Обдорская таможенная застава, располагавшаяся в удаленном уголке России, за Полярным кругом, стала в XVII в. одним из временных таможенных пунктов, организованных для контроля за потоком «мягкой рухляди» – пушнины из Сибири. На протяжении нескольких веков для России пушнина была важнейшим экспортным товаром, «валютой» Средневековья. Особенно в критические периоды истории московская власть стремилась упорядочить контроль за вывозом ценных мехов из Сибири, найти новые источники пополнения государевой казны.
Изучая документы, связанные с деятельностью Обдорской заставы, мы можем понять методы интеграции Сибири в экономику России, проанализировать эволюцию таможенного законодательства, увидеть особенности взаимодействия центральной власти и местных сообществ. Историк из Екатеринбурга, к.и.н. Ирина Манькова провела большую поисковую работу в архивах, проанализировала сохранившиеся документы Сибирского приказа (РГАДА), включая таможенные книги и следственные дела. Ирина Леонидовна рассказала о результатах своих исследований в одной из лекций цикла «Обдорский острог», записанном к 430-летию Салехарда.
Смотреть лекцию https://vkvideo.ru/video-166118552_456239636
Теме исследований будет посвящен один из выпусков журнала «Северные древности: археология, этнография, история», который готовится к выходу в 2026 г.
Номер можно будет скачать здесь https://nordarcheo.ru/izdatelskie-proekty/zhurnal-severnye-drevnosti-arheologiya-etnografiya-istoriya/
Предлагаем вашему вниманию материал о роли Обдорской заставы в истории России.
Присоединив Сибирь, Российское государство распространило на эту территорию свое административно-территориальное устройство и фискальную систему. Московская власть стремилась взять под свой контроль и получать доход от сибирской торговли, регулировать миграции, меховые и денежные потоки. Важнейшую роль в соблюдении государственных интересов должны были сыграть таможни. Таможенные службы создавались во всех уездных городах и ключевых пунктах на путях, соединявших европейскую часть страны (называвшейся в документах того времени «Русью») и Сибирь. Первые сибирские таможни появились в начале XVII в. в Верхотурье, Тобольске, Тюмени, Таре, Сургуте, Березове и Мангазее.
Необходимое звено системы
В последней четверти XVI–XVII вв. наряду с Бабиновской дорогой русские промышленники и торговцы активно пользовались так называемым «чрезкаменным» путем. В 1619 г. был официально разрешен путь «от Архангельского города и ото всех поморских городов в сибирские городы на Березов город» через Камень (т. е. Уральский хребет). На этом пути было организовано несколько застав. Немногим выше устья реки Собь была устроена Собская застава. Эта застава контролировала проезд из европейской части России в Сибирь. Для контроля встречного потока была организована таможня в Обдорском острожке, расположенном у впадения реки Полуя в Обь, почти напротив (через Обь) Собской заставы.
Как контрольно-пропускные пункты Собская и Обдорская заставы занимали ключевое положение на «чрезкаменном» пути. Если Собскую заставу можно образно назвать «воротами в Сибирь», то Обдорская застава была «воротами из Сибири». Для иллюстрации популярности этой дороги воспользуемся данными известного историка С.В. Бахрушина. Только в 1638/39 г. на Собском устье и Обдорской заставе побывало с Руси 919 торговых и промышленных людей (таможенный сбор 1638 г. составил более 1859 руб. с учетом Киртасской заставы), а в 1640/41 г. из Сибири в европейскую часть России направилось 638 человек. Эти заставы функционировали только три летних месяца: июнь, июль и август, т. е. в период навигации, когда шел основной поток грузов.
Обдорская застава действовала в тандеме с Собской, они находились под единым управлением. Первоначально тобольские воеводы посылали на эти заставы служилых людей и целовальников, выбиравшихся из тобольских посадских людей. Целовальники должны были вести учет провозимых товаров и собранных пошлин, составлять отчетную документацию. Название этой должности происходит от формы принесения присяги царю добросовестно выполнять свои обязанности (целование креста).
Неизбежные новации
К 1635 г. для московских властей стала очевидной слабость существовавшей таможенной системы в далекой Сибири, доходы казны были явно не сопоставимы с тем потоком пушнины, который шел с востока на запад. К тому же регулярно приходили известия о незаконном обогащении и злоупотреблениях сибирских воевод и прочих администраторов. Нужно были меры, направленные на ужесточение контроля за товарными, меховыми и денежными потоками между Русью и Сибирью, а также на обеспечение независимости таможенной службы от вмешательства воевод. Пожалуй, главным нововведением стало изменение административной структуры таможни. На таможенных заставах появились новые ответственные лица – «таможенные и заставочные головы». Для замещения этих должностей была использована уже отработанная на восточных окраинах практика присылки выборных людей из городов Русского Севера. Так, жители Великого Устюга или Мезени на сходе посадской общины выбирали своего представителя, который отправлялся на государственную службу руководить таможенной заставой на год или два, затем его сменял другой выбранный человек. Один таможенный голова нес службу на Собском устье, другой – на Обдоре. Посадская община брала их на свое содержание: оплачивала подорожные расходы, закупку продовольствия, которого в Обдоре купить было невозможно.
Головы получали наказные грамоты от государя – документы, подтверждавшие их полномочия. В наказах подчеркивалось, что осмотр товаров, сбор пошлин и конфискация незаконно провозимых вещей, находятся в «одноличном» ведении голов. Они имели право прямого обращения в Москву в случае воеводской «порухи таможенному делу». Также вместе с таможенными головами посылались подьячие. Стремление государства сделать таможню независимой от воевод выразилось и в том, что при ней был свой штат подьячих, на их плечи ложилась вся канцелярская работа.
В штат таможни по-прежнему входили целовальники и служилые люди. Одновременно присылалось до 7 целовальников, выбранных из посадского населения Тобольска. Как правило, среди них присутствовал служилый бухарец, вероятно, чтобы при необходимости выполнять роль толмача. Служилые люди должны были обеспечивать порядок и безопасность, сопровождать денежную казну, пушнину, разные грузы, а также доставлять в Березов или Тобольск нарушителей законов. На Обдорскую и Собскую заставы могло присылаться одновременно от 20 до 40 служилых людей из Тобольска.
Реально за названием «Обдорская и Собская заставы» стояла целая система застав. На Обдоре и в Собском устье находились центральные пункты, где проводилось освидетельствование провозимого имущества и собирались все платежи. Из них главным был Обдор, там имелась таможенная изба, где хранилась коробья, в которой находились в том числе и деньги, собранные на Собском устье и Киртасской заставе. Кроме центральных пунктов существовали «отъезжие заставы» («отъезжие караулы», «караулы по островам»). Одни «отъезжие заставы» были выставлены против «мангазейщиков», везших пушнину из Мангазеи, другие – против «торговых и промышленных людей», которые ехали из европейской части России с «русскими» товарами. На эти заставы таможенные головы посылали целовальников, которые должны были встреченных на пути людей приводить на Обдор и на заставу у Собского устья.
Будни таможенной службы
В России XVII века существовала сложная система таможенных сборов. Историки насчитывают до 25 видов различных пошлин. Торговые и промышленные люди, ехавшие в Мангазею, Березов, Сургут, Нарым, Кетск, Томск, Енисейск и Красноярск торговать, менять на пушнину свой товар или промышлять, являли товары, имущество и деньги в первом сибирском таможенном пункте (на Верхотурье или на Собской заставе) для осмотра и оценки. Таможенники проверяли соответствие товаров проезжим грамотам, которые люди получали в пункте отправления. Если человек ехал проездом, то получал сибирскую проезжую грамоту, уплатив за грамоту печатную пошлину и проезжие пошлины (с количества людей, с оценки товаров, со средств передвижения). В случае остановки здесь для торговли, владелец товаров платил множество других пошлин.
Поскольку торговля была разрешена только на гостиных дворах, а на заставах такого места не было, то соответственно основной поток торговых и промышленных людей шел через Обдорскую заставу транзитом с проезжими грамотами из сибирских городов, которые давали право свободного проезда по территории Сибири. Поэтому на Обдоре пошлины взимались трех видов: «десятая», т. е. 10 % от стоимости провозимых товаров (в основном мехов), она бралась пушниной, «головщина» (она же «явочная») бралась с каждого человека на явке в таможне за приезд, «проезжая» взималась за проезд транзитом. У обдорских и собских таможенных голов были свои печати, т. е. они не зависели от березовских воевод. Именно поэтому у Обдорской заставы очень рано появился собственный герб – его изображение на сургуче играло роль акцизной марки, гарантируя, что груз проверен и с него уплачены все сборы.
В обязанности таможенных голов также входило выявление нарушений, связанных с провозом мягкой рухляди и денег. Существовала строгая регламентация количества мехов и мягкой рухляди, разрешенного для вывоза из Сибири воеводам и другим администраторам. Таможенные головы должны были следить за соблюдением установленных норм и препятствовать вывозу мехов через подставных лиц. Если в багаже обнаруживалась пушнина, незаписанная в проезжих грамотах, то с людей брался штраф пушниной, он назывался «протаможье».
Собранные таможенниками деньги и меха посылались в Москву, но отправлялась мягкая рухлядь только хорошего качества. Те меха, которые не годились в государеву казну, таможенники могли продавать, а вырученные деньги обращать в доход государства. Были случаи, когда задерживалась доставка денег из Москвы в Березов на жалованье служилым людям, и тогда воеводы брали необходимую сумму из собранных средств Обдорской и Собской таможен, но обязательно по согласованию со столицей.
Через Обдорскую заставу из сибирских «понизовых» городов везли в Москву государственную меховую казну. Таможенные головы должны были следить, чтобы по дороге казна не вскрывалась. Для этого они проверяли печати на сумках и сообщали в Москву о результатах своего досмотра. Были случаи, когда печати подделывали или надламывали, и таможенникам приходилось проявлять бдительность, чтобы пресекать подобные махинации.
Забота о «государевом интересе» или …?
В архивном фонде Сибирского приказа находится значительное количество документов о судебных разбирательствах по поводу злоупотреблений на таможне. Как правило, по жалобам купцов на незаконные действия таможенников проводились масштабные розыски. Самым распространенным обвинением было необоснованное изъятие мехов. Например, в одном из следственных дел встретился случай, когда таможенники забрали у купцов горностаевые шубы и вымогали деньги за их возврат. Подобные действия прикрывались ссылками на «государев интерес» – якобы они радели за казну и сохранность «государевой мягкой рухляди» (пушнины). Эта ситуация демонстрирует, насколько был важен человеческий фактор: эффективность всей системы напрямую зависела от честности и порядочности людей, призванных контролировать сбор пошлин.
Источники наших знаний об истории Обдорской таможни
Основным видом отчетности таможенной службы были таможенные книги. Неграмотность многих целовальников и даже некоторых таможенных служителей создавала определенные затруднения, но это было распространенной проблемой для того времени. Ответственность за ведение документации ложилась на плечи подьячих, которые вели черновые таможенные книги. Затем эти книги переписывались набело. Ежегодно после окончания летнего периода таможенные книги, собранные деньги и меха доставлялись с Обдора одним из таможенных голов в Березов, затем в Тобольск. Тобольские воеводы проводили анализ отчетной документации, сравнивали показатели с предыдущим годом. По окончании срока службы таможенных голов составлялись счетные списки, в которых отражались сводные данные приходных и расходных книг таможни за весь период их службы, выяснялось был ли недобор таможенных пошлин. Такая же процедура касалась и таможенных целовальников, которые вели в тех или иных местах самостоятельный сбор пошлин. Благодаря этому документообороту сегодня мы и можем изучать историю таможенной службы Северо-Западной Сибири.
Обдорская застава как место сбора ясака
В XVII в. ненцы-оленеводы, кочевавшие по левую сторону Оби от реки Собь до Карского моря и по правую сторону Оби, вдоль побережья Ледовитого океана до бассейна Енисея, платили ясак в Обдорском городке. Сбор ясака в Обдорской волости являлся прерогативой властей Березова и в качестве ясачных сборщиков посылались березовские служилые люди. Известен случай, когда по царскому указу в 1649 г. они захватили в аманаты трех самоедских князцов во время сдачи ясака в Обдорске. Плененных доставили в Березов, где они и должны были содержаться в качестве заложников.
Были ли вовлечены в мероприятия по сбору ясака служащие таможни? В наказных грамотах таможенных голов их полномочия четко ограничивались сбором пошлин, а право сбора ясака за ними не закреплялось. Вместе с тем, можно предположить, что на практике могло существовать оперативное взаимодействие. В частности, изъятая таможенниками при досмотре «лишняя» пушнина могла храниться в тех же амбарах, что и ясак. В дальнейшем и ясачная казна, и конфискованные меха формировались в общие обозы, тщательно описывались и под охраной отправлялись в Москву.
От таможни к ярмарке: новая жизнь заставы
К концу XVII века таможенная система в целом начала меняться. Государство стало отказываться от многих внутренних таможен. Да и на Обдорской заставе в силу объективных причин наступили нелучшие времена. Пушной зверь был частично выбит, поток мехов сократился, доходы заставы упали. «Златокипящая» Мангазея окончательно утратила свое былое величие. Соболиный промысел переместился в Восточную Сибирь и переориентировался на более южные пути доставки пушнины в европейскую часть России. Царскими указами 1704, 1706 и 1722 гг. «чрезкаменный» путь был запрещен. Обская и Собская заставы как таможенные пункты были ликвидированы.
Утратив своё первоначальное значение, Обдорская застава постепенно трансформировалась в крупный пункт меновой торговли. На протяжении XVII в. по первому зимнему пути тундровые ненцы приезжали к Обдорску не только для уплаты ясака ясачным сборщикам, но и для покупки у ясачных остяков (хантов) рыбных запасов. Позднее сюда летом стали съезжаться русские купцы с товарами с запада и местные жители – ханты и ненцы с пушниной и рыбой – с востока. Эта традиция заложила основу для знаменитой Обдорской ярмарки, которая стала экономическим и культурным центром всего региона и просуществовала вплоть до XIX века.
Таким образом, Обдорская застава – это не просто затерянный среди снегов временный «пограничный пост», а точка, где зародились экономические и культурные связи, определившие развитие всего Ямальского Севера и ключевой элемент в системе управления ресурсами, пример которого демонстрирует, как Российское государство адаптировалось к вызовам, связанным со стремительным освоением севера Западной Сибири.