"Никто так не почувствовал древности этой оголтелой и стёртой земли, никто так не понял её сновидений и миражей. Искусство Богаевского - это ключ к пониманию пейзажа Киммерии и к сокровенной душе Крыма..."
М.А. Волошин
Для Коктебеля значимый человек начала прошлого века - Максимилиан Александрович Волошин (Макс для друзей). Для Феодосии таким человеком, центром притяжения для местной интеллигенции и приезжих, в это время был художник Богаевский Константин Фёдорович (1872-1943). Конечно, они были близко знакомы. У Константина Федоровича и Максимилиана Александровича была общая любовь, Киммерия, - прекрасная земля, красота которой не стареет с годами.
Как-то раз Константин Фёдорович гостил у Максимилиана Александровича вместе со своим приятелем Константином Васильевичем Кандауровым. Они ночевали на двух диванах в мастерской Волошина по бокам скульптуры Таи-Ах. О них забавно говорили: "Там спят Кости."
Египетская царица Таи-Ах была женой фараона Аменхотепа III, свекровью Нефертити. Максимилиан Александрович считал, что его первая жена Маргарита Васильевна Собашникова похожа на неё. Вот и стоял бюст Таи-Ах в его комнате, на самом видном месте.
Анастасия Ивановна Цветаева пишет в своих "Воспоминаниях":
"Богаевского запомнила сердечно и сразу - так он был обаятельно тих и застенчив, так много душевной прелести было в его скромной, к каждому внимательной манере себя держать, в его худом лице и тёмных, с тяжёлыми веками, глазах, в его улыбке под спущенными, словно стеснявшимися своей пышности, усами. Он мало говорил, и всегда что-то доброе, умное, часто шутливое."
Марина Цветаева подарила К.Ф. Богаевскому свой первый сборник стихов - "Вечерний альбом" - с надписью:
"Константину Фёдоровичу Богаевскому - гениальному художнику и прелестному человеку."
Чета Богаевских жила в Феодосии на улице Дуранте (сейчас ул. Богаевского). Дом был гостеприимный и хлебосольный. Друзей у них - весь цвет города, Крыма и обеих столиц.
Жена К.Ф. Богаевского, Жозефина Густавовна, происходила из дворянско-купеческого рода Дуранте. Они были знакомы с детства по следующему стечению обстоятельств.
Родители будущего художника снимали флигель у богатого фабриканта Ивана Егоровича Шмитта и его жены Софьи Антоновны. Как-то ночью начался пожар, и ребёнка безопасности ради отвели в господский дом. Утром хозяева обнаружили, что девятилетний Костя с увлечением срисовывает картины, которых в доме было много. Шмитты были поражены и, узнав, что родители мальчика переезжают в Ялту, предложили оставить ребёнка у них и оплачивать его обучение в гимназии.
Родители подумали и согласились. Но связь между ними и Костей не прервалась ни в коем случае. Он приезжал к родным на каникулы, часто писал письма.
В доме Ивана Егоровича и Софьи Антоновны часто бывала крестница последней - Жозефина, Финночка. С детства дети дружили, а повзрослев, полюбили друг друга.
Живописи Богаевский учился у Фесслера, в мастерской И.К. Айвазовского. Но с Иваном Константиновичем как-то разошёлся в творческих взглядах и путях. В Петербургской Академии художеств тоже не всё гладко сложилось. Константин Фёдорович не любил рисовать человеческие фигуры. Его интересовали исключительно пейзажи. И всё-таки встретился на его пути учитель, который разглядел в нем талант, - Архип Иванович Куинджи.
Верный своему сердцу, Константин Фёдорович писал:
"В своих композициях я пытаюсь передать образ этой земли - величавый и прекрасный, торжественный и грустный. Этот пейзаж, насыщенный большим историческим прошлым, со своеобразным ритмом гор, напряжёнными складками холмов, носящий несколько суровый характер, служит для меня неисчерпаемым источником..."
В 1906 году наконец-то состоялось венчание Константина и Жозефины. Её богатые родители, имевшие ещё генуэзские корни, дали согласие на брак только тогда, когда художник получил признание и стал получать стабильный доход.
Жозефина Густавовна умудрялась как-то упорядочивать жизнь, создавать добрую атмосферу в доме. Дар у неё такой был! К творчеству мужа она относилась бережно, с восхищением и пониманием. Своих детей у них не было, но нежные чувства связывали этих людей всегда.
"Жозефина Густавовна, как бывает в Богом данных союзах, - противоположность мужу: стройный стан, правильные черты, синева сияющих глаз и... сказочная золотоволосость. Молодость - позади. Но идёт тихая победоносная зрелость. Ещё далеко до заката..."
А.И. Цветаева "Воспоминания"
Благодаря книге А.И. Цветаевой можно представить и хозяев, и дом Богаевских, и мастерскую художника...
"Высокая просторная мастерская. Огромные окна. По стенам... клубящиеся лиловые тучи, и, светлея и тая облаками, парит над вошедшим древнее киммерийское небо - над узкими полосками внизу простелившейся, смутной земли. По стенам, как упавшие книжные полки, ряды стоящих в скромной замкнутости этюдов - всех величин. Это заботливая рука жены художника учреждает порядок в бурном творчестве мужа, скромного, замкнутого."
А ещё хочу привести слова из письма самого Константина Фёдоровича художнику Аркадию Рылову:
"У меня есть верный друг и товарищ в жизни - моя жена, и с нею всё как-то скорее идёт и работаешь за двоих. Вокруг меня спасительная тишина, нет легкомысленной ненужной суеты жизни.... И время так хорошо заполнено, жизнь от того так полна и не напрасна."
Во время Первой мировой войны К.Ф. Богаевского мобилизовали. Художник и мысли не допускал о том, чтобы как-то отказаться от службы. Он пишет Максу:
"В эти дни всечеловеческой вражды такое счастье иметь настоящего друга. Боже мой, как война нас разбросала в разные стороны, и где и как мы встретимся?... Бог даст, придёт день, и мы опять наставим парус одной ладьи у наших Киммерийских берегов."
Константин Фёдорович был демобилизован только в 1918 году. После революции он остался в Феодосии, в своем родном городе. Он любил тесные средневековые улочки старой части города, стены Генуэзской крепости, мечети, храмы, яркую красоту Кара-Дага, гору Митридат...
"Чудесная природа, божественная природа. Так хочется жить, чтобы неустанно ей молиться - и никуда бы, кажется, не уезжал отсюда."
Из письма художнику А.В. Григорьеву
В 1923 году художник работал над панно для Сельскохозяйственной выставки в Москве. Обращался он и к теме индустриального строительства. Такое вот время, такие социальные заказы...
Так получилось, что в двадцатые-тридцатые годы Богаевским пришлось одновременно заботиться и о родной матери Константина Фёдоровича, и о Софье Антоновне Шмитт, и о её сёстрах, и о многочисленных тётках Жозефины Густавовны.
"У нас какой-то музей древностей, и я его хранитель", - невесело усмехался Константин Фёдорович. Кроме того, двое братьев жены погибли на войне. Богаевские взяли на воспитание их детей. Время было тяжёлое, голодное. Константин Фёдорович и Жозефина Густавовна выращивали овощи. На рынок ходил только сам художник, считая, что носить тяжести - неженское дело. Семья довольствовалась малым и жила скромно... И это несмотря на то, что Жозефина Густавовна привыкла к достатку.
Во время немецкой оккупации Константин Фёдорович руководил в Доме-музее Айвазовского художественной школой для подростков и делал всё, чтобы спасти работы мастера от уничтожения и изъятия. Каким-то образом он убедил нацистов не трогать картины Айвазовского. Его личный дом и мастерская, увы, постоянно подвергались разорению.
На иждивении 70-летнего Константина Фёдоровича в это время находилось 9 человек домашних. Жозефина Густавовна вспоминает, что свой паёк он часто оставлял на нужды школы.
Последняя работа художника "Феодосия зимой" написана в 1942 году.
В 1943 году Константин Фёдорович попал под бомбёжку. Похоронили его на старом городском кладбище в могиле Шмиттов.
"Константин Фёдорович Богаевский. 24.01.1872-17.11. 1943. Христос воскресит," - надпись на могильной плите.
Картины, которые удалось сохранить, хранятся в галерее Айвазовского.
После гибели мужа жизнь Жозефины Густавовны стала совсем невыносимой. В 1944 году она и её сестра были увезены нацистами в Германию. Перед отъездом Жозефина Густавовна успела передать письма мужа, оставшиеся картины, посуду, что-то из мебели, библиотеку на хранение в картинную галерею Айвазовского.
В зоне репатриации она просила о переезде к младшему брату в Италию, но ей было отказано. Она вернулась на родину в 1946 году и провела много лет в лагерях. Во время хрущевской оттепели была освобождена и реабилитирована. Вместе с сестрой Антуанеттой они жили в те времена трудно.
"Мороз, снег, свирепый ветер, так что с нашей горы никуда не пойдёшь. Мы живём "подаянием" добрых людей, приносящих нам хлеб, а остальное выкраиваю из запаса довольно однообразного."
Из письма 2 марта 1953 года приятельнице А.А. Виноградовой, живущей в Москве
В следующем, 1954 году, сёстры переехали в Старый Крым на несколько лет. Там всё-таки было чуть легче прожить. Уже после смерти сестры Жозефине Густавовне выделили в Феодосии сначала неблагоустроенную комнатку, а потом и квартиру. Но к этому времени она уже не могла жить одна, нуждалась в помощи. Приехала племянница, но из-за немецкой национальности начались осложнения с её пропиской.
Почётная гражданка г. Феодосии Аида Алексеевна Касаткина написала статью-воспоминания о своём знакомстве с Жозефиной Густавовной, которой было уже за 80 лет. Они были соседками. Аида Алексеевна отмечает высокую внутреннюю культуру, обаяние и образованность этой женщины.
"Редкие встречи с этой удивительной, душевной, скромной женщиной высокого интеллекта незабываемы. Меня всегда поражала её аккуратность, почти ежедневно менялся белый воротничок на единственной синей шерстяной кофточке...
В её рассказах не было ни слова осуждения, недовольства, роптания, хотя пережиты были годы несправедливости, непонимания. Картины мужа находились во многих музеях страны, в частных коллекциях, целый ряд картин, выставленных в музеях (в том числе и в галерее И.К. Айвазовского) были её собственностью. А она, живя с огромными материальными трудностями, думала об оформлении дарственной на картины Богаевского."
Из воспоминаний А.А. Касаткиной
В июле 1963 года открылась в галерее выставка К.Ф. Богаевского - четыре зала картин, много хвалебных речей. На открытие Жозефина Густавовна не смогла прийти, накануне плохо себя почувствовала, упала... После она всё-таки побыла в залах, среди картин, написанных любимым мужем, большим мастером. Наверное, ей было нелегко обратиться опять к тем временам, когда жизнь ещё не была отчаянно тяжела и одинока.
Своё 90-летие Жозефина Густавовна отметила скромно, в кругу близких. В 1966 году умер её брат, живший в Италии.
"Теперь от нашей некогда большой цветущей семьи осталась я одна... Теперь уже ничего меня не удерживает в этой жизни, которая под конец оказалась для меня бременем."
В 1969 году Жозефины Густавовны не стало. Похоронена она на немецком кладбище в Москве.
***
24 января 2024 года совсем рядом с галереей И.К. Айвазовского в Феодосии открыли памятник - бюст К.Ф. Богаевскому. Он установлен по инициативе и за счёт средств Аиды Алексеевны Касаткиной - той, воспоминания которой о жене художника я приводила в сегодняшнем тексте.
Бюст выполнен из бетона. Его украшает табличка:
"Ах, какая это блаженная страна, наша Феодосия, именно Богом данная..."
***
Свет в работах Константина Федоровича Богаевского неизбежно побеждает, всегда!
Благодарю за внимание!