В анналах уфологии и истории засекреченных проектов существует немало загадочных снимков, но лишь единицы из них порождают столь длинные и скандальные следствия. Один такой кадр был сделан более шести десятилетий назад где-то в бескрайних ледяных пустынях Антарктиды. На нем запечатлен объект, чья дискообразная форма не соответствовала ни одному известному на тот момент летательному аппарату и уж тем более природному явлению. Точная дата съемки канула в лету — ориентировочно это период с 1955 по 1961 год. Однако широкой публике фотография стала известна лишь спустя почти два десятилетия, в 1978 году, и ее появление вызвало настоящую бурю в Соединенных Штатах.
Причина столь острой реакции властей крылась в событиях, последовавших сразу за получением этого изображения. Было немедленно инициировано тщательное расследование, в поле зрения которого попал весь персонал метеостанции, включая автора снимка, а также иные причастные лица. Допросы длились месяцами, протоколы заполнялись сотнями страниц показаний, но к внятным выводам, способным объяснить природу объекта, комиссия так и не пришла. Более того, рассказы полярников содержали настолько шокирующие детали, что все материалы дела были спешно засекречены под грифом «совершенно секретно».
Тайное стало явным в 1978 году, когда в одну из хьюстонских газет обратился пожилой человек, представившийся бывшим сотрудником антарктической экспедиции. Он утверждал, что обладает эксклюзивной информацией и готов ею поделиться. Так был подготовлен материал, ставший сенсацией. Источник, опасаясь последствий, попросил изменить свои имя и фамилию, а публикацию отложить на два месяца, чтобы у него была возможность скрыться. Мир узнал историю некоего Ч. Хоу (в разных источниках имя расшифровывают как Чарльз или Черри).
Откровения полярника под псевдонимом
«Моя вахта на ледяном континенте растянулась почти на пять лет — четыре года и восемь месяцев, если быть точным. Наша команда на метеостанции выполняла широкий спектр задач: от мониторинга атмосферных явлений до изучения местной фауны. Ротация кадров происходила регулярно, каждые 6-9 месяцев; лишь в исключительных случаях кто-то задерживался или, наоборот, уезжал раньше. Психологически выдержать такие условия было невероятно сложно, особенно людям с семьями.
Связь с большой землей была крайне ограниченной и нестабильной. Помню случай с одним нашим товарищем: когда он прибывал на станцию, его жена лежала в больнице на последних сроках беременности. Из-за сбоев в коммуникации он более трех месяцев не имел от нее вестей. Когда же на базу прибыла новая смена с провизией, ему сообщили, что у него родился сын. Это был поистине всеобщий праздник. Осознайте: он добросовестно работал, пока в глубине души постоянно мучился неизвестностью. Подобное выдержать — уже подвиг.
Лично я не обременял себя семейными узами, поэтому мог позволить себе оставаться на несколько сроков подряд. После каждой такой длительной командировки требовалась особая «перезагрузка» — психологическая реабилитация от гнетущего давления вечных льдов.
За годы жизни в Антарктиде я дважды становился свидетелем аномалий. Первый раз — нечто, напоминающее огромную черную кляксу, застывшую в небе. Представьте себе снимки с полей Второй мировой, где запечатлен момент взрыва самолета. Нечто похожее, но статичное. Дым от взрыва рассеивается за секунды, а эта субстанция висела в воздухе несколько минут. И исчезла она не путем рассеивания, а будто бы стремительно поднялась вверх, превратившись в крошечную черную точку.
Второй случай впечатлил куда больше. Возвращаясь с одного из маршрутов, мы заметили в отдалении громадный объект в форме диска. Он отдаленно напоминал дирижабль, но его корпус опоясывала четкая округлая борозда. Размеры были внушительными — примерно 50 футов (свыше 15 метров). У одного из коллег с собой оказался фотоаппарат, и он успел сделать снимок. Едва щелкнул затвор, как махина молниеносно рванула в восточном направлении и, как показалось, буквально нырнула в толщу снега и льда.
Ворвавшись на станцию, мы с ходу начали рассказывать о произошедшем остальным, требуя проверить данные приборов в надежде найти подтверждение. В реальном времени следов зафиксировать не удалось, однако последующий анализ архивных записей кое-что прояснил.
Изучив показания аппаратуры, мы пришли к выводу, что объект однозначно был техногенного происхождения. И это была не наша технология. Назовите мне хоть один земной аппарат такой формы, способный проникать в ледяную толщу?
На следующий день мы попытались обследовать район, где объект скрылся под поверхность. Мы исходили все вдоль и поперек, но не нашли ни пещер, ни лазов — лишь бескрайние снега и лед. Если он ушел именно там, значит, где-то поблизости должен быть вход. Возможно, он скрыт глубоко в толще материковой плиты. Полагаю, создатели подобных летательных аппаратов обладают технологиями, позволяющими построить целый подледный комплекс или аэродром».
Последствия сенсации
Публикация этого интервью немедленно вызвала волну преследований со стороны официальных властей в отношении издания. Было заявлено, что раскрытая информация является частью засекреченных государственных материалов. Последовали два года изматывающих судебных процессов, которые, впрочем, не привели к однозначному вердикту. В конечном счете, стороны заключили мировое соглашение.
Что примечательно, власти даже не стали требовать опровержения или изъятия тиража. Официальная позиция свелась к простому и исчерпывающему объяснению: на фотографии — блик. Дело было закрыто. Однако вопрос остался висеть в воздухе: а действительно ли все было именно так? Или за этой простотой скрывается нечто гораздо более значительное, что решено было спрятать за грифом «секретно» и формулировкой «оптическая иллюзия»?