Предыстория.
В далеком 2017-м году в чудесном солнечном месяце августе появился на свет мой долгожданный и горячо любимый младший сын Артур. Заранее оговорюсь, что мы русские и используем для общения только русский язык. Имя для ребенка было выбрано в момент просмотра фильма «Меч короля Артура», когда уже начались схватки, после долгих споров.
Беременность и роды прошли относительно гладко, особенно по сравнению с рождением первого сына. Ребенок был активный и улыбчивый, хорошо спал и ел, развивался строго по календарю, без каких-либо задержек и проблем. Единственным моментом, вызвавшим впоследствии тревожность, стало отсутствие этапа ползания. Как оказалось, при дальнейшем изучении пути развития ребенка, ползание является сложным процессом для мозга малыша и служит своего рода маячком, показывающим баланс работы полушарий.
В год пухлый улыбчивый карапуз уже вполне уверенно стоял на маленьких ножках и учился ходить. В место первых слов в речи присутствовали слоги «ма», «ба», «мга». Хотя одно слово «папа» всё же было произнесено.
Ребенок активно познавал окружающий мир, набивал первые шишки и синяки, улыбался, смотрел в глаза, интересовался людьми и животными. Формирование туалетных навыков также не вызвало никаких затруднений. По сравнению со старшим ребенком Артур без труда снял памперс и начал пользоваться и горшком, и унитазом. Все эти позитивные моменты усыпили мою бдительность и отвлекли меня от первых тревожных звоночков в развитии речи.
Когда начались проблемы?
Я бы даже сказала не проблемы, а кромешный ад. В 1 год и 9 месяцев (май 2019 года) мы попали с бронхитом (как потом оказалось, аллергическим) в инфекционное отделение городской клинической больницы. Именно тогда, то ли в ходе лечения и применения ототоксичных препаратов, то ли в процессе контакта с детьми – носителями нейроинфекций, произошел самый мощный откат в нашей жизни. Ребенок не просто утратил зачатки речи, потерял туалетные навыки и перестал смотреть в глаза, но и полностью утратил контакт с внешним миром и стал устраивать истерики с диким ором до рвоты. Забегая вперед скажу, что истерики стали нашими постоянными спутниками вплоть до достижения четырехлетнего возраста.
Обращение к врачам
Первым в нашем списке стал, конечно же, участковый терапевт, который вполне ожидаемо отправил нас к неврологу и психиатру. Невролог в поликлинике по месту жительства, равно как и психиатр, не нашла каких-либо существенных отклонений в развитии ребенка. На приёме Артур вел себя вполне адекватно, без истерик и довольно пассивно, на контакт особо не шел, но и не протестовал. В итоге меня записали в тревожные матери и порекомендовали пить глицин и больше гулять с ребенком на свежем воздухе.
Не удовлетворившись такой консультацией, мы обратились уже к платному неврологу с двадцатилетним опытом и хорошими отзывами. И вот тут уже Артур показал себя во всей красе. Истошно орал на всю клинику, не давал себя осматривать, отбивался от врача всеми способами.
Собрав анамнез в столь тяжелой атмосфере, врач сообщила, что это расстройство аутистического спектра (далее – РАС) и мне необходимо оформлять инвалидность ребенку. Также она дала контакты Центра патологии речи в Москве, в который мы так и не смогли попасть из-за огромной очереди. Каких-либо рекомендаций по обследованию ребенка дано не было.
Прочитав в интернете про признаки аутизма, я обнаружила у своего ребенка практически полный комплект, за исключением разве что вокализаций. Надо ли говорить, что эта новость меня практически убила, парализовав на какое-то время все дальнейшие попытки как-либо исправить ситуацию.
В тот период отчетливо проявилась избирательность в еде, которой раньше не было, стереотипные игры в виде выкладывания машинок и кубиков рядочками, хождение по маршрутам и управление моими руками, когда требовалась какая-то помощь. В целом, всё «по классике» развития РАС, но червячок сомнения всё равно продолжал меня грызть.
По рекомендации знакомых со схожими проблемами мы обратились в известный центр к доктору Гороховскому, который выписал нам огромный список анализов, Томатис, занятия с логопедом и нейропсихологом. Осмотр был максимально поверхностным, доктор показывал на бумажке, как устроен мозг, с чем они работают и т.п. Артур орал как резаный почти всё время приёма и пытался меня утащить обратно в коридор, на что доктор никак не реагировал и продолжал монотонно бубнить заученный текст и рекомендовать посетить их «нельзяграмм». В кабинете и в коридорах не было ничего, что могло бы отвлечь ребенка и дать спокойно пообщаться. Абсолютно пустая детская (!) клиника. Далее доктор пошел курить, а ко мне забежала менеджер по продажам и начала навязывать их суперспециалистов, у которых «пока ещё есть свободные окошки», со скидкой 10%.
На выходе мы увидели семью с маленьким ребенком. Отец семейства выгружал пачки денег на стол кассиру… Видимо, в продажах они всё-таки сильны, когда речь идет об отчаявшихся родителях.
На стене висели фото очень молодых докторов и логопедов. Особенно меня привлек портрет девушки практически на уровне фото главного врача. Красивая, с накачанными губками, три года опыт работы. Как мне пояснили позднее это была та самая ученица Гороховского, которую мне так активно навязывали администраторы по телефону.
Ничего не имею против молодых специалистов, но только не тогда, когда дело касается здоровья моего ребёнка. Увы, первое впечатление о клинике было максимально негативным. Как следствие, мы больше туда не обращались. Однако, от знакомых неоднократно и на протяжении нескольких лет слышали много хвалебных отзывов. Но, всё же, своей интуиции я доверяю гораздо больше.
Продолжение следует.