В Москве прошла 13-я Международная ярмарка современного искусства Cosmoscow. В «Тимирязев Центр» четыре дня бурлила культурная жизнь. Ярмарку устроили на двух этажах. Поток посетителей не иссякал. Нарядам некоторых позавидовали бы гости откровенных вечеринок. Но эпатировало в хорошем смысле и искусство. Попадались действительно произведения, те, которые, как хорошая книга, переворачивали сознание и оставляли послевкусие. Впрочем, не обошлось и без «продавцов воздуха», точнее — воды.
Остановившись у синего стенда производителя гречки, многие посетители замирали и, как котята, крутили головами то в одну, то в другую сторону, и следили за огромным коричневым ядром. Выросшая в разы крупинка гречки раскачивалась туда-сюда, как маятник.
— Ярмарки являются драйвером развития арт-индустрии практически во всем мире, способствуя обмену идеями и развитию связей между коллекционерами, галеристами и художниками. В Москве интерес к современному искусству непрерывно растет, а арт-рынок демонстрирует положительную динамику развития, — считает директор и основатель Cosmoscow Маргарита Пушкина.
В прошлом году ярмарку за четыре дня посетило более 50 тысяч человек. Это на 20 тысяч больше, чем в предыдущем году.
Галереи, как обычно, разместили по секциям. Например, в пространстве «База» находились одновременно и новые, и известные, а в «Контуре» — те, у которых нет постоянного пространства и они работают, как шоурумы или онлайн-платформы.
Показывали работы победителей 2025 года: красноярского Музейного центра «Площадь Мира», удостоенного звания «Музей года», и арт-группы ПРОВМЫЗА, получившей номинацию «Художник года».
Конечно, проходило множество дискуссий и мастер-классов.
Некоторые посетители удивляли не меньше, чем произведения искусства. Одна дама была настолько стройна, что, наверное, могла бы преподавать йогу спагетти, а ее платье было таким открытым и прозрачным, что даже приглядываться не нужно было, чтобы понять, что она «забыла надеть нижнее белье». Рядом бодро шагал Sugar Daddy («Сладкий Папочка», в нулевые его назвали бы «Папиком») в красных штанах и зеленой куртке. Другая посетительница была словно живым воплощением героини песни «The Lady in Red» («Леди в красном») Криса де Бурга — с ног до головы в красном. Многие вспомнили моду нулевых, когда и в пир, и в мир выходили с йорками, и захватили с собой маленьких собачек. Правда, теперь это черные чихуахуа, а то и французские бульдоги.
При входе на ярмарку сразу бросался в глаза полностью деревянный стеллаж под названием un(пак)ing, то есть в переводе с английского «распаковка». Название так и пишется. Русские буквы посередине — это фамилия художников — супругов Милы и Дениса Пак.
— Это ироничная распаковка того, что для нас важно, — говорят художники. — Мы собрали ее чуть больше, чем за год. Для нас это не гонка за статусом, а скорее отражение личных историй, увлечений и поиска.
36 деревянных ящиков разных размеров. В них — предметы из коллекции супругов Пак. Собирать ее они начали чуть больше года назад. Там представлены работы из разных материалов, созданные художниками разных возрастов. Из классиков современного искусства были Михаил Рогинский и Ольга Чернышева, а в числе тех, чьи имена только обретают известность, — Александр Лемиш.
— Нам нравится видеть, как рядом живут разные поколения и голоса, создавая пространство диалога и энергии. К этому присоединился и наш племянник Даня, юный коллекционер. На стенде представлена работа из его собрания, — говорит Мила Пак.
Посетители, оказавшись на этом стенде, чувствовали себя детьми. Так и хотелось заглянуть вот сюда, а потом и вот сюда. Открываешь дверцу — там картина с оленем или косулей. Ее создал известный художник Владислав Мамышев-Монро, нижнюю часть туловища животного он обернул в нежное белое кружево. За другой дверцей прятались остроносые женские туфли из металлических линеек от художницы Марины Касперович.
За еще одной дверцей скрывался клатч, который создал художник Юрий Отинов. Одна ячейка была огромной и напоминала платяной шкаф, открываешь створки — а там что-то вроде огромного грязно-белого занавеса — работа, которую создал художник Егор Федоричев. Многих манила длинная-предлинная, горизонтальная ячейка. И, когда ее открывали, обнаруживали надпись на полотенце — рушнике с орнаментом: «Не положено».
Стенд словно жил собственной жизнью. Он каждую минуту становился разным, внешний вид менялся от того, что посетители открывали ячейки.
Изначально четыре из них, для открытого хранения, пустовали. Но за время ярмарки заполнились предметами, которые Мила и Денис докупили в свою коллекцию.
Дальше, минуя толпы и всевозможные стенды, трудно было не наткнуться на огромный куб. Он напоминал тюремную клетку, только белую. Куб создали из стеклополимерного волокна, которое используется при строительстве небольших домов.
Оказалось, это стенд крупнейшего застройщика, который работает на российском рынке с 2003 года и создал практически все известные эффектные небоскребы в Москве, жилые и офисные. Захожу внутрь, меня встречает милая девушка — Кристина Дунаевская, менеджер отдела продаж проекта One.
— На самом деле мы с вами находимся не в тюрьме, а в заливке, скажем так, котлована, потому что эта инсталляция показывает основу и каркас, как фундамент отношений, как личностных, так и в строительстве, — объясняет она.
Мы с Кристиной стоим у белого комода, она начинает выдвигать один за другим его ящики. Вот тут чертежи от главного архитектора Москвы Сергея Кузнецова.
На них — проект будущего небоскреба One высотой 379,1 м, который появится в Москве-Сити где-то к 2030 году. Здание будет напоминать ленту Мёбиуса.
— Этот проект сам как искусство в архитектуре, — говорит Кристина Дунаевская.
Также тут есть проект арт-объекта для будущего парка скульптур премиального жилого комплекса. Одна из скульптур — «Космонавт», ее создал известный художник Сергей Шеховцов. Эта и другие скульптуры будут большими — высотой 3-4 метра.
Уютно было на стенде у известного художника-графика и дизайнера Игоря Гуровича, академического руководителя Школы дизайна НИУ ВШЭ, который живет и работает в Армении. Он — плакатист, выполнял большое количество заказов для московских и российских театров, выставок, музеев, кино и так далее. Придумывал плакаты в том числе к фильму «Овсянки», к кинофестивалю «Кинотавр» в Сочи, Музею советских игровых автоматов.
— Мы пришли к нему и предложили переместить небольшие его плакаты формата А3 на гобелены, — рассказывает Анна, коммерческий продюсер HSE ART GALLERY — галереи современного искусства на базе Школы дизайна НИУ ВШЭ. — То, что у нас вышло в текстиле, у Игоря Гуровича было на бумаге.
И он подготовил где-то 20 дизайнов для ковров. Все они производятся на станках в США. Размеры ковров — 215 на 155, плюс-минус. Один такой ковер стоит около 100 тысяч рублей.
На многих коврах есть иероглифы, китайские и японские. Ими написаны одни и те же жизнеутверждающие английские фразы — Let it be («Будь как будет») и You have no new messages («У вас нет новых сообщений»), Join Life («Присоединяйся к жизни»).
— Внутри образов — мир, в котором он проживает. Тут есть что-то из массовой культуры, что-то из сериалов, фразы, которые ему нравятся. Игорь всегда говорит, что это дневник его образов, полуассоциации, с которыми он живёт ежедневно, — продолжает Анна. — Тут есть, например, дамочка в шляпке, которая курит, морячок, что-то классическое американское, например, кенгуру с трубкой. Глубокие ассоциации и ребусы.
Есть тут ковры и от другого автора — Юрия Гордона. Он тоже мэтр, который придумывает шрифты для разных брендов. Он представил серию из девяти гобеленов «Девять форм тишины» или просто Silence. Главный герой каждого ковра — это стул, тот или иной, который тоже пребывает в атмосфере, состоянии.
Далее невозможно пройти мимо двух огромных занавесов — чёрного и белого. Их создал известный художник Дмитрий Грецкий в соавторстве со своей супругой Евгенией Кац.
— «Занавесы» родились из нашей графики, — рассказывает Дмитрий. — В какой-то момент мы захотели выйти за рамки плоскости, уйти в объём, создать 3D-объект. Так появилась многослойная структура. Первый и основной слой — рисунок, выполненный на очень тонкой бумаге. Под натиском карандаша она рвётся, и мы, словно хирурги, которые зашивают кожу, накладываем швы на эту бумагу, восстанавливаем её как единое полотно. Если посмотреть с обратной стороны, эти швы будут видны. Это своего рода метафора хрупкости.
Затем, как рассказывает Дмитрий, следуют три слоя металлической сетки-рабицы, скреплённой пластиковыми хомутами. Каждый из этих слоёв также формирует свой рисунок. В совокупности, когда все элементы соединены, создаётся окончательный визуальный эффект. Когда зритель гуляет по стенду, линии разных слоёв пересекаются, и сетка словно оживает. Даже лёгкое дуновение ветерка заставляет бумагу колыхаться, и эффект усиливается.
— И здесь играет роль интересное сочетание материалов: хрупкая, рваная и восстановленная бумага контрастирует с прочной сеткой рабицей и долговечными хомутами. Сочетание, казалось бы, несовместимых вещей, — говорит Дмитрий.
Работа над «Занавесами» заняла у супругов несколько месяцев. Сначала они создавали эскизы, затем — большой рисунок. После этого выполнялось 3D-моделирование каждого слоя на компьютере. И только потом начиналась работа над каждым слоем в натуральную величину.
Ну, и, конечно, на ярмарке хватало явных продавцов воздуха. Красивый молодой человек стоял на белом-белом стенде, усеянном бутылками с водой. Они были на полу, воткнуты в стены. И он продавал... эту воду! Пояснил, что вода «создана» в коллаборации с петербургской художницей Кристиной Шкляр, которая ратует за экологию. От посетителей требовалось купить 0,5 литров за 200 рублей, затем выбрать стикер с портретом художницы, наклеить его на бутылку, тем самым «изменив кристаллическое поле», и пить уже воду, не обычную родниковую из Южной Осетии, а «наполненную особым смыслом». То ли шутка, то ли и в самом деле такой концепт.