Яма – бог или смертный?
Сегодняшняя лекция посвящена такому удивительному существу, как Яма. Четыре гимна Ригведы посвящены Яме, а имя его встречается в Ригведе около пятидесяти раз, главным образом, в 1 и 10 мандалах. Можно сказать, что это далеко не самое популярное ведическое божество. Но это ни в малой степени не должно нас смущать. Иногда в религии именно самое важное выносится за скобки.
Яма. Скульптура из храма Айраветасвара, XII в. Дарасурам, Тханджавур, Индия
Яма на своем животном – быке. Индийская гуашь. 1800-1805 гг. Британский музей, 1940,0713,0.229
Вся 18-ая книга Атхарваведы - это разговор о Яме. Её называют ведической «книгой мёртвых», потому что это книга похоронного обряда. Само слово «Яма» учёные связывают с рядом слов, которые обозначают двойню, близнецов, родившихся вместе (авестийское yәma, латышское jumis, среднеирландское emuin). Почему - мы поймём чуть позже. Позднее народная этимология связала имя Ямы с санскритским словом Yam – обуздывать. Отсюда такие производные, как yantraṇa ("связывать, стягивать") и yantraṇā ("мучение").
Индийский учёный Рамчандра Нараян Дандекар, последователь немецкой школы изучения вед, писал: «Такое невысокое положение, занимаемое Ямой в ведийской мифологии, говорит о том, что истинная природа этого бога уже была забыта, и … следы его первоначального значения обнаруживаются только в отдельных упоминаниях» (Р.Н. Дандекар. Ведийский Яма. // Р.Н. Дандекар. От вед к индуизму. М.: Восточная литература, 2002. С. 85). Мне кажется, что Дандекар немного злоупотребляет категорией забывания. В ведах, особенно в Ригведе, Яма присутствует вполне разумным образом. Он, безусловно, не забыт, и мы в этом сейчас убедимся. Но мысль Дандекара о том, что ведийский пласт для Ямы - не самый ранний, подтверждается самим именем Ямы.
Дело в том, что в зороастрийской традиции есть царь, первый царь, царь мира - Йима, и это, безусловно, то же самое имя, что и Яма. А в германской мифологии, которую донесла до нас старшая Эдда, это Имир – великан, из которого творится Мир, и мы увидим, что это совсем не далеко от понимания Ямы. Все это свидетельствует о единстве арийского мира и о том, что так или иначе Яма принадлежит к пласту общей индоевропейской или арийской религиозности ещё до прихода ариев в Индию. Если в некоторых случаях, например, в случаях с Рудрой, мы говорили об очень вероятных заимствованиях из каких-то доарийских индийских традиций, то Яма, безусловно, пласт древнейшей арийской традиции.
В Ригведе Яму никогда открыто не называют богом, то есть дэвой или асурой, но он ставится в ряд богов. В знаменитом фрагменте РВ 1:164,46, который, как я уже говорил, свидетельствует о понимании единства Бога в Древней Индии, есть такие слова:
«Индрой, Митрой, Варуной, Агни называют…
Что есть одно, вдохновенные называют многими способами –
Агни, Ямой, Матаришваном называют».
Матаришван, растущий во чреве матери – это обычно эпитет Агни, как я уже объяснял на прошлой лекции. И вы видите, что здесь среди имен великих богов – Индры, Митры, Варуны, Агни, - присутствует и имя Ямы. То есть он один из великих, но его не называют богом. Яма, не будучи богом, поименован в ряду высших божеств. Когда рядом упоминаются Яма и Варуна как личности, к которым идёт умерший, то Варуна подчёркнуто назван богом, а Яма - нет.
Вот это известное место из 14-го (заупокойного) гимна 10 мандалы Ригведы. Это - обращение к умершему:
«Ступай, ступай прежними путями,
Куда прошли наши древние отцы!
Обоих царей, радующихся поминальной жертве,
Яму и Варуну-бога ты должен будешь увидеть» (РВ 10:14,7).
То есть ты увидишь двоих, но один из них бог, а другой - нет.
Яма, безусловно, не бог, а смертный (мартья).
В 18 книге Атхарваведы говорится:
«Кто умер первым из смертных,
Кто отправился первым в этот мир,
Сына Вивасвата, собирателя людей,
Яму-царя, почтим возлиянием!» (АВ 18:3,13).
Яма - сын Вивасвата (Сияющего), то есть Солнца, Творца. Но он умер, стал первым из смертных и первым отправился в «этот» мир, то есть в мир Инобытия.
В 14 гимне 10 мандалы Ригведы об этом свойстве Ямы сказано ещё шире, и он именуется тут царём, но не богом:
«Тот, кто удалился по великим отлогим склонам (правато … ану),
Разглядел путь для многих,
Сына Вивасвата (т.е. сына солнца – ср. егип. Са Ра), собирателя людей,
Яму-царя почти жертвой!» (РВ 10:14,1).
Вивасват - Отец Ашвинов, божественных братьев-близнецов, имеющих коней, и Отец Ямы. Ашвины - божества, бессмертные, а Яма смертен.
В 28 гимне 6-ой книги Атхарваведы говорится примерно то же самое:
«Кто первым достиг отлогого склона,
Обнаруживая путь для многих,
Кто правит этими двуногими,
Кто четвероногими,
Этому Яме – смерти (Мритью) да будет поклонение!» (АВ 6:28,3).
То есть Яма и Смерть здесь уже уравниваются. Яма первым познал смерть, до него смерти не было, поэтому он - смерть.
Но продолжим чтение фрагмента 14 гимна 10 мандалы Ригведы:
«Яма первым нашел для нас выход –
Это пастбище назад не отобрать.
Куда прошли наши древние отцы,
Туда (все) рожденные (последуют) по своим путям.
Матали (имя древнего поэта) с Кавьями (т.е. поэтами), Яма с Ангирасами (древние певцы),
Брихаспати (Владыка молитвы), возвеличенный песнопевцами,
Кого возвеличили боги, и кто – богов:
Одни радуются возгласу - Свага! (возглас богам - на благо!), другие – «Свадха!» (возглас предкам – в удовольствие!).
Поэтому Яма, садись на эту солому
В единении с Ангирасами, отцами!
Да привезут тебя молитвы, произнесенные поэтами!
Этой жертве радуйся, о царь! (царь, но не бог!)
Приди с Ангирасами, достойными жертвы!
О, Яма, радуйся здесь с Вайрупами (тоже древние поэты, потомки Вирупы).
Я призываю Вивасвата, кто отец тебе,
Когда ты сел на солому при этом жертвоприношении». (РВ 10:14,2-5).
Как вы видите, в этом гимне Ригведы призывается Яма и множество других людей, в основном поэтов, которые слагают гимны, и которые, будучи людьми, ушли в божественный мир. Но первый из них - Яма. Он первым вступил на путь смерти.
Мы должны понять, что Яма, в отличие от библейского Адама, познавшего смерть из-за своего греха, первым познал смерть не потому, что он согрешил. Он пошёл не в страшный земляной дом (нарака-локу), а в божественный мир. Что это за мир – об этом мы скоро будем говорить. В этом смысле он сближается с египетским образом Осириса, который тоже умер, но Осирис - бог, а Яма - нет.
Конец Ледникового периода в легендах Индии и птица Гарутмант
Утверждение, что день и ночь богов длится по 6 месяцев, крайне широко распространено в ведической литературе. Обратил на это внимание Б. Г. Тилак более ста лет назад в книгах «Орион, или исследование древности Вед» и «Арктическая родина в Ведах». До него аналогичные утверждения об исходной земле человеческой расы вблизи Северного полюса сделал д-р Уоррен в книге «Найденный рай, или Колыбель человечества на Северном полюсе».
Гора Меру признается в «Махабхарате» земным Северным полюсом:
"На Меру боги видят солнце после его однократного восхождения и на протяжении его пути, равного половине его обращения вокруг земли".
В «Тайттирийя Брахмане» говорится, что «Год – это всего лишь день богов». Как указывает Тилак, описание горы Меру в «Махабхарате» не оставляет сомнений, что это Северный полюс:
В одной из книг этого эпоса, в «Ванапарве» («Лесной»), в разделах 163 и 164 детально описывается приход героя Арджуны на эту гору и говорится так: «На Меру Солнце и Луна ходят кругами слева на право ("прадакшинам") каждый день, и это же совершают все звёзды». И дальше: «Гора своим сверканием настолько превосходит мрак ночи, что ночь бывает трудноотличима от дня». И несколько дальше: «День и ночь вместе равны году для обитателей этого места»… Указание на сверкание горы особо интересны, поскольку это, видимо, может быть описанием северного сияния, видимого в области Северного полюса.
В «Авесте» мы находим аналогичные утверждение Ахуры-Мазды:
"там звезды, месяц и солнце можно один раз в году видеть восходящими и заходящими, и год кажется одним днем".
Как отмечает Тилак,
"Вращение небосвода над головой является одной из специальных характерных черт Северного полюса, и этот феномен столь особого свойства, что каждый может надеяться найти его следы в ранних традициях того народа, который или сам, или же его предки когда бы ни то ни было жили вблизи Северного полюса.
Пользуясь этим тестом применительно к ведической литературе, мы явно находим строки, в которых сравнивается кружение неба с вращением колеса и указывается, что небесный свод как бы поддерживается осью. Так, в Ригведе (Х, 89, 4) об Индре говорится, что он «раздельно удерживает своей силой землю и небо, как два колеса повозки удерживаются одной осью»".
Эти и аналогичные отрывки из Ригведы противоречат традиционному представлению об Индре, как боге гроз, громовержце. Тилак отмечает, что
"Сами Веды, являющиеся, безусловно, древнейшими произведениями арийской расы, до сих пор полностью не поняты. Уже во время создания Брахман, за несколько веков до рождения Христа, они стали непонятными, и если бы не было у нас трудов индийских этимологов и грамматистов, они доныне оставались бы запечатанными книгами".
Это мнение подтвержает и известный переводчик ведических гимнов XIX в. Макс Мюллер, в предисловии к своим переводам Вед («Священные книги Востока») отмечавший, что «перевод Ригведы – это задача для следующего столетия». Однако ожидания Мюллера в полной мере не оправдались. Одной из причин этого, как замечает тот же Тилак, является то что
"истинные учёные иногда бывают не в состоянии объяснить ряд мифов, не располагая правильным ключом к пониманию их содержания".
Именно таким кодом к разгадке тайн «Ригведы» является уже неоднократно использованный ключ, состоящий в использовании явлений, связанных со вспышкой в звёздной системе Сириуса.
Роль Тиштрии-Сириуса в Индии играла птица Гаруда. Образ этой птицы восходит к упомянутому в «Ригведе» [34] орлу Индры Гарутмант, хранителя вод, смысл этого мифа до сих пор оставался неразгаданным:
Гимн – загадка
I, 164 1. У этого любимого седого хотара
Средний его брат – пожиратель.
Третий его брат – жирноспинный.
Здесь я увидел хозяина племён с семью сыновьями.
2 Семеро запрягают однокольную колесницу.
Один конь везёт с семью именами.
Трёхступенчатое колесо, нестареющее, неудержимое –
Где все эти существа стоят.
6 Незрячий – зрячих провидцев об этом
Я спрашиваю, несведующий – чтобы ведать.
Что ж это за Одно в виде нерождённого,
Который установил порознь эти шесть пространств?
7 Пусть скажет здесь о нём тот, кто его точно знает:
Об оставленном следе этой милой птицы.
45 На четыре четверти размерена речь.
Их знают брахманы, которые мудры.
Три тайно сложенные (четверти) они не пускают в ход
На четвертой (четверти) речи говорят люди.
46 Индрой, Митрой, Варуной, Агни (его) называют,
А оно божественное, – птица Гарутмант.
Что есть одно, вдохновенные называют многими способами.
Агни, Ямой, Матаришваном (его) называют.
47 По чёрному пути золотистые птицы,
Рядясь в воды, взлетают на небо.
51 Это одна и та же вода
Движется вверх и вниз с течением дней.
Землю дожди омывают
Небо оживляют огни.
52 Небесного орла, птицу большую,
Отпрыска вод, приятного на вид, отпрыска растений,
Насыщающего дождём вдосталь –
Сарасвата (священная небесная вода ариев) я призываю на помощь.
Да, это опять одно из описаний вспышки Сириуса, а Индра, Митра, Варуна, Агни, Яма, Матаришван и Гарутмант лишь различные эпитеты, описывающие различные стороны этого явления.