Вера Петровна покупала дачу для себя. Для тишины, для покоя, для возможности копаться в земле подальше от городской суеты. Она долго копила, мечтая о своём уголке, как в далёком детстве.
Её сын Степан и невестка Инна отговаривали её всеми силами. Говорили, что ей, пенсионерке, не нужны лишние хлопоты, что деньги лучше бы приберечь. Вера Петровна лишь удивлялась: она ведь ничего у них не просила.
Но как только дача была куплена, началось настоящее паломничество. Всё первое лето на шести сотках хозяйничали Степан, Инна, их маленький сын и даже мама невестки. Вера Петровна, рассчитывавшая на отдых, превратилась в прислугу при незваных гостях.
Она терпела, думая: «Ну, ладно, первое лето». Надеялась, что на следующий год внук пойдёт в сад, невестка выйдет на работу, и она останется на даче одна. Но Инна объявила о втором декрете, и планы на лето снова стали общими. Без спроса с её участка решили сделать детскую площадку, заняв лучшее солнечное место. Когда Вера Петровна возмутилась, сын обиделся: «Тебе жалко пары метров для внука?»
Жалко было не метра, а уважения. Жалко было своих планов, которые рушились под натиском чужого своеволия. Потом невестка потребовала вырубить колючий крыжовник — мол, ребёнок может пораниться. А когда Вера Петровна предложила за этим ребёнком просто следить, Инна заявила: «Я беременная, мне тяжело!»
Кульминацией стала новость, что свой день рождения невестка собирается отмечать на даче свекрови. Без спроса, просто поставив перед фактом.
— Вам жалко? — искренне удивилась Инна.
— Жалко! — твёрдо ответила Вера Петровна. — Жалко моего покоя и моего права распоряжаться тем, что принадлежит мне.
Её объявили скупой и чёрствой. Но в тот момент Вера Петровна поняла главное: её доброту воспринимают как слабость. Её территория — и физическая, и личная — перестала быть её.
Она приняла решение: в этом году никто без приглашения на дачу не приедет. Если захочет приехать внук, она сама с ним побудет. Но без родителей и без навязчивой свахи.
Вера Петровна наконец-то почувствовала, что у неё есть право на своё пространство, на свои правила и на свой, такой долгожданный, покой. Она купила эту дачу для счастья. И теперь она была полна решимости это счастье себе вернуть.