Русский язык — один из самых сложных для изучения. В сети немало мемов, где иностранцы буквально рыдают над нашим букварем. Но если заговорить на русском не так-то просто, то представьте, каково писать книги на неродном языке? А 45-летний англичанин Уилл Хэкетт-Джонс пишет. Уроженец Саффолка (это юго-восток Англии) перебрался в Санкт-Петербург в 2003 году и за это время попробовал себя в издательском и переводческом бизнесе. А сейчас творит — его детская сказка «Старый деревянный дом» была представлена на Московской Международной Книжной Ярмарке (ММКЯ) 2025. В планах новоявленного писателя доделать книгу про русскую деревню.
Обрусевший англичанин
Елена Банокина, spb.aif.ru: Уилл, вы себя как позиционируете — как русский или английский писатель?
Уилл Хекетт-Джонс: Я живу в России уже 22 года, у меня появились какие-то русские привычки, но я остался тем же, кем родился, — у меня английские, шотландские, ирландские, новозеландские корни. На книжной ярмарке меня представили как английского писателя. Свою первую книгу «Старый деревянный дом» я написал на английском языке, затем перевёл (мне помогала жена). А вот свой большой роман я сразу пишу на русском языке. Занимаюсь этим уже 2,5 года и надеюсь, что в начале 2026 книга о русской деревне, о нынешней России глазами обрусевшего англичанина увидит свет. И написана она для русского читателя.
Это ваш первый писательский опыт. Как решились?
Я с 14 лет хотел писать. И в целом даже открыл околописательский бизнес, у меня была издательско-переводческая компания. Я пережил несколько кризисов — в 2009, 2014, 2022 годах. И в последнее закрытие долго думал, чем я хочу заниматься? Переводы сегодня уже не так востребованы — искусственный интеллект стал удивительно быстрым, совершенствуется день ото дня. И так я решился попробовать себя на новом поприще. Хотя да, писать на неродном языке очень тяжело. Даже у переводчиков есть правило: ты всегда переводишь на родной язык, потому что так текст выглядит естественнее.
Идея с детской книгой пришла ко мне в самолёте по дороге в Новую Зеландию. Моя дочка Катя не могла уснуть, пинала стол, будила жену. И мне пришла мысль рассказать ей самую скучную историю, которую только можно придумать. Начал рассказ, и она уснула. Этот трюк я провернул ещё несколько раз со своими кузенами, племянниками — результат был одним и тем же. Вернувшись домой, я записал эту историю. Нашёл художницу, которая сделала мне классное оформление, и издал. Всё-таки я в этом бизнесе больше 20 лет, просто теперь с другой стороны.
Нелёгким путём
Обычно иностранцы, которые начинают учить русский язык, рассказывают: их настолько вдохновил Достоевский или Толстой, что они решили прочитать роман в оригинале. У вас подобная история?
Нет. Я, кстати, Достоевского не люблю и не понимаю. Мне нравится Гоголь, особенного его питерские рассказы: «Шинель», «Нос».
Учить русский начал из практических соображений. Я учился в частных школах Англии, а это дорогие заведения, у родителей не было денег оплачивать учёбу. Но у меня был шанс получить грант на учёбу за академические достижения. У меня легко шли языки: в 12 лет я уже говорил на нескольких и опережал сверстников. Они только учли грамматику французского, а я уже мог легко изъясняться. В итоге приступил к изучению следующего в списке языка — русского. Было невероятно тяжело! Помню, как в 1990-х приезжал в Петербург, совсем ничего не мог сказать, даже алфавита не знал. Сейчас уже говорю свободно, хотя акцент есть. И люди, может, не сразу, но замечают его. Когда замечают, некоторые говорят: «Шпион». Немного надоела это шутка. Всё-таки хотел бы я говорить так же хорошо, как шпион.
Как семья отнеслась к тому, что вы перебрались насовсем в Россию?
Спокойно, только дедушка спросил меня: а чем будешь на жизнь зарабатывать? Я ответил, что открою бизнес в Петербурге. Я даже не рассматривал, что останусь в Англии. В России есть такое выражение: «Мы не ищем лёгких путей». Вот это про меня, я люблю сложности, как показало время.
Но у меня не было цели остаться навсегда в Петербурге — в юности я мечтал, что быстро разбогатею и отправлюсь путешествовать по миру. Может, это и сбудется когда-то, не знаю. Но я люблю Петербург, здесь у меня семья: жена (доцент в Герценовском университете) и маленькая дочка.
За годы жизни в России, есть вещи, которые удивляют? Вы уже сказали, что появились русские привычки.
О, да, я не могу войти в дом, не снимая обувь. Хожу в лес за грибами, могу отличить белый гриб, подосиновик, лисичку.... Я азартный, как и все русские. Хотя это, наверное, врождённое. Ещё меня приучили русские продавцы не давать деньги в руки, а класть на стол. Если делаю иначе, то ругаются. До сих пор не могу осмыслить эту традицию, хотя за двадцать лет я стал гораздо лучше понимать русских.
Что удивляет — это гостеприимство, когда за накрытым столом вы сидите до самого утра. Огромная щедрость и отзывчивость — мне много раз помогали не только друзья, но и совсем незнакомые люди. И, конечно, удивляет, что русские живут здесь и сейчас. Есть деньги — тратят, практически не откладывают. Во многом это прекрасно: в жизни много сюрпризов, и неясно, что будет дальше. Например, я в своей жизни не ожидал банкротства, не ожидал, что у меня в 30 лет диагностируют рак (от которого я успешно излечился).
Друзья, знакомые из Англии расспрашивают вас о жизни в России?
Да, но редко. Обычно удивляются, что я всё ещё живу в Петербурге. Но мне здесь хорошо — здесь удивительно безопасно, идёшь вечером по улице и нет причины бояться каждого встречного, как во многих больших западных городах.
Что мне нравится в России — так это то, что нет этого безумия с трансгендерами и открытой границей. Да, я сам мигрант, и я не против легальных переселенцев, которые приносят пользу стране. Я сам надеюсь, что принёс пользу, по крайней мере моей целью всегда было построить мостик между Россией и миром, помогать в обмене знаниями, культурой. Но что творится сейчас в Европе, когда тысячи мигрантов приезжают и требуют жильё, требуют пособий и взамен ничего не дают стране — это страшно и путь в никуда.
А что я изменил бы в России, так это культуру вождения, технологию приготовления чеддера (здесь его очень плохо делают) и выбросил из алфавита мягкий знак.
