Мужчины со всех уголков Советского Союза всерьез собирали чемоданы и ехали в столицу с одной-единственной целью — «жениться на Шмелевой».
Владимир Басов открыто называл ее своей любимицей, а Борис Коренев и вовсе написал сценарий фильма «Акселератка» специально под нее.
Конец 80-х был ее временем, ее звездным часом.
Казалось, впереди блестящая карьера, но в середине 90-х яркая звезда Ирины Шмелевой внезапно просто пропала.
Лишь спустя годы выяснилось — она перебралась на другой континент, в США.
Давайте же разберемся, что заставило одну из самых перспективных актрис своего поколения бросить все и начать жизнь с чистого листа.
Если взглянуть на карту, то Кушва, что в Свердловской области, и сегодня не кажется центром вселенной. А в 60-е годы прошлого века это был типичный советский городок, где царила своя, особенная атмосфера провинциальной тоски и размеренности.
Для современного человека, привыкшего к суете мегаполисов и мгновенным развлечениям на любой вкус, жизнь там показалась бы, мягко говоря, невыносимо пресной.
Именно в этой самой Кушве 24 января 1961 года и появилась на свет будущая покорительница мужских сердец Ирина Шмелева.
Никаких «золотых гор» и влиятельных родителей у нее не было — самая обычная советская семья. Но это ничуть не помешало ей сначала пробиться в большое кино, а затем и вскружить головы самым завидным мужчинам столичного бомонда.
В своих поздних интервью она без тени смущения вспоминала о романах с целой плеядой звезд — от Смолякова и Абдулова до Маслова. Что тут скажешь, настоящая роковая женщина.
Ее послужной список насчитывает 44 работы в кино, и это не проходные роли, а съемки у настоящих мэтров — Данелии, Озерова, Басова.
Талант Шмелевой был настолько очевиден, что в профессиональных кругах ее всерьез сравнивали с такими глыбами, как Елена Яковлева и Ирина Розанова, пророча ей не менее громкую славу.
Еще в студенчестве, когда ей было всего восемнадцать, один опытный преподаватель в «Щуке» сказал ей, что карьера артиста — это прежде всего удача. Эта мысль запала ей в душу на всю жизнь.
Годы спустя она часто говорила, что ей просто повезло. И ведь правда, сколько их было, красивых и одаренных девчонок, которые так и остались за бортом большого кино? А ей улыбнулась фортуна, подарив шанс поработать с режиссерами первой величины.
— Уже на втором курсе я попала на съемки к самому Юрию Николаевичу Озерову, — вспоминала она. — Это был не просто режиссер, а настоящий генерал от кинематографа, со всеми возможными званиями и почестями. И я, вчерашняя школьница, играю у него Зою Космодемьянскую в «Битве за Москву»! Конечно, когда меня позвал Данелия в «Кин-дза-дзу», я тоже сочла это невероятным везением. Но чем глубже я погружалась в профессию, тем яснее видела: одного везения мало. Я наблюдала за коллегами и понимала, что они пашут как проклятые. Мне было безумно интересно, как работает, например, Смоктуновский. На съемках «Ловушки для одинокого мужчины» я могла часами, затаив дыхание, смотреть, как он в одиночку, без партнеров, снова и снова, до сотого пота, оттачивает одну и ту же сцену.
Впрочем, мысль о том, что путь на экран ей проложила привлекательная внешность, Ирина всегда решительно отвергала.
— Мне как-то удавалось строить с режиссерами чисто рабочие отношения, без всяких личных историй, — уверяла она. — Я, например, обожала работать с Владимиром Павловичем Басовым. Он взял меня в картину «Время и семья Конвей», где собрался весь цвет нашего кино: Скобцева с дочкой, Табаков с сыном, Леонов с сыном! Сплошь народные и заслуженные. И я, никому не известная девчонка, получила там главную роль! После этого он снял меня еще в «Семи криках в океане». Уверена, наше сотрудничество продолжилось бы, но, к несчастью, Владимира Павловича не стало.
Так и повелось: дебютировав в кино в девятнадцать лет и почти сразу завоевав репутацию «режиссерской актрисы», Ирина Шмелева работала практически без перерывов, ее карьера шла в гору вплоть до середины 90-х.
Любовь и разочарования
Возникает резонный вопрос: если карьера складывалась так удачно, и даже в лихие 90-е, когда многие ее коллеги остались без работы, у Шмелевой были роли, то что же заставило ее все бросить?
Самое простое и логичное объяснение — любовь. Наверное, как и тысячи других женщин, она просто последовала за своим мужчиной. И, в общем-то, эта версия недалека от истины.
Покорять Москву она приехала скромной, почти пуритански воспитанной провинциалкой. Но столичная богема быстро затянула ее в свой круговорот, и уже через пару лет от былой чопорности не осталось и следа.
Надо отдать ей должное, Ирина никогда не делала секрета из своей бурной личной жизни и с обезоруживающей откровенностью делилась подробностями своих романов. Вот лишь несколько цитат из ее большого интервью журналу «Караван историй».
— Вокруг меня всегда были интересные мужчины. Вася Соловьев, внук того самого Соловьева-Седого, или Александр Кайдановский, который только начал у нас преподавать… Оба были невероятно галантны, Саша часто подвозил меня до общежития. Я чувствовала их симпатию, но держала дистанцию. В душе я ждала всепоглощающей страсти, как в романах Бальзака, которые зачитала до дыр. И дождалась! По уши влюбилась в однокурсника, Лешу Маслова. Наш роман был похож на пожар, за которым, затаив дыхание, наблюдало все училище. Он дарил мне цветы, французские духи, безумно ревновал. Помню, как-то раз приревновал и сбил с меня моднющую баранью шапку прямо на улице. Мы пропадали у него дома сутками, когда уезжали родители. Но когда речь зашла о чем-то серьезном, Леша вдруг заговорил словами моей мамы: мол, для брака он еще слишком молод, впереди целая жизнь, столько романов… И ведь он был прав, девчонки на нем висли гроздьями — первый красавец на курсе, будущая знаменитость! Чем все закончилось? Я пошла и прервала беременность.
К слову, тот самый Алексей Маслов большой звездой так и не стал, оставшись актером второго плана. А в конце 80-х его имя прогремело на всю страну совсем по другому поводу: в 1988 году во время гастролей «Таганки» в Испании он совершил побег и попросил политического убежища, став одним из последних советских «невозвращенцев».
Тот аборт стал для нее переломным моментом. В душе что-то выгорело.
Она продолжала сниматься, улыбаться на камеру, принимать ухаживания, но былая восторженность и наивность исчезли навсегда.
Как это ни парадоксально, именно в этот период на нее обрушилась настоящая слава. После роли инопланетянки в «Кин-дза-дза» ее стали узнавать в лицо.
На «Мосфильм» мешками несли письма от поклонников.
И это были не просто слова восхищения — мужчины со всего Союза ехали в столицу, чтобы предложить ей руку и сердце. Один офицер с Дальнего Востока даже привез в подарок написанный им портрет. Коллеги-актеры, конечно, тоже не оставались в стороне.
— Именно от коллег-артистов все чаще стали поступать, скажем так, недвусмысленные предложения, — рассказывала Ирина. — Иногда получалось даже забавно. Как-то мы летели со съемок с Андреем Смоляковым. Рейс «Одесса — Москва» забит под завязку, а нам кровь из носу нужно в тот же вечер быть на спектакле. Андрей пошел договариваться с экипажем. Возвращается и говорит: «В общем, берут, но на время взлета нас с тобой закроют в туалете». Я была на все согласна, лишь бы улететь. Стоим мы, значит, с ним в этой крошечной кабинке, ждем набора высоты. И тут Андрей выдает:
— Ирка, а давай любовью займемся!
— Это еще с какой стати?! — опешила я.
— Ну, как в фильмах показывают…
И тут нас обоих так разобрал смех, что мы хохотали, кажется, до самой Москвы.
Согласитесь, история довольно неловкая, если не сказать больше. Не каждая женщина решилась бы вынести такое на публику, посчитав этот эпизод скорее унизительным. Но Ирина, видимо, не увидела в нем ничего предосудительного, раз с такой легкостью поделилась им с читателями.
— К сожалению, не все мужчины воспринимают отказ с юмором. С Александром Абдуловым получилась совсем другая история. Мы снимались вместе в фильме «За прекрасных дам!», и на площадке от него все были без ума. Ира Розанова была им очень увлечена. А он почему-то положил глаз на меня. Однажды он устроил мне настоящую засаду — подкараулил под лестницей в доме на Арбате, где шли съемки. Я уже сняла грим, переоделась, спускаюсь, чтобы ехать домой, и тут слышу его голос. Я сделала вид, что не заметила, и просто прошла мимо. Все. С того дня Абдулов со мной даже здороваться перестал! Может, не стоило быть такой резкой, но я прекрасно понимала, чего он хочет, а мне это было совершенно не нужно. Все мои мысли тогда были заняты одним человеком — моим будущим мужем, Николаем Боголюбовым.
Этот самый Николай Боголюбов, внук знаменитого академика-физика, ухаживал за ней долго и упорно.
Поначалу Ирина не отвечала ему взаимностью. Еще бы, после харизматичных и знаменитых актеров молодой и робкий Николай, который к тому же был на пять лет моложе, казался ей совсем не героем ее романа.
Но он проявил такое терпение и настойчивость, что в конце концов растопил ее сердце. В 1989 году они поженились.
— Свадебным подарком от дедушки-академика стала поездка в Швейцарию, — рассказывала Ирина. — Мы остановились в Женеве у Колиного отца, но ему было не до нас: у него самого была новая молодая жена. И вот там, во время медового месяца, я впервые почувствовала какой-то холодок со стороны мужа. А по возвращении в Москву начался настоящий кошмар. Коля ушел в загул. Каждый вечер он наряжался и уезжал веселиться с друзьями, возвращаясь под утро нетрезвым. Я не знаю, может, он по молодости просто не понимал, как мне больно. До сих пор перед глазами картина: он стоит в дверях, собираясь уходить, а я валяюсь на полу и держу его за ногу, умоляя остаться. А он мне в ответ бросал одну и ту же фразу: «Я тебя добился. Теперь твоя очередь добиваться меня».
Сложно сказать, кто в итоге кого «завоевал» в этой паре, но факт остается фактом: они до сих пор вместе.
В середине 90-х Николай решил перебраться в Америку. А Ирина, не раздумывая, поехала за ним, поставив крест на своей блестящей карьере и выбрав роль жены.
К сожалению, стать матерью ей было не суждено — последствия того давнего решения, принятого в юности, оказались необратимы.
Их семейную жизнь никак не назовешь идиллией. Ирина сама признавалась, что в их истории были и романы на стороне, причем с обеих сторон.
Правда, она быстро поняла, что легкие интрижки — это не для нее. Влюбившись в другого мужчину, она ждала, что он уйдет из семьи, но чуда не произошло. И она осталась с мужем.
А у Николая за эти годы, по ее же словам, романы случались постоянно. Он мог запросто заявить: «Я уезжаю отдыхать с папой и Элей», и эти «Эли» менялись с калейдоскопической скоростью.
Читая ее воспоминания, не перестаешь удивляться этой предельной, почти шокирующей откровенности. Большинство публичных людей постарались бы представить свою жизнь в более выгодном свете, обойдя стороной и сомнительные шутки в туалете самолета, и бесконечные измены мужа.
Возможно, годы, прожитые в Америке, изменили ее менталитет, и она просто перестала беспокоиться о том, что о ней подумают на далекой родине?
За океаном: новая жизнь и переосмысление
В попытках найти хоть какое-то объяснение всем своим несчастьям, Ирина пришла к совершенно мистическому выводу. Она уверена, что корень всех ее бед кроется в одной роковой роли.
— Только со временем я начала понимать, что в жизни нет случайностей, все взаимосвязано, — делилась она. — Я ведь играла Панночку в гоголевском «Вие». И эта роль, и мои походы к экстрасенсам в то время — все это сложилось в одну цепочку. Я уверена, что разбудила какие-то темные силы, и именно поэтому потеряла ребенка. После этого я начала каждый день ходить в храм… Я и раньше верила в Бога, но только в Америке по-настоящему пришла к вере, научилась ежедневно читать Библию и молиться.
В январе Ирине Шмелевой исполнилось 64. Она позиционирует себя как успешная бизнес-леди с плотным графиком.
О своем решении уехать в Америку она, по ее словам, ни разу не пожалела, и ностальгии по брошенной кинокарьере не испытывает.
Впрочем, иногда она все же возвращается в Россию, чтобы принять участие в том или ином проекте, но это, скорее, исключение из правил.