25 октября ежегодно отмечается Международный день оперы
В Кургане пока нет оперного театра. Но где-то в далекой Германии поет арию русской пушкинской Татьяны наша землячка Евгения Сотникова.
Женя-Женечка и Темнюша
Две веселые подружки лет по шестнадцати пели в курганском полупустом ресторане «Сокол». Им на своей сцене-пятачке было хорошо слышно, как юморили звукорежиссеры. Те в тот вечер были в ударе. И смешинка прилетела к девчонкам. Давясь от смеха, они с трудом, но допели. А потом уже схватились за животы.
Вышел с позеленевшим лицом арт-директор. Нервно покурил в сторонке, глядя на хохотушек.
— Вы уволены! – объявил, вызвав к себе в кабинет.
Вот так и закончилась ресторанная карьера Жени Сотниковой и Лены Темниковой. А им пророчили петь в ресторане до пенсии! Но не сложилось.
Они не особо огорчились. Женя всерьез занялась учебой – она в то время училась в музыкальном училище.
А Темнюша (так часто называли Темникову друзья) поехала попытать счастья в столицу. И попала на супер популярную тогда «Фабрику звезд». А дальше – в группу «Серебро». Ну, вы знаете…
…Сегодня Евгения Сотникова поет на самых разных сценах Европы. Кстати, там ее все называют Евгенией, что Жене-Женечке было поначалу очень непривычно.
Гран-при как провидение
— У меня была потрясающий преподаватель — Елена Викторовна Якунина. И она мне вдруг сказала: иди лучше пой, тебе это, по-моему, ближе. Рояль ты не высидишь! – Вспоминает Женя.
…Студентка музучилища Сотникова попала в класс к Лидии Владимировне Алексиевской. Стала учиться на дирижера-хоровика.
В училище Женя с радостью пела и джаз, и эстраду. Второкурсницей поехала на конкурс эстрадной песни в Иваново. Конкурс проходил в двух номинациях – «Эстрадное пение» и «Академический вокал».
А Алексиевская вдруг предложила: давай обкатай свою программу, скоро экзамен в училище, спой заодно в академическом блоке.
И вдруг (к своему и к всеобщему удивлению) Женя получает гран-при в академическом пении!
Все вроде бы просто: талант от бога и… немножечко везения.
Алексиевская стала готовить ученицу к поступлению в консерваторию.
Бременские музыканты
Сама творческая культурная атмосфера Питера дает толчок к саморазвитию, — считает Женя. Каждый вечер студенты шли на новый спектакль в новый театр.
Помчались друг за другом семестры и сессии. На последнем курсе студентка Сотникова не только учится, но уже и работает в Москве, в Театре Новая опера имени Е.В.Колобова.
На конкурсе Чайковского в Москве после первого тура позвонили по телефону прямо в номер. Это оказался худрук театра – разыскал!
Так что на пятом курсе она мотается по маршруту Москва-Петербург, сдает экзамены в альма-матер и поет Татьяну в Новой опере в спектакле «Евгений Онегин». Это роль знаковая в репертуаре любой оперной певицы, особенно русской. Претенденток на Татьяну в этом театре было немало – 25 сопрано в труппе (в Баварской опере — всего четыре, к примеру!). Полтора года пропела в столице, параллельно закончивая консерваторию.
…На конкурс итальянской музыки в городе Бремен (сразу вспоминаются сказочные «Бременские музыканты») приехало около двух сотен исполнителей. На гала-концерте в зале сидели «купцы» из Мюнхена.
Тогда она была на перепутье. Невероятно, но одновременно два приглашения – в молодежные программы Большого тетра и в Баварскую оперу. Женя выбрала Европу.
Когда приехала в Германию – знала по-немецки два слова: «Доброе утро» и «Будьте здоровы!»
На репетициях в Москве, когда было свободное время, Женя начала учить английский по самоучителю. Просто так. Оказалось, и не просто так, пригодилось!
— Вдруг попадаешь в среду, когда никого не понимаешь – ни по-английски, ни по-немецки! Я не могла спать спокойно. Ночью в голове был полный микс. И арии надо было учить на немецком срочно — и вводиться срочно.
— На немецком тяжело петь?
— Сейчас уже не очень, а вначале надо было схватить специфическое произношение. Но ко мне так все доброжелательно относились, повторяли столько раз, сколько мне нужно было.
И Женя все учила и учила! Хотя в Мюнхене для общения можно и не знать… немецкого. Все говорят по-английски. Но года через полтора певица Сотникова костюмеров-немцев стала просить разговаривать с ней по-немецки.
…А тогда, в день своей премьеры, она стояла в прозрачных одеждах и фееричном гриме Росинки из старинной немецкой сказки братьев Гримм высоко-высоко над сценой Баварской оперы. Одна, в темноте. Под ногами – узенькая досочка, как в цирке. Было по-настоящему страшно!
Но вот оркестр заиграл волшебную увертюру (это была безумно любимая немцами и всем миром опера Хумпердинка «Гензель и Гретель») – и Росинка плавно заскользила вниз, на авансцену. Спела… и улетела! Да, надо было еще одновременно и цветочком махать!
Наша Таня
— Пушкинская Татьяна – близкая для тебя героиня? — В моем представлении она и внешне, и по характеру так похожа на «нашу Таню». И по мнению русских режиссеров — совпадение один в один.
— Музыка там очень красивая и персонаж сам, конечно, тоже — не торопясь отвечает Женя. – Чайковский написал очень плотную оркестровку, она огромная, густая такая. На Западе свое представление о Татьяне. Там есть такая тенденция, стандарт (немцы называют это словом «Fach» — специализация), что Татьяна должна иметь спинто сопрано. Оно стенобитное, большое, огромное! А у меня – лирическое.
Хотя Женя уже и пела Татьяну, но хотелось бы еще, конечно. Мечтает о Джульетте в опере француза Гуно (на французском, понятно), а на итальянском спеть в опере Беллини «Капулетти и Монтекки». Манит красотой ария Микаэлы в опере Бизе «Кармен», ария Русалки на чешском (опера Дворжака) – много чего!
— А самый трудный для тебя язык, Женя?
— Старо-голландский, — отвечает. — Я пела монахиню 12-го века на старо-голландском языке. Это очень сложно – нормальные сегодняшние голландцы не разговаривают на нем. Европейские языки пытаюсь учить – французский, итальянский.
— И самое сложное в твоей сегодняшней работе…
— Справляться с объемом репертуара. С тебя требуют высшее качество, даже в маленьких партиях ты должен выдавать уровень. Нам об этом не дают забыть ни на секунду, ни на ноту. Есть несколько театров в мире, по которым перемещаются мировые оперные звезды. И ты сама понимаешь, кто пел до тебя на этой сцене!
— А сколько времени уходит на разучивание партии?
— Может уйти и год. Можно и за две недели выучить, но это будет жесткий стресс. Два месяца – нормальный срок. И шесть недель — сам постановочный процесс.
— Опера сегодня – изменчивая, капризная, новая…
— Когда-то зрители ходили на имя певца, — поясняет Женя. — Позже — на имя дирижера, а сейчас режиссеры — главные в опере. Поэтому на сцене мы даже плавали в воде! Я играла нимфу!
— А костюм какой? Сказочный?
— Нет-нет! Повседневный! — Смеется.
— А творческая свобода – она существует?
— Мы все равно люди подневольные – с одной стороны — дирижер, с другой – режиссер, с третьей, к примеру, – музыка Моцарта (которая уже написана со своими нюансами). И ты в определенных рамках, а во всем этом еще надо найти свободу! Но все же она больше, чем в эстрадных проектах.
Мечты сбываются!
— Я никогда бы не могла подумать в детстве, что пойду в оперу! – Кажется, что Евгения сама до сих пор удивляется своему выбору и выбору судьбы.
— Характер изменился у тебя, Жень? Ты ушла во фриланс…
— Мне нравится работать на проекте, не нужно толкаться локтями, — показывает, раздвигая локти. – Не нужно погружаться во все, приспосабливаться к труппе… Фрилансером свободы больше!
— А в Россию приглашают?
— Хотелось бы больше в России петь. Курганская филармония пригласила год назад. И все совпало.
— Дома, перед своими волновалась?
— Больше, чем в Нью-Йорке, — улыбается чуть смущенно. — В зале были мои преподаватели, друзья. Даже такие мои родственники, которые первый раз в жизни слушали оперное пение!
— А любимая страна?
— Конечно, Россия…
— А из чужих?
— Мне очень нравится Германия. В Мюнхен я попала сразу из Москвы, быть может, поэтому. Садишься в электричку — и через 40 минут ты просто в раю. Лошади-собаки-кошки, свежий воздух. Был шок. Мне горы очень нравятся! Баварская природа, Альпы. В Мюнхене у меня много преподавателей, коучей. Часть моей профессии – учиться постоянно.
— Ты уже человек мира?
— В конце 2009-го года я уехала. Три года – Мюнхен, я была в штате театра. Потом — Англия, Франция. Швейцария, Италия, Америка… Кажется, что нет границ между государствами – они такие условные. Встречаешься с людьми, с которыми ты пел, к примеру, четыре года назад. Мир-то, оказывается, маленький! Если интересный проект – не важно, где он воплощается, в какой точке планеты! Мне нравится, что проекты все такие разные, каждый – не обычный! Не похож на другой. Это очень увлекательно!
Наша справка:
Евгения Сотникова родилась в городе Кургане. Окончила музыкальную школу по классу фортепиано. В 2003 году окончила Курганский музыкальный колледж имени Д.Д.Шостаковича. 2008 год – позади вокальный факультет Санкт-Петербургской государственной консерватории имени Римского-Корсакова. 2008 год – солистка Московского театра Новая Опера имени Е.В.Колобова. В 2009 году приглашена в Оперную студию Мюнхенского национального театра.
Фото из личного архива Евгении Сотниковой с официального сайта певицы sotnikova-soprano.com
