Несчастное детство
Дом номер 47 по улице Советской в Домодедове был самым обычным с виду. Облупившаяся краска на заборе, старые оконные рамы, заросший двор – типичная картина российской глубинки. Таким же был быт и внутри дома.
44-летняя Елена Мерещенко, мать-одиночка двоих детей, давно потеряла контроль над собственной жизнью. Алкоголь стал её единственным спутником после расставания с мужем, а бутылка водки на кухонном столе – постоянный атрибут унылой декорации этого жилища. Впрочем, рядом был сожитель, который всегда мог поддержать застолье и составить ей «достойную» компанию. Пятнадцатилетняя Настя и ее младший брат Миша старались не попадаться на глаза матери, когда она уходила в очередной запой.
10 октября 2020 года
– Мам, я в школу, – сказала Настя, торопливо завязывая шнурки старых кроссовок.
Елена подняла опухшее лицо , попыталась сфокусировать взгляд.
- Что? Что тебе? Почему ты бледная?
- У меня сердце болит, мама. Где у нас валокордин?
Но мать уже потеряла интерес к разговору и захрапела, уткнув голову в подушку.
Настя прижала ладонь к сердцу: оно действительно болело в этот день, щемило, словно предчувствуя беду.
Это был последний разговор между матерью и дочкой.
Только бы меня никто не трогал…
В школе номер 12 Анастасия Мерещенко была скромной и незаметной.
«Тень»- называли ее одноклассники. Тихая, замкнутая девятиклассница сидела на последней парте, стараясь не привлекать к себе внимания. А ведь девочка была настоящей красавицей: с густыми бровями вразлет, черноглазая, с русой косой пшеничного света… Учителя отмечали её способности – девочка легко справлялась с программой, училась на отлично, но на уроках никогда не проявляла инициативы и в школьных мероприятиях участия не принимала: она стеснялась своих пьющих родителей, своей простенькой одежды и считала себя некрасивой и бедной.
Настя часто проводила время в приюте, когда мать напивалась в очередной раз. Там ей было спокойно и хорошо. Единственным дорогим существом для нее был младший братишка Миша, которого девочка очень любила. Органы опеки много раз изымали детей из семьи, когда состояние матери становилось критическим.
– Знаете, Анастасия недавно призналась мне, что в приюте ей живется лучше, чем дома, – рассказывала классный руководитель Ольга Петровна. – Больше всего она стеснялась пьянства матери.
Но была у Насти и другая жизнь – виртуальная. В социальных сетях она могла быть кем угодно: интересной собеседницей, понимающим другом, привлекательной девушкой… Здесь никто не знал о ее пьющей матери, о ночах, проведенных ею в приюте, о том унижении, которое она испытывала каждый день, и о бедности.
Знакомство в сети
Алексей Азизов появился в жизни Насти год назад и стал для неё глотком свежего воздуха.
Они общались на разные интересные темы. 20-летний парень из села Сосновка Ульяновской области раньше часто убегал из дома. В четырнадцать лет он сбежал от отца-алкоголика, несколько лет скитался, пока не осел в Москве. Трудился разнорабочим на фирме по производству медицинского оборудования, снимал комнату в общежитии, еле сводил концы с концами, а кредиты, взятые в период эйфории от первых заработков, давили на него тяжким грузом.
В переписке с Настей Алексей представлялся успешным молодым человеком, понимающим и заботливым. Он внимательно слушал ее рассказы о домашних проблемах, поддерживал, когда Насте было особенно тяжело, и давал советы. Для пятнадцатилетней девочки, лишенной родительского тепла, эти виртуальные разговоры стали единственной отдушиной.
– Ты заслуживаешь лучшего, Настя, – писал он ей . – Давай встретимся, я помогу тебе решить твои проблемы.
Целый месяц Настя колебалась. Встречаться с интернет-знакомым было рискованно, она это понимала. Но альтернативой был возврат домой к пьяной матери, а ей этого не хотелось.
Роковая встреча
10 октября, около семи вечера, Настя встретилась с Алексеем в сквере рядом с торговым центром "Каширский двор".
Это была их вторая очная встреча – первый раз они виделись месяц назад, и тогда все прошло благополучно. Алексей оказался обычным молодым человеком среднего роста, с неприметным лицом и нервной манерой разговора. Насте он показался немного дерганым.
В этот раз он принес с собой бутылку пива. Настя раньше никогда не пила спиртное, но от волнения согласилась сделать несколько глотков. Алкоголь подействовал на неокрепший организм быстро – девочка расслабилась и стала более открытой.
Следующие события Азизов потом опишет следователям с пугающей детальностью. По его словам, он начал приставать к школьнице прямо на скамейке в сквере. Настя сначала не сопротивлялась – она была растеряна, испугана, не понимала, что происходит.
– Перестань, мне больно, – заплакала она, когда поняла, к чему идёт дело.
Но Алексей уже не мог остановиться. Или не хотел. По данным следователей, парень надругался и задушил школьницу прямо в сквере, когда она попыталась вырваться и убежать.
Сокрытие преступления
После убийства Азизов впал в панику.
Тело нужно было спрятать, и спрятать так, чтобы его как можно дольше не нашли. Он хорошо знал район – работал здесь уже два года, изучил все закоулки.
Ночью Азизов оттащил Настю в частный сектор и скинул в канализационный колодец на заброшенной стройке. Ему казалось, что он нашел идеальное место.
Убийца надеялся , что поиски школьницы займут недели, если вообще когда-нибудь начнутся.
В этом расчете была своя жестокая логика. Алексей знал о семейной ситуации девочки, понимал, что мать может не сразу хватиться дочери. И действительно – Елена Мерещенко обнаружила исчезновение Насти только 12 октября, через два дня после убийства.
Поиски и находка
Когда нерадивая мамаша наконец-то обратилась в полицию, к поискам подключились волонтеры поисково-спасательного отряда "Лиза Алерт". Добровольцы прочесывали территорию Домодедова, расклеивали ориентировки, опрашивали жителей.
– У нас была надежда найти девочку живой, – рассказывала координатор поисков Мария Степанова. – Случаи, когда подростки уходят из неблагополучных семей на несколько дней, не редкость. Мы думали, Настя могла остановиться у знакомых или в своем приюте.
Но 14 октября надежды рухнули. Полицейские обследовали заброшенную стройку на окраине города и обнаружили тело школьницы в канализационном колодце. Экспертиза показала, что смерть наступила около двух дней назад – как раз в день исчезновения девочки.
Версии следствия
Первоначально следователи рассматривали несколько версий преступления. Могло ли это быть ограбление? Конфликт со сверстниками? Или семейная драма?
Версия с ограблением отпала сразу – у Насти при себе не было ничего ценного, хотя её простенький телефон действительно пропал. Конфликт в школе тоже исключили – девочка была неконфликтной и тихой.
Семейная версия казалась более вероятной, особенно учитывая образ жизни матери. Но у Елены Мерещенко было алиби – в день исчезновения дочери она находилась дома в состоянии алкогольного опьянения, что подтвердили соседи.
Когда следователи изучили переписку Насти в социальных сетях, то сразу вышли на след некоего Алексея Азизова. Последнее сообщение от него датировалось 10 октября.
Задержание подозреваемого
Алексей Азизов трудился разнорабочим в фирме по производству медоборудования. Когда полицейские пришли к нему на работу 15 октября, он не пытался скрыться или отрицать знакомство с погибшей.
– Да, я ее знал, – сказал он следователям. – Мы переписывались в интернете.
Сначала Азизов утверждал, что не виделся с Настей несколько недель. Потом признал встречу 10 октября, но настаивал, что они просто погуляли и мирно расстались. Дома у молодого человека нашли телефон и зарядное устройство, принадлежавшее погибшей.
Только когда ему предъявили записи с камер видеонаблюдения, показывающие их вместе в сквере, а потом одного его, тащившего что-то тяжелое к канализационному колодцу, Алексей сломался и рассказал правду.
Мотив преступления
В показаниях Азизова просматривалась страшная закономерность.
Молодой человек, сам выросший в неблагополучной семье, сбежавший от домашнего насилия, не смог справиться с собственными демонами.
Проблемы с деньгами, одиночество в большом городе, груз собственного неблагополучного детства – все это накапливалось годами. Настя стала для него не просто объектом сексуального желания, а символом всего того, чего он был лишен: семейного тепла, понимания, любви.
– Мне казалось, что она меня понимает, – говорил он на допросах. – Я хотел ей помочь, а потом... потом я не смог остановиться.
Психиатрическая экспертиза признала Азизова вменяемым, но отметила признаки антисоциального расстройства личности, сформировавшегося в результате детских травм.
Рухнувший мир
К сожалению, Настя стала жертвой не только убийцы, но и равнодушия собственной матери, системы, которая не смогла вовремя защитить ребенка.
Алексей Азизов получил пожизненное заключение. В колонии он написал письмо матери погибшей девочки, прося прощения. Ответа от неё он так и не получил.
Настя Мерещенко мечтала о нормальной семье, о доме, где ее ждут и любят. Она искала любовь в виртуальном мире, потому что в реальном найти её не могла.
Но такое искреннее, такое горячее желание быть нужной, понятой, защищенной и любимой кем-то привело её к встрече со смертью...