Все началось с обычного телефонного звонка, такого же, как сотни других. Голос Гены в трубке прозвучал бодро и немного лениво — сказывалась редкая минута затишья в рабочей суматохе.
«Привет, дорогая. Что делаешь?»
Кристина, прижав телефон плечом к уху, как раз собирала разбросанные по полу игрушки. «Вообще-то собиралась заниматься уборкой, но прямо перед твоим звонком позвонили с работы. Нужно приехать, оформить кое-какие документы».
Она услышала, как на том конце провода Гена что-то прожевал. «А что, что-нибудь случилось?»
«Да нет, — вздохнула Кристина, с тоской глядя на гору немытой посуды в раковине. — Просто звонила моя мама. Она сегодня будет в нашем районе и хотела зайти на минуту. Как ты на это смотришь?»
«Да в общем-то, мне всё равно, — ответил Гена. — Только, понимаешь, у меня на этой неделе совсем не было свободного времени, чтобы наводить порядок. Да и в холодильнике практически ничего нет».
Они помолчали. Кристина мысленно представила себе лицо свекрови, её оценивающий взгляд, скользящий по пыльным углам и немытому полу. Ком в горле подкатил сам собой.
«Ну да ладно, — снова заговорил Гена, словно уловив её тревогу. — Собственно, она-то не так к нам часто приезжает. Слушай, это просто моя мама. Ну подумаешь, немного не убрана, что ты переживаешь. Тем более, что долго она у нас не будет. Я думаю, ничего страшного не произойдёт. Попьёте чай, а там уж и я приеду после работы. Вы же так хорошо между собой ладите. Думаю, сейчас найдёте чем заняться».
«Ну да, ты прав, — с облегчением выдохнула Кристина. — Заговорилась я что-то с тобой. Мне же на работу бежать нужно. Потом ещё забрать детей из садика и школы. В общем, я побежала. Если что, созвонимся позже. Целую».
Она положила трубку, и на секунду в квартире воцарилась тишина, которую тут же нарушил грохот — кошка, испуганная внезапно зазвеневшим будильником на телефоне, смахнула горшок с геранью с подоконника. Ком земли раскидался по свежевымытому вчера полу. Кристина простонала, глядя на это новое свидетельство вселенского заговора против её попыток навести хоть какой-то порядок. Некогда было расстраиваться. Схватив сумку и ключи, она вылетела из квартиры, пообещав себе разобраться с этим хаосом вечером.
Мысль о предстоящем визите свекрови, Дианы Егоровны, не давала ей покоя весь день. Отношения у них всегда были хорошими, почти идеальными. Ещё с той первой встречи, когда молодой Гена привёл её в родительский дом, Кристина быстро нашла общий язык с матерью своего возлюбленного. Та была приветлива, умна, не позволяла себе ни колкостей, ни непрошеных советов. Переезд в собственную квартиру, рождение сначала одного, а потом и второго ребёнка — всё это прошло под знаком взаимопонимания и поддержки. Проблемы начались, когда Кристине пришлось выйти на работу. Свободного времени стало катастрофически не хватать. Дни превратились в бесконечный марафон: работа, детский сад, школа, магазины, уроки, ужин. На поддержание стерильной чистоты не оставалось ни сил, ни часов в сутках.
И вот, вернувшись вечером домой с уставшими, измазанными после внезапного ливня детьми, она застала ту самую картину, которую боялась увидеть: следы грязной обуви в прихожей, разбросанные куртки, разворошенный диван и злополучную землю от цветка на полу. А через пятнадцать минут раздался звонок в дверь.
«Добрый вечер, Диана Егоровна. Как поживаете? Проходите, пожалуйста. Вы, конечно, извините, у нас не совсем чисто», — затараторила Кристина, пропуская свекровь в квартиру.
Диана Егоровна шагнула через порог с видом королевы, инспектирующей захолустную провинцию. Её взгляд медленно и обстоятельно скользнул по потолку, стенам, полу.
«Добрый вечер. Я смотрю, у тебя уж времени ни на что нет. Даже в квартире не успеваешь прибраться».
Фраза прозвучала не как констатация факта, а как обвинительный приговор. Кристина почувствовала, как по спине пробежали мурашки.
«Ну зачем вы так? Просто мы только что зашли домой. Срочно пришлось ехать на работу. Ещё и погода подвела. Резко так дождь пошёл. Мы без зонтиков были, естественно, запачкались. И вообще я Гену предупредила, что у нас не убрано и мне нужно ехать».
Свекровь молча, с тем же невозмутимым видом, прошла на кухню. Кристина, как заворожённая, последовала за ней. Она наблюдала, как та вальяжно двигается по квартире, и чувствовала, как внутри всё закипает. Где та добрая, понимающая женщина, которую она знала все эти годы?
Войдя в гостиную, Диана Егоровна остановилась у подоконника. «Деточка, ты же жена и мать. Первая твоя обязанность следить за Геной и детьми, наводить порядок в доме. В конце концов, это намного важнее, чем какая-то работа. Неужели ты этого не понимаешь?»
И тут же, демонстративно, она провела указательным пальцем по поверхности подоконника, показав Кристине тонкую серую полосу пыли. Этот жест был настолько оскорбительным, так явно демонстрировал превосходство, что Кристину буквально передёрнуло. Она сжала кулаки, стараясь, чтобы свекровь не заметила её дрожи.
«Диана Егоровна, я же вам объяснила, что мы только что зашли. Меня и дома не было. Что бы я ещё и успела за кошкой уследить и убрать, у меня сейчас ум за разум заходит — работа, плюс дети. Просто физически я не могу успевать всё».
«Ну ты меня удивляешь, — холодно парировала свекровь. — Зачем же ты тогда выходила замуж и рожала детей, если ты элементарно просто не можешь планировать своё время? Ты можешь уволиться с работы. Может тогда у тебя появится возможность следить за всем. Хотя, судя по тому, что у тебя творится с самого начала, ничего не изменится. Здесь всегда был бардак. Что ж тут сказать?»
Кристина не верила своим ушам. Это были не просто упрёки, это была целая программа уничтожения её самооценки как жены, матери и хозяйки. Она смотрела на лицо свекрови и видела в нём чужого, незнакомого человека. Возмущение, обида и гнев подступали к горлу комом.
«Знаете что, дорогая свекровь? — голос её дрогнул, но она взяла себя в руки. — Почему-то мне кажется, что и у вас не всегда идеальный порядок в доме. Но проверять так же, как и вы, я, к счастью, не могу. Слишком мало у меня времени на походы по чужим домам и смотреть, у кого где пыль лежит. Видите ли, я постоянно работаю, бегаю по садикам и школам, делаю с детьми уроки и занимаюсь их воспитанием. Кроме этого, ваш сын тоже далеко не самый самостоятельный человек, но он мой муж, поэтому я всегда слежу, чтобы он был сыт и доволен. А вы с какого-то перепугу приходите и начинаете мне тут командовать, что вам, видите ли, всё не так. Я неплохая жена и мать. Разве Гена хоть раз жаловался?»
Она ожидала, что свекровь смутится, покраснеет, извинится. Но та лишь слегка приподняла бровь, и в её глазах читалось не раскаяние, а лишь лёгкое замешательство от такой резкой отповеди.
«Дорогуша, я думаю, ты немного забыла, с кем разговариваешь, — с прежним холодным высокомерием произнесла Диана Егоровна. — Ты же должна понимать, что такого отношения к себе я не потерплю. Всю свою жизнь я посвятила воспитанию сына и теперь хочу, чтобы он ни в чём не испытывал недостатка. Неужели ты думаешь, что он согласится жить и дальше в таких условиях, когда вокруг сплошной беспорядок?»
«Вообще-то Гену всё устраивает!» — попыталась вставить Кристина, но свекровь её не слушала.
«А может ты его ещё и не кормишь, а я просто этого не знаю. В конце концов, я воспитывала своего сына скромным мальчиком. И неудивительно, если он решил не беспокоить меня и ничего не говорить. Вообще странно, что он ещё до сих пор не нашёл себе другую женщину».
Это было уже слишком. «Ну, знаете ли, — голос Кристины наконец зазвенел от неконтролируемого гнева, — это уже последняя капля. Терпеть такое в своём собственном доме я не собираюсь. Несмотря на прожитые годы и всевозможные трудности, мы с вашим сыном любим друг друга. У нас счастливая семья и Гена абсолютно счастлив. Что вас конкретно и так резко перестало устраивать, я не знаю. Но настоятельно не рекомендую вмешиваться в нашу жизнь. И вообще, объясните, пожалуйста, что вас так резко перестало устраивать? До этого мы прекрасно общались, а теперь вы решили упрекнуть меня во всех смертных грехах. Может, у вас какие-то проблемы? Так я с радостью помогу и не буду, как вы, высказывать необоснованные претензии».
И тут в глазах Дианы Егоровны промелькнуло то самое, долгожданное замешательство. Маска непроницаемости дрогнула. Она отвела взгляд и на секунду задумалась, глядя в окно на темнеющее небо.
«Знаешь, Кристина, — её голос вдруг потерял надменные нотки и стал обычным, усталым, — я всегда старалась быть для тебя поддержкой, но теперь смотрю, ты против меня. Хотя я всего лишь один раз сказала, что думаю».
«Думать вы можете, что хотите, но мы семья крепкая и дружная».
«Конечно, конечно, у вас своя семья, свои порядки, но я всего лишь пытаюсь вам помочь, — свекровь говорила сейчас тихо, почти искренне. — Вы же видите, что есть некоторые сложности, и ты ничего не успеваешь. Давай, может, я тебе помогу. Я ведь на пенсии, и у меня много свободного времени. Тебе легче и мне веселее».
Кристина остолбенела. Человек, который минуту назад практически обвинял её в несостоятельности как женщины, теперь заискивающе предлагал свою помощь. В её голове не укладывалась эта стремительная смена декораций.
«И как вы себе это представляете?» — удивлённо спросила она.
«Ну, жить я с вами не собираюсь. У вас и так маловато места. Я хочу продать свою квартиру и купить другую где-нибудь в вашем районе, недалеко от вас. Я буду ухаживать за своим сыном», — заявила свекровь.
«Ради бога, только не это», — тут же подумала Кристина. Вслух же она сказала: «Я прекрасно сама справляюсь. Просто сегодня сумасшедший день. Диана Егоровна, у вас чудесная квартира и прекрасный район».
В этот момент у свекрови зазвонил телефон. По обрывкам фраз Кристина поняла, что звонит потенциальный покупатель её квартиры. «Ну вот и всё, — закончила разговор Диана Егоровна. — Покупатель нашёлся. Я должна отлучиться».
Она ушла, оставив Кристину в полной прострации. Та сидела на кухне, уставившись в стену, и пыталась осмыслить этот вихрь событий. Через час пришёл Геннадий.
«Кристинка, привет! — он весело вошёл в квартиру, но, увидев лицо жены, сразу приуныл. — Что с тобой? Мама же была».
«Была, — безжизненно ответила Кристина. — Устроила скандал, а потом сделала неожиданное заявление».
«Рассказывай».
«Она продаёт свою квартиру и покупает другую в нашем районе или даже в нашем доме. Чтобы, цитата, "ухаживать за своим сыном"».
Гена присвистнул. «Ну и новость. Ты об этом знал?»
«Впервые от тебя слышу. После смерти отца я намного реже стал общаться с мамой, а её делами и вовсе не интересуюсь. Впрочем, может, это будет и к лучшему. Тебе будет помогать?»
«Да, ты понимаешь, она только ночевать будет в своей квартире. А по факту будет постоянно у нас. И что же ты предлагаешь?»
«Ну, есть у меня одна идея», — тень улыбки тронула губы Кристины.
Прошло несколько месяцев. В их старой квартире стояли коробки, а за окном открывался вид уже совсем другого города.
«Это последняя коробка. Грузчиков я отпустил», — Гена, потный, но довольный, поставил тяжёлый ящик с книгами посреди гостиной.
«Отлично. Я пока разложу вещи, а ты займись детьми». Кристина вытерла со лба пот. «Ген, ты думаешь, мы правильно поступили?»
«Абсолютно».
Она подошла к нему и нежно поцеловала. Гена с улыбкой на лице отправился в детскую. Они продали свою двушку и переехали в другой город. Здесь тоже были филиалы их компаний, так что с работой проблем не возникло. Свекровь пока не знала об этом переезде. Месяц назад она, сияя от счастья, закончила оформление документов и переехала в квартиру напротив них в старом доме. Уже на следующий день Кристина почувствовала, что значит «помощь» Дианы Егоровны — это был тотальный контроль под маской заботы. Две недели назад свекровь укатила на море, и это был сигнал к действию. Покупатель на их квартиру нашёлся быстро, и как только Диана Егоровна скрылась за горизонтом, супруги начали свой тихий, стремительный переезд. В их старую квартиру почти сразу заселились новые жильцы.
Конечно, со временем свекровь всё узнает. Каков же будет её шок, когда она, загорелая и полная планов, вернётся с моря и постучится в дверь напротив, а на пороге её встретят совершенно незнакомые люди.
Кристина подошла к окну новой квартиры. За ним лежал незнакомый город, новые улицы, новый парк, в который они сходится гудать с детьми в выходные. Здесь пахло не старыми проблемами и страхами, а свежей краской и свободой. Они с Геной поступили решительно, может, даже жестоко. Но иногда, чтобы сохранить свою семью, свой мир и своё счастье, нужно проявить твёрдость. Они не убегали от проблемы, они нашли ей радикальное решение, позволившее сохранить и отношения, и рассудок.
Она глубоко вздохнула. Впереди была новая жизнь. Возможно, не идеальная, но их собственная. А это главное.