Найти в Дзене
Литературный бубнёж

Сентябрь: Отцы, дети и ИИ

И мне снова не везёт, ибо второй раз за год в календаре нас встречает роман Тургенева - автора, о котором я сознательно старалась не писать, так как не очень люблю его произведения. Хотя сегодня всё не так плохо - “Отцы и дети” я перечитала не без удовольствия, но при написании статьи я всё же немного прибегла к помощи современных технологий. Сначала о личных общих впечатлениях. Как и в других тургеневских романах, действие сосредоточено на “малой арене”, то есть не в столицах, а в отдалённом уголке России, в провинции, где герой окружён ограниченным обществом, что позволяет сконцентрировать всё внимание на его личности. Традиционно, он проходит испытание отношениями с женщиной, но здесь этот эпизод (и слава Богу) не настолько доминирует над остальным действием, как в других романах Тургенева. Одного этого для раскрытия образа Базарова было бы недостаточно. На первый план выходят вопросы общественной жизни, философии, науки, политики. В некоторых случаях Базаров вступает в прямой конфл
Портреты здесь, конечно, с каждым месяцем всё чудастее и чудастее
Портреты здесь, конечно, с каждым месяцем всё чудастее и чудастее

И мне снова не везёт, ибо второй раз за год в календаре нас встречает роман Тургенева - автора, о котором я сознательно старалась не писать, так как не очень люблю его произведения.

Хотя сегодня всё не так плохо - “Отцы и дети” я перечитала не без удовольствия, но при написании статьи я всё же немного прибегла к помощи современных технологий.

Сначала о личных общих впечатлениях.

Как и в других тургеневских романах, действие сосредоточено на “малой арене”, то есть не в столицах, а в отдалённом уголке России, в провинции, где герой окружён ограниченным обществом, что позволяет сконцентрировать всё внимание на его личности.

Традиционно, он проходит испытание отношениями с женщиной, но здесь этот эпизод (и слава Богу) не настолько доминирует над остальным действием, как в других романах Тургенева. Одного этого для раскрытия образа Базарова было бы недостаточно. На первый план выходят вопросы общественной жизни, философии, науки, политики.

В некоторых случаях Базаров вступает в прямой конфликт, но не всегда. Например, он искренне любит родителей, но всё же не находит в себе сил надолго оставаться с ними. В старинной, патриархальной атмосфере своего дома он непритворно лишний человек.

Трагический характер его “инаковости” чётко отделяет героя от глупых подражателей, вроде Кукшиной или Ситникова.

Жизнь поступает с ним так, как он того требует: не считается. Он умирает по нелепой случайности, бессмысленно, не в пылу революционной борьбы, а мир продолжает жить, притом жить не по-новому.

Но не будем о грустном.

Как это ни удивительно звучит, в “Отцах и детях” есть эпизоды, в которых исследователи замечают гоголевское влияние. Речь идёт о поездке Базарова и Кирсанова в город, сатирическое изображение чиновников которого в чём-то перекликается со стилистикой “Мёртвых душ”. Вот несколько примеров:

Сановники наши вообще любят озадачивать подчиненных; способы, к которым они прибегают для достижения этой цели, довольно разнообразны. Следующий способ, между прочим, в большом употреблении, "is quite a favorite" {самый излюбленный (англ.).}, как говорят англичане: сановник вдруг перестает понимать самые простые слова, глухоту на себя напускает. Он спросит, например: какой сегодня день?
---------------
Ему почтительнейше докладывают: "Пятница сегодня, ваше с... с... с... ство".
-- А? Что? Что такое? Что вы говорите? -- напряженно повторяет сановник.
-- Сегодня пятница, ваше с... с... ство.
-- Как? Что? Что такое пятница? какая пятница?
-- Пятница, ваше с... ссс... ссс... ство, день в неделе.
-- Ну-у, ты учить меня вздумал?
---------------
Слуга вошел и доложил о приезде председателя казенной палаты, сладкоглазого старика с сморщенными губами, который чрезвычайно любил природу, особенно в летний день, когда, по его словам, "каждая пчелочка с каждого цветочка берет взяточку...".
----------------
Он пригласил Кирсанова и Базарова к себе на бал и через две минуты пригласил их вторично, считая их уже братьями и называя Кайсаровыми.

Сюда же можно отнести всю довольно продолжительную сцену бала, разве что тургеневские насмешки над провинциальной пошлостью звучат намного злее гоголевских.

А теперь к современным технологиям. В попытке найти идею для статьи, я решила спросить совета у ИИ. Он любезно предложил мне не только несколько вариантов, но даже и полноценный (по его мнению) текст. Исключительно развлечения ради, привожу его ниже без изменений и редактуры. Только смайлики удалила, а то это уже слишком даже для шутки.

Отцы и дети как битва мемов: культурные коды XIX века против XXI-го

Что общего между Евгений Базаров и пользователем TikTok?

На первый взгляд — ничего. Один препарирует лягушек и презирает поэзию, другой снимает танцы под звуки, обсуждает новые тренды и пишет в комментариях «крinge». Но если прислушаться внимательнее, у них есть кое-что общее: оба говорят языком отрицания, оба смеются над пафосом, оба разрушают привычные смыслы ради новых. Просто Базаров делал это скальпелем, а мы — мемами.

Отцы: эпоха серьёзности и авторитетов

В романе Иван Тургенев противопоставляет Базарову целый мир «отцов» — людей, для которых важны честь, долг, традиции.

Николай Кирсанов читает стихи, играет на виолончели, любит природу.

Павел Кирсанов носит безупречные перчатки и говорит о «принципах» с таким видом, будто эти принципы и держат планету на орбите.

Их мир построен на иерархии и уважении к «большим идеям» — как будто всё важно и серьёзно по определению. Ошибаться нельзя.

Дети: эпоха иронии и обесценивания

А теперь перенесёмся в XXI век.

Современная молодёжь с недоверием относится к любым авторитетам: политика, академическая наука, «высокая культура» — всё становится объектом шуток и мемов.

Если у Павла Кирсанова идея — это святыня, то для поколения соцсетей любая идея — всего лишь повод для ироничного шаблона, который завтра забудут.

Сегодня «серьёзность» вызывает подозрение: если кто-то слишком пафосен, значит, его надо «захейтить» или превратить в мем. Это защитная реакция от навязываемых смыслов.

Базаров — мем до мемов

Базаров в этом смысле выглядит как ранний интернет-тролль в сюртуке.

Он не верит ни в искусство, ни в любовь, ни в традиции. Его любимая стратегия — разрушить аргумент старшего оппонента парой язвительных слов.

Он отрицает не потому, что у него есть готовая альтернатива, а потому что сама идея «готовой истины» кажется ему смешной.

Иронично, что этот нигилист спотыкается о самое «немемное» чувство — любовь к Анна Одинцова. Бунтарь ломается не от логики, а от эмоций — и это делает его очень современным.

Если бы Базаров вёл блог, его посты могли бы выглядеть так:

«Искусство? Пустая болтовня.

Любовь? Химическая реакция.

Лягушки — вот настоящая правда жизни».

Почему это важно сейчас

Конфликт «отцов» и «детей» в романе — это не про конкретные идеи, а про саму смену культурных кодов.

Каждое новое поколение говорит старшему: «Ваш мир слишком серьёзен» — и обесценивает его ради права строить свой.

Сегодня мы делаем это мемами и иронией, сто пятьдесят лет назад это делал Базаров скальпелем и сарказмом.

И в этом смысле он ближе к нам, чем кажется.

Базаров — не музейный экспонат, а первый мемный герой русской литературы.

---------------------------------------

Телеграм-канал для тех, кто хочет читать книжки хотя бы по цитатам:

https://t.me/+H-MBm3GL408zZmMy