В Нельзябуке мой взгляд зацепился за фотографию поразительно красивого ребенка, сделанную тогда, когда фотомоделей-то не было, а уж детей-фотомоделей - тем более. Но тем не менее это фото - самой настоящей фотомодели, которую и "вживую" и на фото демонстрировали зрителям для того, чтобы сердца их загорелись сочувствием и возмущением.
Итак - Фанни Вирджиния Кассиопея Лоуренс. Девочка-рабыня, рожденная от связи американской рабыни и плантатора, и ставшая, естественно, рабыней.
Да-да, совсем как в сериале про Изауру.
Так как сочетаются такие наряды и её рабское состояние? А все просто: по одним источникам, ребенок достался "северянам" в качестве "трофея", по другим - она была куплена в Вирджинии Катариной С. Лоуренс и крещена в Бруклине, в Плимутской церкви, о. Генри Уордом Бичером в мае 1863 года.
В тот прекрасный день, когда служба закончилась и все церемонии были проведены, отец Бичер сказал может быть самую короткую, но одну из самых запоминающихся своих проповедей:
мистер Бичер поднял на кафедру маленькую девочку лет пяти с милым личиком, большими глазами и светлыми волосами, прекрасную, как лилия. Остановившись на мгновение, чтобы справиться со своими эмоциями, он заставил собравшихся вздрогнуть от ужаса, сказав: "Этот ребенок родился рабом и только что был выкуплен из рабства!" Невозможно описать эффект этого заявления. Этот факт казался таким невероятным и чудовищным, что сначала зрители затаили дыхание от изумления, а затем растаяли до слез.
Затем Бичер обратился к своей аудитории, объяснив, что девочка, которую окрестили Фанни Вирджиния Кассиопея Лоуренс, была обнаружена "больной, оборванной и грязной" медсестрой, ухаживавшей за солдатами Союза в Фэрфаксе, штат Вирджиния, которая приняла малышку Фанни как своего собственного ребенка.
"Посмотрите на этого ребенка, - говорил прихожанам Бичер, - скажите мне, видели ли вы когда-нибудь более красивое и милое личико?"
Затем Бичер подробно рассказал о судьбе, которая ожидала хорошеньких маленьких девочек, подобных Фанни. Он говорил о неизбежности принуждения и падения, вовлечения в грех и неизбежности этого пути для рабынь, которых их хозяева рассматривали как вещи, а не как людей.
"Прелесть этого лица, красота этого подарка только увеличили бы ее ценность для вожделения".
Пылкая риторика Бичера ставила Фанни в один ряд с детьми его собственной паствы, оплакивая преступления рабства не только в отношении чернокожих детей, а так же и в отношении "привлекательных" белых или... "почти белых". В то время как дети его прихожан были защищены от разрушительного воздействия рабства, Фанни оставалась беззащитной, и только силы Союза "искупили" её понесенными жертвами, как в свое время Иисус искупил кровью грехи человечества.
Да, Фанни, по-видимому, ожидала судьба её матери, если не хуже. Но теперь она стала орудием пропаганды - "мы не такие, как они, рабовладельцы".
И да, почтенный Бичер не грешил против истины - масштабы сексуальной эксплуатации рабов подтверждают как современные генетические исследования, которые показывают, что ДНК современных "коренных афроамериканцев" в среднем содержат 24% "европейских" генов, так и более ранние исследования семейных историй, проведенные еще в 1930-х годах в США, показывают, что примерно треть опрошенных темнокожих женщин утверждали, что родили одного или нескольких детей от белого отца или были сами детьми от белого отца.
Бедственное положение этих рабов смешанной расы, полу и совсем белых, использовалось как способ продвижения аболиционистских идей в США.
Первом аболиционистским романом была не известная у нас "Хижина дяди Тома", где у одной из героинь-рабынь имеется практически белый ребенок, а "Раб: или Мемуары Арчи Мура" , опубликованный в 1836 году историком Ричардом Хилдретом, и рассказывающий о сыне белого плантатора и матери-рабыни, которая сама является дочерью белого богатого плантатора. Герой романа заявляет, что "и со стороны отца, и со стороны матери в моих жилах текла лучшая кровь Вирджинии". Когда он и его сестра решают бежать, у них нет проблем выдавать себя за настоящих белых.
Сдается мне, что и автор, и его герой погорячились насчет "лучшей крови".
Ну да ладно, кому как не нам, потомкам людей, чей цвет кожи никак не отличался от "господского", понимать, как причудливо тасуется колода и кровь, потому что своих "плантаторов" в России увы, хватало, и эти грехи они себе отпускали легко и охотно.
Причем, хочу напомнить, что даже т. н. "борцы за свободу", в отличии от американцев, не торопились нести её тем, кто влачил самые настоящие цепи рабства - как пример, ходит по сети легенда, что Бенкендорф упрекал декабристов в том, что они-то своим крепостным свободы не дали, а он:
Я крепостных отпустил в Лифляндии в 1816-м, а в Тамбовской губернии — в 1818-м. Все вышли с землёй, с начальными средствами. Я заплатил за каждого из них податей за пять лет вперёд в государственную казну.
Но это, скорее всего, байка - тем более, что касается Лифляндской губернии, то Бенкендорф мог не спешить - в этой части Российской империи крепостное право и так было отменено в 1819 году.
Но сама легенда показательна - одни доказывали свои убеждения делом, другие...
Другие, как, к примеру, светоч наш Тургенев, предпочитали себя не ограничивать: так в 1844 году, будучи уже в зрелом возрасте, Иван Сергеевич по какой-то причине вынужден обратиться к маменьке, чтобы та взяла назад его камердинера Митьку, а взамен прислала Егора /Е.Д.Хрусталева/.
"Егора не могу отдать, - ответствовала Варвара Петровна, -он мне нужен, он и лакей и садовник, и фортепьяно настройщик. Теперь учится быть полотером и поваром". И далее укоряет сына: "Все мои люди перебывали у тебя в камердинерах. 1-й Андрюшка, 2-й Михайла, 3-й Сенька, 4-й Алексашка Серебряков, 5-й Алексашка Кирилин, 6-й Порфирий, 7-й Митька. Тогда как у брата [т.е. Н.С.Тургенева] всё один между тем - его Ефим".
Выводов я делать не буду, их много, и много неудобных, в том числе относительно чувствительных сердец и пропаганды, так что оставлю-ка я это дело своим читателям. Но, похоже, американцы и тогда нас обошли.
НепоДзензурное традиционно тут:
https://vk.com/public199851025
или тут
https://old-venefica.livejournal.com/
Сарказм в уксусе, йад с перцем, окололитературные изыскания и прочие деликатесы, взращенные на отечественных реалиях