу и спрашиваю у первой группы: «Что за дела?» — «Медведя ждем». — «А где он?» — «Да где-то там в кустах». — «А выйдет?» — «А бог его знает». Для приличия пристально смотрю на кусты пару минут и, ничего там не видя, возвращаюсь. Едем дальше. Супруга продолжает причитать о медведях. И тут, о чудо, мы видим черную медведицу, мирно жующую траву метрах в 100 от дороги.
Рядом на ветке сидит ее медвежонок. Mission accomplished![2]
Вдруг мимо нас проносится машина с рейнджерами. Я понимаю, что это неспроста, и гоню за ними. Через полкилометра видим рейнджеров и медведицу с медвежонком прямо на дороге. И тут рейнджер стреляет по медведице холостым патроном, после чего она, подпрыгнув, убегает в лес.
С чувством выполненного долга доезжаем до Tower Falls. Делаю фото водопада с «башнями» сверху, а также каньона по соседству.
Возвращаемся, заехав в городок Маммот. Делаю еще «обязательные» фото в районе горячих источников.
Наверное, отчасти виновата пасмурная погода, но только ей не объяснить, куда пропали краски, поразившие меня 25 лет назад. Нашел свою тогдашнюю фотографию. Да, глаза меня не обманули. Что здесь будет еще через 25 лет? (фото 1994 года)
Ужинаем в Маммоте в ресторане с незатейливым названием «Dining Room» — комната для еды сиречь столовая.
Проявленное ко мне сегодня неуважение со стороны бизона компенсирую тем, что заказываю стейк из бизона.
Май 11: Тебе половина, и мне половина[3]
Сегодня ровно половина нашей поездки. С одной стороны, столько еще всего впереди. С другой, когда время переваливает за экватор, события и дни обычно начинают идти калейдоскопом. Время — загадочная вещь. Хотя до Эйнштейна никто так не считал. Но даже если забыть о том, что время зависит от скорости, сесть на очень быструю ракету, улететь на ней к звездам, а через пару лет вернуться, может оказаться, что на Земле пройдут десятки и сотни лет в зависимости от того, как быстро ракета летела. Но таких ракет нет, а психологическое время есть. Оно отличается от физического нашим восприятием. Дни могут лететь, а минуты могут тянуться и тянуться. И вопрос вопросов, как, не меняя физические рамки, психологически продлить свою жизнь, при этом получая от нее положительные эмоции. Да, конечно, смена декораций — важнейшее для этого условие, а они у нас еще не раз сменятся…
Встаем довольно рано — в 8:30. По такому случаю идем на полноценный завтрак и легко «съедаем» час. Тем не менее в 10 утра мы готовы выезжать. Поскольку сегодня планируются марш-броски с оставлением машины на парковке, прошу человека на ресепшн помочь с хранением нашего багажа до вечера. Человек зовет своего менеджера Джейка. Джейк говорит, что отдельного места для хранения в отеле нет, но вещи можно подержать в служебной комнате за ресепшн. В комнате так в комнате — какая нам разница? Мы приносим наш скарб на ресепшн, и тут у Джейка меняется концепция. Он говорит, что его босс неожиданно запретила захламлять служебную комнату. Вот оно можно — а вот оно уже нельзя. Но ничего не поделать. «Солнцем палимые»[4], мы загружаем чемоданы в багажник и тут бежит Джейк. Оказывается, комната хранения снова совершенно «неожиданно» нашлась в отеле «Snow Lodge» по соседству. Джейк просит подождать, пока он договаривается. Мы ждем — Джейк договаривается. Это почему-то занимает не меньше получаса, но в конце концов мы едем в «Snow Lodge» в 100 метрах от нашего отеля. Потом разгружаемся, потом катим чемоданы по коридору, потом ждем человека, потом ждем от него «квиток». В результате наш ранний подъем оказался не более эффективным, чем все предыдущие — выезжаем только в 11 утра.
Первая остановка — место под названием «Долина Бисквитов». В ней есть группа гейзеров, а также короткий маршрут к «Мистическим водопадам» - «Mystic Falls». Название водопадов обещает нам мистику. А может быть, и не обещает, но мистическими они тем не менее называются. Посмотрим. «Долина бисквитов», может быть, и познавательная, только в ней ничего не видно. Вот «Сапфировый бассейн». Сквозь клубы пара видно, что он по цвету действительно темно-голубой, что с некоторой натяжкой можно сопоставить с драгоценными фиолетовыми камнями. Но философски посозерцать рядом с ним не получится. Ветер несет горячий и вонючий сероводородный пар прямо тебе в лицо.
Фотографирую какие-то рыжие отростки в общей композиции, которая могла бы стать шедевром в рамках современного искусства.
Идем к «Мистическим водопадам». У начала маршрута висит табличка: «Трейл закрыт, потому что у местных медведей сейчас время питания после зимней спячки и люди могут их потревожить». Объяснение мне кажется притянутым за уши. Медведи, конечно, не люди, чтобы завтрак-обед-ужин по расписанию. Но не могут же они на протяжении дней непрерывно питаться? И почему именно у «Мистических водопадов»? Трава там, что ли, забористая, мистическая? В общем, объяснению я не поверил, но проверять его бессмысленность мы тем не менее не стали, а вернулись к машине и поехали дальше.
Следующая точка — долина Midway geyser basin, то есть центральный участок с гейзерами. Встаем в 15-минутную очередь, чтобы запарковаться.
Но ничего примечательного в этом месте нет. Знаменитый бассейн «Grand Prismatic Spring» покрыт паром, и близко к нему не подойти. Говорят, что лучше на него смотреть с вертолета, и я с этим согласен.
Пропускаем Нижнюю долину гейзеров и водопады «Gibbon Falls». Хотя мне было интересно узнать, откуда в Йеллоустоуне взялись гиббоны. Следующая точка — «Artists' Paintspots». Судя по названию, здесь тусят художники. Подъезжаем и видим:
Ну всё, с меня хватит. Я все равно туда пойду. Анна с детьми ленятся, и я отправляюсь сам. По дороге встречаю людей, идущих мне навстречу, — наверное, из припаркованного грузовичка. Иду по лесу и дышу чистым воздухом — запах серы уже притомил.
И вот я захожу в эту долину. Конечно, в Йеллоустоуне есть более грандиозные места. Но здесь я почувствовал себя если не художником, то естествоиспытателем. У меня была пусть маленькая, но «частная» долина, в которой только я и Йеллоустоун.
Долина пусть с маленьким, но «частным» гейзером.
Вообще там было много разнообразных вещей. Горячие источники, стекающие по подложке красного цвета. Бурлящее грязевое озеро. Бассейны с водой необычного молочного цвета.
Я настолько проникся этим местом, что быстро пошел назад и убедил Анну с детьми со мной вернуться. В результате у нас образовалась эксклюзивная «семейная долина». С верхней ее точки на прилегающем к долине озере супруга, зрение которой принципиально лучше моего, увидела островок и на нем темное шевелящееся нечто. Ее мнение безапелляционно: «Это медведь, и нужно идти смотреть». Спускаемся вниз и делаем 10 шагов вне трейла по болоту, чтобы рассмотреть сидящую посередине озера…утку.
Следующими задачами у нас было сфотографировать Верхние водопады и каньон. Добираемся и видим знакомую картину.
Анна идти по снегу не хочет. Я иду в гордом одиночестве, и это стоит того. Мощь водопада, до которого всего несколько метров, восхищает.
Да и сам каньон выглядит просто сногсшибательно.
Этот же водопад издалека.
Последняя достопримечательность в парке на сегодня — долина с грязевыми вулканами. У них, видно, не сезон — бурлят так себе.
Один только «вулкан» «Cauldron», то есть «Котел», разражался периодически недовольными всплесками.
Но вот «Пасть дракона» понравилась. На фото сложно изобразить, как «дракон дышит». А он именно это и делает, выпуская каждые несколько секунд пар с громким придыханием.
Наверху идиллия: одни бизоны лежат на травке, другие ее щиплют.
В этот момент мои ребятишки устраивают игру с палками и громкими криками. Ближнему бизону это явно не нравится, и он начинает вставать. Мама в ужасе хватает детей за руки и быстро уводит. Внизу видит плакат об опасности бизонов. Она зачитывает его детям вслух, включая страшилку, что периодически непослушные мальчики становятся их, бизонов, жертвами. Конечно, про мальчиков она добавила от себя, но то, что бизоны регулярно поднимают посетителей на рога, известный факт. Также они, подобно бегемотам в Африке, являются самыми опасными для жизни животными в Йеллоустоуне. Наши парни изображают, что всё поняли и больше так поступать не будут. Ну да, конечно… Как пелось в известной песне: «Я тебе, конечно, верю — разве могут быть сомненья». Кстати, я до сих пор не определился, всерьез ли молодой человек в этой песне говорил или просто поддакивал, желая установить эмоциональный контакт с девушкой. Неспроста он повторял: «Это наш с тобой секрет». То есть подчеркивал, что они теперь с девушкой самостоятельная ячейка, связанная «большим секретом для маленькой компании[5]». Но в разговорном русском языке ссылка на ключевую фразу данной песни непременно сопровождается саркастической ухмылкой. А если вспомнить, что эта песня шла саундтреком к фильму «Большое космическое путешествие», который рассказывал о «большом космическом фейке» под руководством доброго «дяди Ухина[6]», то сарказм вполне понятен.
Время уже около 6 вечера, когда мы приезжаем к озеру Йеллоустоун. Я понимаю, насколько наивной была моя идея поплавать по нему на лодочке: озеро до сих пор покрыто льдом.
Подвожу итог нашей поездки в Йеллоустоун. Да, он велик и безусловно обязательное место для изучающих природу Америки туристов, кто здесь не был. Ну а дальше начинаются варианты. Обязательная программа с классическими чек-листами легко исполняется за два дня. К концу второго дня меня уже стало мутить от запаха серы. И даже если бы у нас оставалось время, смотреть очередные гейзеры в Западной долине, которую тоже рекомендуют путеводители, я бы не пошел. Ну а тот, кто выполнил обязательную программу, может попытаться найти «свой» Йеллоустоун. Потому что он очень разный. Может быть, например, таким:
Мы нашли «свой» Йеллоустоун сегодня, когда, «похулиганив», провели семьей наедине с природой час в «Долине художников», в нашей «приватной» долине.
[1] Из песни из кинофильма «12 стульев».
[2] Mission accomplished! — знаменитая фраза Джорджа Буша-старшего по поводу Ирака, о которой он потом пожалел.
[3] Из песни «Товарищ» Л. Лещенко.
[4] Отсылка к стихотворению Н. Некрасова «Размышления у парадного подъезда».
[5] Отсылка к мультфильму «Большой секрет для маленькой компании».
[6] Актер Ухин — «дядя Володя» — на протяжении лет ведущий передачи «Спокойной ночи, малыши».
