Глава 1
Она открыла глаза и слезла с койки. Прохладный затхлый воздух строительного вагончика клонил обратно в сон. Она выпила воды из пластиковой бутылки и, как уже много ночей подряд, принялась расшатывать решётку на окне. Она чувствовала — осталось уже недолго.
Ржавая решётка поддалась. Сердце учащённо забилось, будто хотело вырваться из груди и улететь прочь. Сейчас, на рассвете, когда все работники ещё спали, она наконец смогла вытащить ненавистную решётку и открыть окошко бытовки. Долгожданная свобода.
— Ты куда, Верка? — послышался сонный шёпот из темноты.
Это была Надежда, её единственная подруга в этом аду.
— На волю, — прошептала Вера, с трудом сдерживая дрожь.
— Поймают ведь, хуже будет. Да и как ты без паспорта? — голос Нади был полон страха.
— Поймают — значит, судьба такая. Двум смертям не бывать, одной не миновать.
Она выбралась в окно и, оглянувшись в последний раз, услышала тихий, но такой искренний шёпот:
— Удачи тебе, Бог тебе в помощь! И чтобы черти эти, Ироды, тебя не нашли.
В душе на мгновение стало тепло, а затем этот огонёк погас, сменившись леденящим страхом и решимостью.
Она бежала, не разбирая дороги, углубляясь в лес. Вдали виднелся рассвет, и Вера понимала, что ей нужно уйти подальше, пока никто не спохватился. Выбившись из сил, она завалилась в ложбинку у дороги. Машины по этой объездной дороге ездили редко, а этим утром она ещё не встретила ни одной. Обессиленная, она уснула.
Проснулась она от шума — уже рассвело. Где-то неподалёку остановилась чёрная, блестящая от росы машина. Из неё вышли двое мужчин. Вера сразу узнала их. Один из них с наглым и высокомерным выражением лица был Ибрагим, её работодатель — тот, что слащавым голосом когда-то предлагал работу на стройке, а его ассистентки подсовывали ей трудовой договор. Его сопровождал Мага — грубый, крепко сбитый прораб, который потом просто отобрал у неё и договор, и паспорт, и телефон, и заставил работать.
Вера лежала в своём укрытии, затаив дыхание. Неужто так быстро заметили её исчезновение?
Они вытащили из машины обмякшее тело мужчины и со всего размаха бросили его в придорожную канаву, как ненужный хлам, а потом закидали листьями. Вера следила за ними, но даже после того, как машина скрылась из виду, она не решалась выйти из своего укрытия.
Слабый стон из канавы заставил её сердце заколотиться в бешеном ритме. Словно подхваченная какой-то невидимой силой, она крадучись приблизилась к тому месту, где лежал выброшенный человек — незнакомый мужчина с окровавленной головой. Раньше она его не видела. Он был жив, и Вера поняла, что не может оставить его умирать.
Пересилив себя, она вышла из укрытия и, еле дыша, подошла к нему.
— Господи, какой же ты тяжёлый, — прошептала она, пытаясь уложить его удобнее.
Он лишь стонал, находясь в полузабытьи. Спустя пару часов, когда мужчина открыл глаза, Вера узнала его имя — Устин. Больше она добиться от него не смогла. Он что-то бормотал невнятное.
Когда наконец удалось остановить попутную машину, она представилась водителю, что они брат и сестра, попавшие в беду, и попросила довезти их до города. Водитель, хоть и смотрел косо, не отказал, и они доехали до её однокомнатной квартиры в хрущёвке — единственного, что было у Веры после выпуска из детского дома.
Вера помогла Устину добраться до ванной и обмыла его раны на голове, потом уложила на кровать. Мужчина лежал, тяжело дыша, смотрел в потолок невидящим взглядом. Наконец спросил хриплым голосом:
— Где я? Что со мной?
Вера рассказала, кто его выбросил в лесу, как она нашла его и где они находятся.
— Ибрагим… — прошелестел он слабо. — А ты кто?
— Вера, — тихо ответила она. — Я тоже от них сбежала. Они держали меня и ещё несколько женщин в рабстве на стройке. Когда я пришла работать туда, Мага отобрал мой паспорт.
— Значит, беглянка, — прошептал он. — Они наверняка уже ищут тебя. Они придут и сюда. Надо уходить.
Он попытался подняться, но сильная боль заставила его снова повалиться на подушку.
— Куда идти? — с испугом спросила Вера. — Это всё, что у меня есть.
— Ко мне, — начал он. — Мы должны перебраться в мой дом. Это безопаснее для нас.
Вера посмотрела на Устина и не знала, что делать. В её душе боролись страх и надежда. Она, круглая сирота, привыкла полагаться только на себя. И сейчас она оказалась в бегах, да ещё и с едва передвигающим ноги незнакомым мужчиной на руках. У неё не было иного выбора, как довериться ему, чтобы выжить.
Словно очнувшись, Вера бросилась собирать вещи: какие-то штаны, несколько футболок, старый свитер, немного денег, какие-то документы — всё, что влезло в небольшую спортивную сумку. Руки её дрожали от страха, пока она всё это судорожно запихивала — ведь за ней могли прийти в любую минуту.
Она сходила к соседям и попросила вызвать такси. Подняв Устина, она помогла ему выйти на улицу и сесть в машину. Пока они ехали на указанный Устином адрес, Вера нервно поглядывала на его лицо — бледное, покрытое испариной. Он дышал прерывисто и хрипло.
— Может, лучше в больницу? — тихо предложила она.
Устин отрицательно помотал головой. Он сжал челюсти, пытаясь перетерпеть боль. Вера видела, что ему становилось всё хуже, и через мгновение он потерял сознание. Его глаза закатились, а тело обмякло.
— Нет, только не это, — подумала Вера, отчаянно пытаясь привести его в чувство.
Она запаниковала. Что делать? Послушаться его и ехать к нему домой, рискуя, что он умрёт, или вызвать скорую — и кто знает, к чему это приведёт? Вера закрыла глаза, пытаясь успокоиться, и решила, что его дом — их единственное спасение. Она должна довезти его туда, чего бы ей это ни стоило.
Когда такси остановилось в элитном коттеджном посёлке у красивого современного дома, Вера застыла, разинув рот. Узорчатая ограда, зелёные лужайки, ухоженные деревья — всё это было словно из кино про богатую жизнь.
— Приехали, — сказал мордатый таксист и глянул на Устина, который был без сознания.
— Помогите дотащить до дома, пожалуйста, — попросила Вера, вешая спортивную сумку на плечо.
Таксист недовольно засопел, но тащить помог, всю дорогу бормоча под нос:
— Я не нанимался пьяных клиентов таскать.
Подойдя к дверям, Вера обшарила карманы Устина, но в них было пусто — ни ключей, ни кошелька, ни телефона. Она запаниковала, не зная, что делать теперь.
— У этих богатеев электронные запоры. Приложи его палец, и дверь откроется, — пробурчал таксист, указывая на сканер у двери.
Вера приложила большой палец одной руки Устина, потом другой — и дверь вдруг открылась. Она не понимала, как это работает.
— А замочная скважина в дверях зачем тогда? — спросила Вера, удивлённая такой системой.
— Наверное, альтернатива пальцу! — пожал плечами таксист, забирая последние деньги у Веры, и уехал.
С трудом она затащила беднягу в дом, припёрла спиной к дивану. Её сердце колотилось от усилий. Она ошарашенно озиралась, всё ещё не веря, что это не сон. Какое-то время ходила по дому, осматривая дорогие картины, мебель и другие предметы роскоши.
— Кто же ты такой? — шептала Вера. — Откуда такие богатства?
Её размышления прервал стон. Устин очнулся.
— Воды, — хрипло попросил он.
Вера принесла ему воды, а затем он попросил принести ему запасной мобильный телефон.
Вскоре к дому подъехала машина. Из неё вышел пожилой мужчина с добрыми, проницательными глазами. Он нёс медицинский саквояж. Он прошёл в дом и осмотрел Устина.
— Сотрясение мозга, сломана нога, многочисленные ушибы по всему телу, — констатировал врач, осматривая своего пациента. — Устин, вам нужна госпитализация.
— Сейчас мне нельзя светиться. Внутрикорпоративные разборки, — ответил Устин. — Ты мой личный врач, сделай, что сможешь.
Врач с сожалением покачал головой. Было видно, что он не согласен, но подчинился желанию своего клиента. Он вколол Устину обезболивающее, наложил шину, оставил лекарства, объяснив Вере и Устину, что делать в случае обострения. Выходя за дверь, пообещал заехать утром.
— Устин, — спросила Вера, когда врач ушёл. — Что ты говорил о внутрикорпоративных разборках? Ты владелец этой стройки? Той самой, где вы держите людей в рабстве… таких, как я?
Её губы вдруг задрожали от гнева и обиды. Она была готова тут же уйти, но Устин слабо усмехнулся.
— Посмотри на меня, Вера. Видишь эту кровь? Да, ты угадала. Я один из владельцев стройки. Ибрагим — мой партнёр. Был партнёром. Он с подельником избили меня, когда я случайно узнал об их грязных махинациях на стройке. Когда я заявил, что не потерплю этой мерзости, Ибрагим сначала хотел заткнуть меня деньгами, а когда я не уступил и пригрозил полицией, решил просто от меня избавиться.
Вера молчала, насупившись.
— Я верил, что Ибрагим — честный человек, — снова заговорил Устин. — В нашей компании я занимался стратегическим планированием, поиском клиентов, а он — оперативным управлением. Я думал, что мы партнёры, но он просто использовал меня. Поверь, я не знал, что он творит на стройке.
Устин посмотрел ей в глаза.
— Прости меня, Вера. Прости за всё, что тебе пришлось вытерпеть из-за моей компании.
Вера растерялась. Она не ожидала от него таких слов. Устин был ранен, избит, но он сочувствовал ей, её страданиям.
— Я не виню тебя, Устин, — прошептала Вера. — Ты не виноват.
— Нет, виноват, — сказал он, слабо сжимая кулаки. — Моя невнимательность позволила этим мерзавцам творить такое. Но я всё исправлю.
Вера поняла, что он действительно другой — не такой, как Ибрагим и Мага, и поверила ему.