День второй.
Место встречи: спортивный зал.
Под давлением Лизы Марк впервые позволил себе говорить не как писатель, а как обычный человек. Он и представить себе не мог, что когда-нибудь на встрече с читателями в публичном месте его маска слетит.
Подтвердив вечером по новостям исчезновение Адель, он теперь взвешивал каждое слово. Несмотря на свой юный возраст, Лиза была слишком умна и опасна. Но Марк рассудил: если показать себя не надменным гением, а обычным человеком, шансы на нормальный разговор возрастут. Пусть поймет, что его холодная оболочка - лишь защита, а не черта характера.
- Марк, вы выспались? Чувствуете себя хорошо? - спросила Лиза и уселась прямо за стол напротив него. - Я тут немного подстраховалась, - сказала она и извлекла из сумки несколько блистеров и пузырьков. - Валерьянка, меновазин, нурофен, сироп от кашля и конечно аппарат для измерения давления. Все, что удалось собрать на кухне. Честно говоря, я в этом не особо разбираюсь. Просто взяла на всякий случай.
Она аккуратно расставила все это на край стола, словно готовилась к важному эксперименту, и развернула перед собой свой неизменный смятый листок вопросов.
- А электрошокер или плоскогубцы для вырывания ногтей ты случайно не прихватила? Честно говоря, признаться смогу только под пытками, - усмехнулся Марк.
- Ха-ха, - отозвалась Лиза с абсолютно серьезным лицом.
Она наклонилась вперед: - Марк, я хочу вернуться к вчерашнему разговору и прояснить позицию. Вам не нужно доказывать мне невиновность. Адель найдут спецслужбы, это их работа. Я же преследую исключительно личный интерес. Думаю, вы это и так уже поняли. Но вы крепкий орешек, свои секреты просто так не раскрываете. Поэтому предлагаю партнерство. Вы отвечаете на мои вопросы, а я сделаю вид, что никогда не видела вас рядом с Адель. Договорились?
- Да, конечно, мне внимание полиции совершенно ни к чему, - согласился Марк.
- Тогда первый вопрос. Почему именно Марк Тачфингер? - ее голос прозвучал как на экзамене. Одновременно Лиза аккуратно разложила бумаги, достала диктофон и включила запись.
- А это еще зачем? - нахмурился писатель.
- Это, Марк, моя гарантия, что все, что вы скажете я не забуду по пути домой. А для вас - стимул не говорить то, за что потом может быть мучительно больно. Прошу вас не отвлекайтесь, отвечайте на вопрос.
Марк ощутил легкое смущение. Лиза, несмотря на внешнюю дружелюбность, продолжала методично давить на психику. Обозначала рамки и диктовала условия, словно держала его в ежовых рукавицах.
- Это мой псевдоним. Я ведь не всегда писал под этим именем, - начал он. - В Америке с этим просто. Хочешь - придумай себе любое имя, даже номер на машине можешь заменить словом. Люди регистрируют фамилии вроде Рыбак, Ястреб, Камень, Зеленый… Кто на что горазд. Когда мы с женой переехали, то поняли, что чужаков нигде не любят. Вот и придумали себе новые имена, чтобы ассимилироваться.
- Вы русский? - уточнила Лиза
- Да. Мы прожили в России больше сорока лет, потом перебрались сюда.
- Вам нравится эта страна?
- Ты же записываешь на диктофон, - улыбнулся Марк. - Конечно нравится.
Тон разговора изменился. Лиза больше не играла в следователя, но ее вопросы оставались точными, а Марк аккуратно отвечал, стараясь расположить ее к себе.
- Чего вы боитесь? - вдруг спросила она.
- Сложный вопрос… - он потер подбородок. - Страх убивает всё, к чему прикасается. Я хочу верить, что когда-то победил его, но полностью бесстрашным себя назвать не могу. Даже сейчас. Сижу напротив тебя и говорю только потому, что боюсь последствий молчания. Я знаю, что могу справиться… но мечтаю однажды жить без страха. Вот тогда, наверное, я был бы счастливым.
- Вы боитесь смерти?
- Наверное, нет. Я не знаю ни одного человека, которому удалось бы избежать встречи с ней. Так что морально я готов.
- А вы когда-нибудь были по-настоящему одиноки?
- Смотря что ты вкладываешь в это понятие. Вот прямо один на острове без людей и средств для выживания нет. Но бывали моменты, когда чувствуешь себя как собака на привязи, а дом - твоя будка, из которой только один выход и вход и ничего изменить нельзя.
- Вас часто преследуют неудачи? Боитесь начинать заново?
- Да, конечно, бывают.
Лиза все время что-то отмечала, черкала, выстраивала таблицу в голове. Ее вопросы казались бесконечными. Казалось, она не просто задает вопросы - она строит его психограмму.
Марк все сильнее ощущал зависимость. Допрос был с пристрастием. Она выжимала из него все соки. Иногда те же самые вопросы повторялись но в другой формулировке, словно она проверяла не запутался ли он в своих высказываниях.
- Ваша жена знает, что вы крутите роман на стороне?
- Лиза, я не кручу роман! Мы просто общались.
- Хорошо! Ваша жена знает, что вы просто общаетесь?
- Зачем ты лезешь под кожу? — Марк отвел взгляд. - Я порядочный муж! Ты тычешь пальцем в рану, которая и без того кровоточит. Человек, возможно, в опасности, а ты играешь моими чувствами! Скажи честно, чего ты добиваешься?
- Марк, - холодно произнесла Лиза. - Я хочу вам напомнить у нас договор и вопросы тут задаю я.
- Я устал, Лиза. И запутался. Мне уже слишком много лет. Каждый день я смотрю в зеркало и вижу там старика, беспомощного и мятого. Ты можешь представить себя искореженной временем старухой, еле передвигающей ноги и сдерживающей назойливые газообразования? При этом в душе ты молодая девчонка. Радуешься миру, испытываешь наслаждение от присутствия в нем, но тело уже не слушается и говорит “Остановись, я так больше не могу!”
- Возможно, рядом с Адель вы тоже чувствовали себя молодым? - спокойно произнесла Лиза.
- Возможно - кивнул он. - Но к ее исчезновению я не имею ни малейшего отношения, - Марк наклонился ближе к диктофону, словно хотел подчеркнуть каждое слово.
Лиза слушала завороженно. Это именно то, чего она добивалась - услышать историю настоящего Марка, а не бронзового идола.
Его ответы местами совпадали с образом, созданным по книгам, а местами - резко ломали его. Но портрет становился ярче, глубже.
Время потеряло значение. Прошел еще час или два. Они говорили, разбирали его биографию, вспоминали детали. Смех неожиданно сменился тишиной. И в какой-то момент по щеке Марка скатилась слеза.
- Почему вы плачете? - тихо спросила Лиза.
- Воспоминания, - прошептал он. - Иногда они накатывают так, что невозможно сдержаться. Я вижу моих девочек… маленьких, с косичками, смеющихся. Они плели мне косички. Представляешь? - Марк улыбнулся, смахивая одинокую слезу.
- А что больше всего вам запомнилось из жизни? Что вы носите прямо под сердцем? Расскажите о самом сокровенном.
- Наверно, это любовь всей моей жизни. Чувства к жене. Для меня это самое важное, - ответил Марк.
- Вот уж не ожидала, - удивленно сказала Лиза. - А хотите, расскажу, что я о вас подумала в первый день?
- Если ты сама хочешь, конечно.
- Ну, вы - сама неприступность. На первый взгляд - будто скала с табличкой: «Не влезай, убьет». Я бы к вам на улице точно не подошла дорогу за хлебом спросить. Страшно. Кажется, что сейчас укусите. А вот выходит, зря боялась.
Лиза вдруг расплылась в улыбке: - Извините меня, Марк, что я так сильно на вас давила вчера. Я готовилась свергать правительство, ну или как минимум двигать целый состав вагонов в гору.
Марк засмеялся и блаженно заулыбался, ловя на себе ее взгляд.
- Кстати, что за прическа у вас была еще вчера? Вы меня изрядно напугали. Пришли на встречу с читателями в образе дикобраза. К чему весь этот маскарад?
- Наверно, это был протест. Все равно никто не ходит на эти встречи. Почему бы и нет?
- Хорошо, тогда расскажите, как вы стали писателем? Это последний вопрос. Обещаю, больше не буду приставать к вам сегодня.
- Только сегодня? - переспросил Марк с прищуром.
Лиза пожала плечами и хитро развела руками, словно намекала, что завтра будет новый день и, соответственно, новые правила.
- Знаешь, это странная история. Незаурядная. Я пришел в творчество не из-за нужды. Не за деньгами и не за славой. Все случилось само собой, - Марк немного оживился, его голос стал теплее.
Он, словно павлин, распустил хвост и с энтузиазмом погрузился в воспоминания: - Вот скажи мне Лиза, у тебя есть молодой человек?
Она молча кивнула головой, чтобы не перебивать собеседника.
- Наверняка он дарит тебе цветы, украшения, свою заботу. Может, даже звезду твоим именем назвал?
Лиза улыбнулась этой мысли.
- Так вот, У меня с женой тоже все это было. Я искал ключи к ее сердцу, старался постоянно удивлять. Придумывал новые развлечения и расширял круг интересов. В какой-то период я дарил ей цветы. Почти каждый день. Как только завянут, я снова несу ей букет и это продолжалось до тех пор, пока сохранялся интерес. Но постепенно и это стало привычкой. Понадобился следующий шаг в отношениях. Я очень хотел, чтобы наша любовь никогда не увядала, а только крепла и усиливалась. Вот и придумал писать ей рассказы.
- Вы серьезно? То есть вашему творчеству мы, читатели, обязаны вашей жене? - удивилась Лиза.
- Абсолютно. Причем я сам не читаю. Мне это не интересно, - Марк поморщился. - Я писал всегда только для нее. И сейчас пишу. Она читает каждый день и моя писанина пришлась кстати, - Марк выразительно развел руками.
- Я в шоке, если не сказать по-другому! - воскликнула Лиза. - Да вы романтик! Знаете, вы реально меня удивили. Вы такой многогранный и к тому же приятный собеседник. Я не жалею, что прижала вас к стенке. Теперь вы мой герой не только в литературном жанре, но и в реальной жизни!
Марк чуть опустил голову, будто смутился от ее слов. Пальцы нервно перебирали ручку, оставшуюся на столе. - Герой? - усмехнулся он. - Я не герой, Лиза. Я обычный человек. Со своими слабостями, ошибками, страхами… иногда мне кажется, что все эти книги - единственное, что удерживает меня от депрессии.
Он говорил тихо, почти шепотом, и Лиза впервые уловила в его голосе нотку усталости, которая всегда пряталась за иронией.
Она выключила диктофон, решив, что на сегодня действительно достаточно. Вопросы закончились, но внутри у нее будто прибавилось их еще целая сотня.
В зале стало особенно тихо. За окном бродил вечерний свет, играя на стекле золотыми бликами. Марк поднял взгляд и на мгновение ему показалось, что между ними возникло хрупкое доверие, тонкая нить, которая едва заметна, но способна выдержать многое.
- Спасибо, - неожиданно сказала Лиза. - За то, что рассказали.
Она собрала свои записи, аккуратно сложила блистеры и пузырьки обратно в сумку. Уже у самой двери задержалась и, обернувшись, сказала: - Вы знаете, Марк, иногда неприступные скалы оказываются просто усталыми людьми.
Марк посмотрел ей вслед и вдруг поймал себя на мысли, что впервые за долгие годы кому-то позволил заглянуть внутрь себя. Ему стало чуть легче и в то же время тревожнее. Словно он открыл дверь, за которой стояло что-то, о чем еще рано было говорить.
Дверь мягко закрылась и тишина вернулась. Марк провел рукой по лицу и выдохнул.
Продолжение следует...
Скачать бесплатно рассказ можно по ссылке:
