Добрый день, друзья мои! Когда-то у себя на канале в телеграмме я писал заметку о первом посещении японца России, не очень для него удачную, прямо скажем. (https://t.me/mos_scribe/496)
И я бы про неё не вспоминал, если бы мне недавно не попалась любопытная история о первом китайце, посетившем нашу страну, поэтому для дзена я решил объединить две этих истории. Итак:
О первом японце посетившим Россию можно узнать из статьи японского профессора Ё. Накамура «Японец в Московии. Возможный источник легенды о Беловодье». И точно можно сказать, что японец в России побывал на свою голову в прямом смысле этого слова..
А случилось это так. Наш японец родился в Японии, но в детстве с родителями перебрался на Филиппины, в Манилу. Неизвестны причины, что побудили его семью к переезду, однако совершенно точно, что в 1594 году он принял постриг под именем Николая, вступив в орден августинцев Римской католической церкви.
Кстати, японская колония в Маниле в 1622 году насчитывала 3000 жителей, но это так, к слову.
Духовником и крёстным отцом японца стал португалец Николай Мело. Мело принял постриг в 1578 году в Мексике, позже приехал с миссионерской миссией в Манилу, где и встретился с Николаем.
В 1596 году местная конгрегация ордена августинцев избрала Мело своим представителем на капитуле ордена, который должен был пройти в Риме. Японец Николай должен был его сопровождать.
В следующем году они покинули Манилу на португальском судне через Макао и Малакку и прибыли в индийский порт Гоа (тогда всё это было португальскими колониями). Однако по прибытию в Гоа путешественники выяснили, что последний корабль, идущий в Европу в этом году, уже ушёл.
Чтобы успеть на капитул ордена, они решили добраться до Ормузского пролива, а затем через Персию добираться по суше до Европы. План, видимо, был надёжным, как швейцарские часы, поскольку наши герои пропадают на два года из документов, а обнаруживаются уже при дворе персидского шаха Аббаса в Исфахане.
В 1600 году шах вынашивал идею отправить посольство в Европу для заключения военного союза против общего врага — Османской Турции. Главой посольства был назначен Хуссейн Алибек, а его помощником был англичанин Антони Ширли (который находился на службе у персидского шаха).
Летом 1600 года посольство отправилось в путь, маршрут был выбран через Каспийское море и далее по Волге. К этому посольству присоединились наши путешественники, везя *послания от шаха для испанского короля Филиппа III и папы Климента VIII.
В Москву посольство прибыло поздней осенью. Мело и японец Николай остановились в доме у придворного врача Бориса Годунова итальянца Паоло Цитадини. Как раз в это время у него родилась дочь, и Мело, как духовное лицо, крестил её по католическому обряду.
И всё бы хорошо, если бы не одна маленькая проблема. В то время на Руси отправление католических обрядов не только не приветствовалось, но и каралось.
Об обряде крещения стало известно английским купцам, а от них, естественно, и русским властям. В то время англичане крайне негативно относились к испанцам, память о походе Великой армады к берегам Англии была ещё крепка, да и католиков они не жаловали.
Во время обысков в доме итальянца к тому же были найдены письма к испанскому королю и папе римскому.
Естественно, самый «гуманный» суд в мире после такого отправил Мело и Николая на Соловки, чтобы они могли приобщиться к истинной вере и подумать о вечном.
А дальше нашим незадачливым путешественникам пришлось испытать все прелести русской смуты.
В 1605 году Борис Годунов умирает, а пришедший к власти Лжедмитрий повелевает освободить пленников, и, казалось бы, вот она, свобода...
Но нет, пока они возвращаются из Соловецкого монастыря, Лжедмитрия свергают, и к власти приходит Василий Шуйский, который снова отправляет пленников в ссылку, на этот раз в ростовский Борисоглебский монастырь.
Видимо, условия содержания там были достаточно свободными, потому что Мело умудряется даже обмениваться письмами с Мариной Мнишек, которая в это время находится в ссылке в Ярославле.
Но в 1610 году путешественников пересылают на этот раз в Нижний Новгород.
Там и заканчивает свой земной путь японец Николай 30 ноября 1611 года ему отрубают голову.
В католической литературе очень любят писать, что японец пострадал за веру, отказавшись принять православие.
Но, скорее всего, учитывая рост антипольских, а с ними и антикатолических настроений (на минутку, в 1610 году поляки входят в Москву, а в 1611 году Кузьма Минин начинает сбор второго ополчения), он просто попал под горячую руку, оказавшись не в то время, не в том месте, за что и поплатился.
Николаю Мело каким-то образом удаётся бежать и даже присоединиться к освобожденной Марине Мнишек. Но в 1614 или 1615 году он был пойман правительственными войсками и сожжен на одном из островов в нижнем течении Яика.
Вот такая вот история. Нельзя сказать точно, первый ли это японец, ступивший на русскую землю, но однозначно первый, о котором есть документальные подтверждения.
Ну а с китайцами всё вышло как-то более благополучно. По крайней мере, история о первом китайце, попавшем в Россию, не совсем закончена.
Вообще, справедливости ради, русские могли сталкиваться с китайцами в Ханбалыке — столице Монгольской империи, пока она была едина и не разделилась на разные ханства и орды.
Со временем знания о Китае забылись, а уж о пути туда и о местонахождении Китая имели очень смутное представление.
Поэтому, когда после Смуты английский посол Джон Меррик спрашивал о возможности исследования пути в Китай: «Да пожаловал бы государь дороги отыскать мимо Оби-реки в Китайскую землю…», князь Дмитрий Пожарский (да-да, тот самый) вежливо отвечал: «Тебе самому ведомо, что наша царского величества отчина Сибирское государство от Москвы далече, подалось к востоку гораздо. От Москвы до первых городов сибирских полгода ходу… А сторона там самая студёная, мало живёт лета, больши дву месяца тепла никак не живёт. Да и про Китайское государство сказывают, что невеликое и небогатое, добиватца к нему дороги нечево…»
Ну и чтобы отказ не звучал слишком грубо, обещал: «Велим про то про всё проведати подлинно, есть ли в Китайское государство ход, и с Китайского государства есть ли в иные земли водяной путь, и сколь богато? А проведав про то про всё подлинно и на чертёж начертив, велим прислать к нашему царскому величеству к Москве. Да в том с великим государем вашим, с его королевским величеством, спишемся…»
Первые сведения о Китае Россия получила во время посольств к монгольским ханам в самом начале XVII века. Потомки великих завоевателей к тому времени утратили былое величие и кочевали в степях между Средней Азией и Китаем.
В 1609 году в ставку монгольского Алтан-хана прибыл из Томска русский посол, казак Иван Белоголов. Иван рассчитывал через монгольские земли добраться до загадочного Китая, но ему помешала междоусобная война, вспыхнувшая среди кочевников, поэтому Китай остался тогда для русских неоткрытым.
Ну а в 1618 году было снаряжено новое посольство под руководством томского городового казака Ивана Петлина, которое всё-таки добралось до Пекина. Но долго в столице Поднебесной не задержалось: пробыв всего 4 дня, русская дипломатическая миссия отбыла восвояси, получив грамоту китайского императора. Грамота будет передана в Москву и пролежит там без малого 54 года без перевода. Вспомнят о ней уже совсем в другое время....
3 апреля 1652 года отряд первопроходцев Ерофея Хабарова подвергся атаке ранее неизвестных русским на Дальнем Востоке закованных в броню всадников. В тот день двум сотням русских казаков пришлось отражать нападение двух тысяч вооружённых противников.
Казаки оказались более боевитыми: отбив первый натиск, перешли в контратаку и рассеяли нападавших. В результате разгрома ими была взята богатая добыча. Ерофей Хабаров в своём донесении властям докладывал, что было взято 830 лошадей, несколько пищалей, 8 знамён и две пушки. Вместе с трофеями было взято несколько пленников.
После пыток один из пленников согласился рассказать казакам всё что знает. Пленный оказался китайцем, которому казаки дали имя Кабышейка. Сложно сказать, как такое странное имя вообще появилось, толи это переложение с китайского языка имени, толи пленный сам себя так называл. Однако китаец Кабышейка многое рассказал на своём допросе.
О том, например, что родился он далеко к югу от Маньчжурии, в совсем другом государстве — в «Никанской земле», расположенной за большой пограничной рекой, впадающей в море. «А людей по той реке много, — рассказывал казакам китаец, — а людям тем зов никаны, лица у них чёрные, бородаты. А другая де река есть неподалёку, а по той де реке живут никаны ж многие люди, да город на той реке стоит, а в том де городе живёт царь никанской Зюлзей. Да иные де городы по той реке есть многие, все каменные. А бережемся мы от богдойского царя, что де нас, никанских людей, богдойской царь воюет, а всей земли овладеть не можит, потому что та Никанская земля несказано велика…»
Тут надо сказать, что именно в это время маньчжурские племена начали завоевание Китая, поэтому русские маньчжуров называли людьми Богдойского хана, а подданных китайской династии стали звать Никанами.
Ну а многих захваченных в боях китайцев маньчжуры, не особо заморачиваясь, либо делали рабами, либо заставляли служить в своих войсках. Видимо Кабышейка был как раз из таких захваченных маньчжурами китайцев. Поэтому неудивительно, что он согласился поделиться с казаками всем о чем он сам знал.
Интересно, что разговор с пленным шёл через несколько языков. Скорее всего, Кабышейка знал один из китайских диалектов и, возможно владел маньчжурским, который знал не очень хорошо. А переводчицами были местные даурские женщины (дауры — это одна из народностей Дальнего Востока), захваченные или присоединившиеся к казакам. То есть перевод шёл с маньчжурского на даурский, а потом с даурского уже на русский язык. Вообще удивительно, как при таком смешении языков Хабаров вообще хоть что-то понял.
Дальнейшая судьба китайца неизвестна. Казакам было предписано отправить пленника в Якутский острог, но доехал ли он и что с ним было дальше, документов, к сожалению, не сохранилось. Искренне надеюсь, что спокойно доживал свою жизнь каким-нибудь городовым казаком в Якутске.
Вот такими были первые встречи с японцами и китайцами. С японцами в следующий раз русские встретились только в XVIII веке, а с китайцами (маньчжурами) у русских будет несколько войн, осада Албазинского острога и Нерчинский мирный договор.
Писано по :
Ё. Накамура «Японец в Московии. Возможный источник легенды о Беловодье.»
Александр Волынец «Оленья кавалерия. Очерки о русских первопроходцах.»