Фрагмент из романа "Субцивилизация" (Глава 25 "Приёмка")
Продолжение:
...Подобная банальщина и прописные истины для меня, непосвящённого, оказались полным откровением.Так что ж говорить об остальном? Мы живём, забыв о народной мудрости, что от сумы да от тюрьмы не зарекаются, и не допускаем мысли, что это может случиться и с нами.
Конечно, если такого вот наивного идеалиста вдруг нежданно-негаданно ластают, одевают наручники, затем морально и физически ломают, навешивая собак, то есть повод впасть в подавленное состояние, отчаяние, ступор...
ластать - задерживать, арестовывать;
У меня, например, в первые два дня было ощущение, что головной мозг сжался до размеров яблока или картофелины, оторвался от остальной плоти и автономно плавает в жидкости, заполнившей черепную коробку. Действительно, как картофелина в кастрюле с водой, периодически переворачиваясь и ударяясь о её борта, причиняя острую боль. Остальное туловище при этом функционировало в автономном режиме, как бы само по себе, без видимого взаимодействия с мозгом.
Ну и как в таком состоянии, скажите на милость, делать тот самый первый шаг в неведомый мир?
Обычно находится кто-то - какой-нибудь доброхот, который курсанёт новичка за жили-были ещё в изоляторе временного содержания - надают советов путных, полезных и не очень.
Меня, например, поучал адвокат. Вскоре я отказался от его “услуг” из-за несходства в позиции. Он, кстати - бывший судья, убеждал соглашаться с обвинением и за счёт этого, а также с помощью взяток максимально смягчить наказание. Но в тот день, перед отправкой в СИЗО, он с видом знатока наставлял:
- Когда зайдёте в камеру, встаньте на пороге. Скажите: “Здравствуйте!”, это обязательно. Протрите ноги о коврик, но в камеру не входите, а поинтересуйтесь, кто старший хаты? Мол, мне бы с ним поговорить. Подойдёт старший, объяснитесь с ним: так, мол, и так, вы - такой-то, такой-то, статья - такая-то. Будьте предельно вежливы. Старший вам объяснит, что да как, главное - сохраняйте спокойствие, и всё будет хорошо...
Где он нахватался такой осведомлённости - мне неизвестно. Может, в тех же телесериалах увидел. А может, от таких же “знатоков” понабрался. Однако мне повезло, что тюрьма оказалась не чёрной, а чисто режимной, иначе мне наваляли бы уже с порога за одно только слово “старший”. На чёрных централах в хатах - смотрящие. А старший хаты - это красный, то же, что и козёл. Это было б равносильно тому, что я смотрящего обозвал бы козлом. Хотя по незнайке, может, на первый раз бы и прокатило - ограничились бы курсовкой - разъяснениями, что почём - хоккей с мячом.
Тюремные и лагерные истории в книге "СПЕЦБЛОКАДА":
По прибытии в СИЗО, в передаточном пункте - шмоналке - меня зазвал тюремный опер в какую-то каморку и начал нагонять жути, хотя это было излишне - у меня и так волосы на голове шевелились:
- Если б очень влиятельные, высокопоставленные люди за тя не попросили, то я бы тя закрыл в хату, где ночью тя подушкой придушат или заточкой селезёнку проткнут.
Я молчал, опустив голову, как двоечник у доски. Не нашёлся даже, что ему ответить, хотя мне стало безумно интересно, какие такие большие люди за меня хлопотали. До сих пор не знаю - поди врал он всё.
- Потому пойдешь в хату спокойную, - процедил он сквозь зубы, но при этом благодушным тоном, словно делая одолжение по личной своей доброте, с намеком: помни, мол.
Заметив, однако, в моих глазах искру надежды добавил:
- Только смотри, там есть парочка маньяков, поэтому не расслабляйся особо, а то затащат на дальняк и вы***т.
дальняк - уборная, туалетная кабинка;
Короче, “обрадовал” напоследок. Совсем упав духом, я всё-таки нашел силы спросить:
- А кто там старший хаты?
Вот тут уже он, в свою очередь, удивлённо выпучил на меня глаза:
- Какой еще старший? В нашей тюрьме никаких старших нет. А кто тебе такое сказал?
Я промямлил:
- Да так. Слышал, что в СИЗО есть старшие по камере…
- Повторяю: никаких старших у нас не было, нет и не будет. Не слушай никого.
Я ушел от него в смятении: кому верить? кто врёт? И решил для себя действовать по ситуации, полагаясь на интуицию.
…И вот я стою лицом к стене возле тормозов, а сопровождающий инспектор отворяет ключами запоры.
тормоза - дверь тюремной камеры;
Вхожу в камеру. Встал на коврик, представляющий собой сложенную тряпку, похоже, для мытья полов, а ранее бывшую чьей-то футболкой. Говорю, как учил адвокат:
- Здравствуйте.
Однако про старшего хаты молчу, как учил опер.
С лавки, приваренной намертво к столу-общаку поднялись двое: один - лет на десять моложе меня, другой - настолько же постарше, но оба весьма внушительной комплекции. У обоих в глазах любопытство и ирония. Ответили на мое приветствие, стоят и молча смотрят.
Я для себя отметил, что камера на пятерых, но в наличии были только эти двое, и подумал: “Уж не те ли самые маньяки? Опер сказал - парочка”...
Образовалась пауза, которую я сам же и нарушил - представился: зовут меня так-то, живу там-то, статья такая-то. Они в ответ назвали свои имена, а статьи оказались у них даже более тяжкие и стрёмные - в отношении малолеток...
Продолжают меня разглядывать со скрытой усмешкой, но и с интересом.
Как позже выяснилось, интриган-опер им про меня тоже всякую чушь и страсти наплёл - развлекался так, негодяй. А тогда от волнения мне безумно захотелось курить, и я поинтересовался:
- А покурить, мужики, где можно?
Они:
- Да вон, в кабинке, заходи, кури, - указали на огороженный фанерой санузел.
Тут меня взяли сомнения и опасения, которое навеял опер: “Ага. А вдруг, в натуре маньяки? Странные взгляды, ухмылки. Нет уж, в туалет заходить не буду!”. Встал в дверном проёме этой кабинки - половина туловища в хате, половина - на дальняке, и закурил. Тот, что постарше, тоже достал сигарету, прикурил от моей со словами:
- Спички надо экономить.
Я спросил, откуда они родом. Ответили.
Так мало-помалу разговорились.
Впоследствии, с разным, разумеется, временным отрывом, оказались мы на одной и той же зоне, а при встрече всё посмеивались, вспоминая, как развёл нас подлец-опер. Оказалось, он был не изобретателен. Их в свое время пугал точно так же, даже погрубее. Тому, что постарше он сказал так: “Смотри, чтобы они твою старую жопу не разорвали…”.
Вся правда о российской тюрьме в книге "Субцивилизация":
Вобщем, самый первый шаг лично мне обошёлся сравнительно недорого. Но так увы было не всегда, не везде и не с каждым. В той небольшой тюрьме - СИЗО, несмотря на неумолимо жёсткий режим содержания, убожество обстановки и неконтактность сотрудников конторы, похожих на каменные изваяния, тем не менее приёмки как таковой не было - если в хате новый пассажир не пришёлся по душе, его просто ставили на лыжи.