Французские военные ворвались на борт танкера "Boracay" у порта Сен-Назера. Судно, ранее ходившее под именем "Kiwala" и уже задерживавшееся Эстонией в апреле 2025 года, теперь обвиняют в причастности к так называемому «теневому флоту», якобы нарушающему антироссийские санкции. Кстати, эти санкции придумали сами европейцы вопреки международному праву, и исполнять их никто не обязан.
Экипаж, по версии Парижа, «не смог подтвердить гражданство судна» и «игнорировал приказы». ВМС Франции, не мешкая, поднялись на борт — под прикрытием военного корабля, сопровождавшего танкер с момента входа в Ла-Манш.
Ирония? Она лежит на поверхности. Франция — второй по объёму импортёр российских энергоносителей в ЕС, уступая лишь Венгрии. То есть Париж продолжает покупать российскую нефть, газ и нефтепродукты — но при этом с пафосом «борется с санкционными нарушениями», задерживая те самые суда, что везут сырьё, от которого зависит европейская экономика.
Ещё более цинично — время задержания. Оно пришлось в самый канун неформального саммита ЕС, где как раз будут обсуждать «усиление давления на российский теневой флот» и увеличение военных расходов. То есть акция не столько правоохранительная, сколько политическая: демонстрация «жёсткости» перед партнёрами по блоку. А заодно — тест на реакцию Москвы.
И тут мы подходим к главному.
Россия, как обычно, промолчит.
Ни МИД, ни Минобороны, ни Кремль не выскажут ничего, кроме «сожаления» или «надежды на объективное расследование». В лучшем случае — дипломатическая нота. В худшем — полное молчание. Потому что в Кремле давно утвердилась доктрина: «Не поддаваться на провокации».
Но за этой красивой формулировкой скрывается не мудрость, а беспомощность. Не стратегия — а страх. Страх, что любая жёсткая реакция (пусть даже симметричная) спровоцирует эскалацию, которую Россия якобы «не потянет». И потому — тишина. Потому — уступки. Потому — всё новые и новые инциденты.
Вспомним: задержание танкеров, обыски на российских судах, конфискация активов, аресты экипажей — всё это стало рутиной. И каждый раз Москва «спускает на тормоза». И каждый раз Запад делает вывод: можно ещё больше.
Если бы после первого же подобного инцидента Россия ответила не нотой, а, скажем, заморозкой всех французских активов в РФ, отзывом лицензий или симметричным задержанием французского судна — таких провокаций было бы в разы меньше. Но вместо этого — «умеренность». А умеренность в международной политике читается однозначно: слабость.
И вот результат: Франция, которая сама нарушает дух санкций, покупая российскую нефть, теперь играет роль «стража порядка», ломая российские суда и унижая российских моряков. А российская элита, вместо того чтобы защищать своих граждан и интересы страны, предпочитает делать вид, что «ничего страшного не происходит».
Но страшное — в другом.
Каждое молчание Кремля — это зелёный свет для следующей провокации.
И рано или поздно эти провокации перестанут ограничиваться танкерами. Тогда «умеренность» обернётся не дипломатическим компромиссом, а национальным позором.
Пока же Россия продолжает платить за «миролюбие» — своей честью, своими судами и своей репутацией.
А Запад — улыбается. И готовит следующий шаг.