Иногда человек перестаёт быть частью публичного мира, потому что боль стала слишком большой. Не из-за слабости — а из-за силы. Силы, которая позволила ему прожить целую жизнь, вырастить сыновей, пережить утрату старшего… и теперь просто не может вынести ещё одну. Именно так — тихо, без пафоса, без слёз на камеру — исчезла из публичного пространства Лаура Ашотовна Геворкян. В самые трудные дни она осталась дома. И это не пренебрежение. Это — последний акт материнской любви: не показывать миру, как ломается твоё сердце, а сосредоточиться на тех, кто рядом.
Первый замглавы администрации президента Алексей Громов, обращаясь к ней, сказал то, что, наверное, никто другой не осмелился бы:
«Лаура Ашотовна, есть вещи, которые нельзя пережить, невозможно. Лаура Ашотовна, через „не могу“ надо обязательно жить, потому что у вас ещё есть дети, есть Маргарита, есть внуки и внучки. Поэтому обязательно поправляйтесь».
Эти слова — не официальный комментарий. Это — молитва. Потому что когда человек пережил тяжёлую утрату старшего сына, а теперь стоит на краю пропасти, глядя на больного младшего, — тут не до формальностей. Тут до самого главного: держаться ради тех, кто остался.
Красавица из Еревана, ставшая музой
Сегодня мало кто помнит, что мать Тиграна Кеосаяна — не просто «мама знаменитого режиссёра». Она — Лаура Геворкян, заслуженная артистка Армянской ССР, женщина, чьё имя в 60–70-е годы звучало с экранов всей страны. Её называли одной из красивейших женщин своего времени. Её лицо — с тонкими чертами, выразительными глазами и царственной осанкой — стало визитной карточкой многих фильмов её мужа, режиссёра Эдмонда Кеосаяна.
Она училась в Ереванском театральном институте, мечтала о сцене, но судьба распорядилась иначе. Театр остался «несбывшейся мечтой», как она сама позже признавалась. Зато кино приняло её с распростёртыми объятиями. «Новые приключения неуловимых», «Когда наступает сентябрь», «Звёзды надежды» — в этих фильмах она не просто играла роли. Она воплощала эпоху: мягкость, достоинство, внутреннюю силу советской женщины, которая умеет быть и матерью, и героиней, и хранительницей домашнего очага.
Интересно, что даже на съёмках, где всё подчинено дисциплине, она оставалась женщиной-хозяйкой. Вспоминают случай на площадке «Когда наступает сентябрь»: когда Армен Джигарханян жарил шашлык на балконе московской хрущёвки, соседи вызвали пожарных. Лаура Ашотовна, по слухам, в тот момент спокойно варила чай для всей съёмочной группы — потому что, как она говорила, «дом есть дом, даже если он на сцене».
Семья — выше славы
Лаура Геворкян никогда не ставила карьеру выше семьи. Даже в расцвете славы она отказывалась от съёмок, если не могла взять с собой детей. Не потому что не хотела — а потому что не могла оставить их одних. Это был её принцип. Её выбор. И именно так она воспитала двух сыновей: Давида и Тиграна.
Старший сын Давид ушёл из семьи слишком рано, оставив после себя дочь Лауру, которая пошла по стопам бабушки и стала актрисой. Младший, Тигран, стал известным режиссёром, телеведущим, человеком с твёрдой гражданской позицией и огромным сердцем. Он говорил о своей семье так, что не делил детей на «своих» и «чужих» — для него все были родными. И, видимо, этому он научился у матери. У той, кто всегда ставила человека выше статуса, а любовь — выше всего.
У Лауры Ашотовны пятеро внуков от Тиграна: две девочки от брака с Аленой Хмельницкой — Александра и Ксения, и трое детей от Маргариты Симоньян — Марьяна, Баграта и Маро. И, несмотря на все слухи в соцсетях — «Мама Тиграна, наверное, впала в ступор, когда он привёл Симоньян» — на деле всё было иначе. Маргарита не раз говорила, что свекровь и её мать живут с ними в одном доме. Что они — одна семья.
И даже в шутку Маргарита признавалась:
«Свекровь, будучи прирождённой княгиней, в свои 86 даже к завтраку выходит при макияже, а я, колхозница, даже маникюр делаю раз в пять недель».
Это не конфликт поколений. Это — уважение. Уважение к женщине, которая прошла через войну, голод, перестройку, потерю близких — и всё равно каждое утро накладывает помаду.
Потому что достоинство — это не привилегия, а выбор.
«Из последних сил ждёт, что Господь смилостивится»
Когда Тигран оказался в тяжёлом состоянии, Маргарита Симоньян написала в своём блоге:
«Описывать состояние женщины, которая пережила уход старшего сына, а теперь из последних сил ждёт, что Господь смилостивится над младшим, невозможно».
Это — не драма. Это — правда. И в этой правде — вся суть материнства. Оно не требует подвигов. Оно просто держится. Держится за веру, за молитву, за руку невестки, за улыбку внука. Даже когда кажется, что больше не за что.
Лаура Ашотовна не появляется на публичных мероприятиях. Но это не значит, что она отвернулась. Это значит, что её боль — слишком личная, слишком святая, чтобы выставлять её на показ. Она выбрала тишину. Потому что в тишине — вся её любовь. В тишине — её молитва. В тишине — её сила.
И, может быть, именно поэтому Алексей Громов, обращаясь к ней, не говорил о славе сына, не вспоминал его заслуги. Он сказал самое главное:
«У вас ещё есть дети, есть Маргарита, есть внуки и внучки. Поэтому обязательно поправляйтесь».
Потому что для матери главное — не то, кем был сын, а кто остался после него.
Женщина, которая учит нас достоинству
Сегодня Лаура Геворкян — не актриса, не звезда, не «мама знаменитости». Она — просто бабушка. Та, кто встречает утро с помадой на губах, кто помнит, как жарил шашлык Джигарханян на балконе, кто знает, каково это — отпустить одного сына и молиться за другого.
Она не даёт интервью. Не публикует фото. Не комментирует слухи. Но её присутствие чувствуется в каждом слове Маргариты, в каждом взгляде внуков, в той самой целостности семьи, о которой так часто говорил Тигран.
И, возможно, именно в этом — её главный подвиг. Не в фильмах, не в наградах, а в том, что она сохранила семью. Даже когда мир рушился. Даже когда боль становилась невыносимой. Даже когда «не могу» звучало громче всего.
А вы верите, что достоинство — это выбор, а не врождённое качество?
И может ли молчание быть сильнее любой речи?
Больше подробностей в моем Telegram-канале Обсудим звезд с Малиновской. Заглядывайте!
Если не читали: