Приключенческая повесть
Все части повести здесь
Отодвигая их палкой, лезу внутрь и тут же понимаю, что я не ошиблась – впритык к склону горы построено небольшое строение из бревен с решетчатой дверью. Дверь, конечно, заперта. Включаю фонарик и свечу вовнутрь – здесь были совсем недавно, это чувствуется. Внутри двери с решеткой еще одна дверь, она распахнута, потому обстановку более-менее видно. Висячий замок крепок – с тем оборудованием, что у меня есть с собой, я его не сломаю точно. Понимаю, что помещение уходит внутрь горы, и что мои опасения насчет Хана оправдались – он боится туда идти, потому что помнит и хозяина, и то, как он находился внутри, в этих больших клетках, которые сейчас освещаются фонариком. Помещение это – пристанище Гурта, которое так и не смогли найти полицейские, именно тут он разводил волкособов, и держал их в этих самых клетках, изредка выпуская погулять.
Часть 24
Честно говоря, мне сейчас очень хочется одного – выйти к ним и спросить, что это за хозяин и зачем ему эта самая книга, которую тут все с ног сбились искать. И конечно же, самый основной вопрос – что, книга не у них, что ли?
Но это будет самой большой глупостью. А так хотелось бы припереть их к стеночке, а заодно узнать, какого лешего понадобилось у них Олегу накануне днем.
Но не успеваю я переварить все эти мысли, как Чжан и Саюри уходят в дом и во дворе остаются одни только лисы, которые вдруг, подбежав к забору аккурат с той стороны, где стою я, начинают выть. Думаю, или Чжан, или Саюри обязательно решат проверить, чего те заливаются на разные голоса, а потому пришло время смываться. Ухожу через лес и скоро добираюсь до дома. Самый лучший вариант сейчас – ни о чем не думать, потому что утро вечера мудренее.
С утра я на работе одна – Анютка возжелала поехать проведать батюшку. Вернулась она ближе к обеду, хмурая, как сто чертей, по ее виду сразу было понятно, что она чего-то наслушалась от нашего батюшки.
– Ну и что случилось? – спрашиваю я у нее – у тебя такой вид, словно ты съела горький огурец.
– Отец Харитон стал уговаривать меня продать ферму.
– Что?! Ты серьезно сейчас?
– А ты думаешь – я шучу, что ли? Сначала Марк, потом отец Харитон... Говорит, что если я не соглашусь на условия китаянок, всю деревню ждут большие неприятности!
– Подожди... А ты не спросила его, с чего он это взял?
– Конечно, спросила! И знаешь, что он сказал? Что ему это поведал тот, кому он приносил рога.
– Они явно все не в себе, наши мужики. Ладно, скоро к нам приезжает Агния – погостить ненадолго, мы соберем так называемый «женсовет» и будем решать, что нам делать с мужиками. Потому что все они словно попали под чары наших незваных гостей.
– Ну, ты не обобщай, не все – говорит Анютка возмущенно – Олег же не попал!
– Не скажи! – на эмоциях говорю я – я видела утром, когда ездила к отцу Харитону, как он входил во двор дома китаянок.
– Да ладно! – у Анютки ошалелый вид – этого не может быть!
– А ты думаешь – я шучу?! – отвечаю ей ее же тоном – мне самой интересно, что он там забыл, учитывая, что он не полицейский, и пришел туда точно не с целью допроса или беседы.
– Вот сейчас мы это и выясним! – Анютка берет телефон. По ее глазам я вижу, что она злится.
– Не вздумай – подхожу к ней и забираю ее мобильный – хочешь, чтобы они начали лгать, прятаться и изворачиваться? Тогда мы тем более ничего не узнаем! А так, глядишь, они бдительность потеряют.
– Ты права – говорит она задумчиво – но надо попытаться выяснить, чего же он забыл у этих таинственных китаянок.
Вечером, когда я возвращаюсь с работы домой, я вижу рядом с домом автомобиль Саюри. Странно, обычно ее привозит Чжан, а тут она сама за рулем. Увидев меня, она улыбается и машет рукой – как всегда, красивая, стройная, в женственном кимоно и с идеальным макияжем на лице. Не верится, что она – мать семнадцатилетней девушки, так хорошо выглядеть в ее возрасте вряд ли возможно, она сама напоминает девочку – подростка.
– Ася Николаевна, я привезла вам обещанные книги!
– Спасибо! Но почему было не позвонить предварительно, чтобы убедиться, дома ли я?!
Я вдруг слышу, как во дворе начинает выть Хан. Медленно подхожу к воротам и выпускаю собаку. В следующую минуту я перестаю узнавать своего пса – он подбегает к Саюри, усаживается с ней рядом и преданно заглядывает ей в глаза. Та наклоняется и гладит его пушистый загривок.
– Замечательный пес! – слышу я ее завораживающий голос – какой замечательный пес!
– Я смотрю, вы действуете магически не только на самцов людей, но и на собак – говорю чуть иронично – каков ваш секрет, Саюри?! К вам то и дело заглядывают наши мужчины, а потом... сходят с ума.
– Я в этом не виновата, поверьте. Вероятно, всему виной харизма. Хотите, научу вас? Впрочем, вам не требуется – вы и так достаточно харизматичны, единственное что холодноваты, но это, наверное, ваше достоинство, а не недостаток – она открывает машину и берет оттуда несколько книг – вот, это обещанные вам книги про кицунэ.
– Я верну, как только прочитаю – говорю ей – в целости и сохранности. Спасибо.
Собираюсь войти во двор, но она окликает меня:
– Ася! Зря вы не хотите стать моим другом! Мы бы мир перевернули в нашем дружеском тандеме.
Я застываю, а потом отвечаю ей:
– Думаю, у меня нет такой глобальной цели. Но меня настораживает то, что вы здесь живете, Саюри, и конечно, ваша таинственность. Но думаю, что все ваши тайны скоро будут раскрыты. Я большой профи по этим делам!
Она все еще улыбается иронично, когда я ухожу, а мне очень хочется стереть с ее лица эту самодовольную улыбочку.
Итак, в выходные мне предстоит сходить в лес на то место, где застыл и не смог двигаться дальше Хан. Я примерно представляю, что его там держало и не давало пойти, но вот в чем вопрос – смогу ли я найти это место, если в свое время его не нашли даже полицейские квадракоптеры с камерой.
Перед выходными муж оповещает меня о том, что он будет в городе, как и Эд – работы у них так много, что даже пообедать и отдохнуть как следует некогда. Мне же проще – я спокойно схожу с Ханом на то место, куда и планировала. И вообще – в последнее время что-то сломалось в наших отношениях, может быть, потому что мы всегда вместе и совсем не отдыхаем друг от друга. Иногда, видимо, нужно это самое время проводить порознь.
С Ромашкой остается тетка Дунька. Анютка уезжает в город – там проводится в эти выходные фестиваль фермеров, в котором наша ферма также принимает участие. И поскольку Аня очень любит быть в центре событий, она прямо с утра отправляется туда.
Я же беру Хана, ружье на всякий случай, воду, и иду в лес, туда, откуда мы в свое время начали свой путь. Впереди несколько километров солнечного леса с зеленой листвой и проникающим сквозь нее солнцем, а затем – тот самый загадочно страшный лес, в котором мы в свое время нашли то, что осталось от медведя.
Когда добираемся до кромки этого самого леса, солнце, как по мановению волшебной палочки, прячется за тучи – серые и неприятные. Честное слово, аномальная зона какая-то, бермудский треугольник...
Я внимательно осматриваю лес, а потом делаю вперед смелый шаг. Подхожу к той поляне, на которой мы с Анюткой обнаружили лужу крови, внимательно осматриваюсь – ни следа, словно здесь ничего и не было вообще. Хан идет со мной рядом, иногда поскуливая и прижимая к голове уши – это выдает его страх. Потом я ухожу туда, где Вадим обнаружил останки медведя, но и там уже чисто и ничего нет. Кто-то грамотно все подчистил, чтобы замести следы. И поскольку одному это совсем не под силу, думаю, что тут было несколько человек.
Но мне нужно пройти чуть дальше – именно там Хан застыл и не смог идти, значит, за него это сделаю я – мне нужно обследовать те места, куда Хан с таким страхом смотрит, и выяснить, почему он туда не пошел. Собака скулит и устраивается брюхом на земле, давая понять, что дальше не пойдет. Глажу его по загривку.
– Хан, ты должен сидеть здесь и никуда не уходить, хорошо?! Я скоро вернусь!
Он снова поскуливает, и смотрит так жалобно, что я начинаю понимать – он не хочет отпускать меня, для него то место – это опасность.
– Успокойся, малыш, все будет хорошо! Обязательно дождись меня, никуда не уходи!
Я иду в ту сторону, где виднеется склон горы – там заканчивается массивная лесная чаща и можно подняться наверх, туда, где деревьев уже не так много. Но меня интересует именно основание горы, там, за густыми деревьями, подступающими почти вплотную, может находиться то, что может быть именно местом для разделки животных.
Я осторожно и тихо, прислушиваясь к каждому звуку, хожу вдоль основаниях горы, всматриваясь внимательно в склон – мне необходимо найти что-то, что приведет меня внутрь. Да-да, внутрь самой горы, именно там, я уверена, находится укрытие странных китайцев, где они делают то, что душе угодно. Вспоминаю бункер Гурта из истории о волках, приходит ощущение, что ничегошеньки я тут не найду – просто то ли чего-то не вижу, то ли... все слишком хорошо замаскировано. Неудача этих поисков меня убивает – я очень не люблю проигрывать. Выхожу на тропинку вдоль склона, внимательно рассматриваю ее на предмет следов, но... такое ощущение, что здесь очень давно никто не ходил. Сама не замечаю, что из-за туч снова появляется солнце и неприветливый лес уже не кажется таким страшным. Вокруг заливаются птицы, лес наполняется звуками – пением пернатых, жужжанием насекомых и шуршанием травы под ногами. Склон пройден мной вдоль и поперек, но я ничего подозрительного не обнаружила. Неужели ошиблась в своих предположениях?
Делать нечего – пора возвращаться, тем более, бедняга Хан уже, скорее всего, заждался меня. Домой мы идем медленнее – собака, кажется, чувствует мое удрученное состояние и тихонько поскуливает. Ничего, видимо, пора и мне привыкать к поражениям.
День пролетает очень быстро, я занимаюсь обычными делами, а сама чувствую, что там, на склоне этой таинственной горы, я что-то упустила, где-то что-то просмотрела.
Вадим приезжает поздно вечером, рассеянно целует меня, проглатывает ужин, вообще не замечая, что он ест, и сразу отправляется в постель. Я вижу, что муж очень устал на работе, потому не трогаю его и даже лечь решаю в большой комнате на диване.
Хан остается ночевать в комнате своего маленького друга – Ромашки, уходить почему-то оттуда он не желает, там же устраивается и Бегемот. Один лишь Гамлет остается на улице и укладывается на подстилку на террасе. Я же, завернувшись в плед, все время думаю о том, где же я упустила то, что прячется от меня в тени деревьев на склоне горы. И вдруг я понимаю, что у меня остался неисследованный участок. Резко сажусь на диване – так и есть... эти заросли с другой стороны горы я не смотрела. Скорее всего, именно там находится то, что мне нужно! Решаю, что отправлюсь туда завтра же, тем более, теперь этот уже знакомый путь преодолеется быстрее.
Ночью в комнате сына вдруг раздается крик, громкий и отчаянный. Взлетаю пулей наверх, обнимаю сыночка, складывается ощущение, что кричал он во сне – вероятно, что-то приснилось. Следом за мной появляется Вадим, испуганный и белый, видимо, крик сына выбил его из крепкого сна.
– Сынок, что с тобой? – спрашиваю я ребенка и вижу, что у окна стоит Хан, поскуливая и глядя наружу – тебе что-то приснилось?
– Там были страшные желтые глаза, мама! – говорит он всхлипывая.
Подхожу к окну и в лунном свете вижу удаляющиеся к заднему двору фигуры трех лис. Вадим встает за моей спиной и говорит тихо:
– Я убью этих тварей.
– Это я виновата – не задернула портьеры как следует – кидаю взгляд на Хана – по твою душу пришли подружки? Больше ты дома не ночуешь – они специально забрались на крышу внизу, чтобы найти тебя.
Под окном комнаты сына проходит крыша пристроя, так что эти звери забрались и видимо, наблюдали за Ханом через окно.
Уношу сына к себе на диван, Вадима прошу ложиться и спать спокойно, ему завтра снова на службу с раннего утра.
На следующий день, оставив Ромашку на Анфиску и ее сына, снова ухожу с Ханом в лес. Теперь путь мы преодолеваем быстрее, чем раньше, пройдя более короткой дорогой. И снова моя собака не хочет идти за мной – остается там же, где и вчера. Я же прохожу на то место, которое осталось мной не обследованным из-за обилия густой поросли кустов. Отодвигая их палкой, лезу внутрь и тут же понимаю, что я не ошиблась – впритык к склону горы построено небольшое строение из бревен с решетчатой дверью. Дверь, конечно, заперта. Включаю фонарик и свечу вовнутрь – здесь были совсем недавно, это чувствуется. Внутри двери с решеткой еще одна дверь, она распахнута, потому обстановку более-менее видно. Висячий замок крепок – с тем оборудованием, что у меня есть с собой, я его не сломаю точно. Понимаю, что помещение уходит внутрь горы, и что мои опасения насчет Хана оправдались – он боится туда идти, потому что помнит и хозяина, и то, как он находился внутри, в этих больших клетках, которые сейчас освещаются фонариком. Помещение это – пристанище Гурта, которое так и не смогли найти полицейские, именно тут он разводил волкособов, и держал их в этих самых клетках, изредка выпуская погулять. И то только потому, что волкособам нужно бегать.
Все понятно – дверь я не отопру сейчас, следы недавнего пребывания внутри присутствуют, значит, нужно привести сюда ребят.
Возвращаюсь к Хану, на ходу говорю ему:
– Ханчик, я нашла, нашла это место!
И вдруг внезапно, проходя под деревом, чувствую, как проваливается моя нога в ботинке, совсем неглубоко, потом какая-то сила дергает меня резко наверх, я попадаю в плотный кокон из толсто сплетенной веревки, меня подбрасывает в этом коконе наверх, и я свисаю над землей вниз головой, бессильная, словно тряпичная кукла.
Продолжение здесь
Спасибо за то, что Вы рядом со мной и моими героями! Остаюсь всегда Ваша. Муза на Парнасе.
Все текстовые (и не только), материалы, являются собственностью владельца канала «Муза на Парнасе. Интересные истории». Копирование и распространение материалов, а также любое их использование без разрешения автора запрещено. Также запрещено и коммерческое использование данных материалов. Авторские права на все произведения подтверждены платформой проза.ру.