Кем я хочу стать, когда вырасту? Этот вопрос задают себе большинство старшеклассников. Чтобы помочь им найти ответ на него, мы публикуем интервью с героями, когда-то сделавшими свой выбор — вуза, специальности, профессии. Может быть, их пример даст дополнительную мотивацию и заставит задуматься о собственном пути развития.
Поговорили с Александром Сергеевичем Беловым, доцентом химфака МГУ, автором курса по физической химии и тренером национальной сборной на Международной химической олимпиаде, о том, что мешает школьникам выбрать вуз, почему победители олимпиад редко становятся тренерами и каковы карьерные перспективы студентов-химиков.
— Расскажите, когда вам начала нравиться химия?
В средней школе я стал читать научно-популярную литературу по математике, физике и химии. И однажды мне на глаза попалась книга Олега Ольгина «Опыты без взрывов». Это был сборник простейших экспериментов, которые можно сделать дома или в школе. По счастливой случайности у нас в квартире оказалось немного химической посуды — колбы и пипетки, — я стал проводить эти опыты и втянулся. Потом взял ещё несколько книг по химии и внезапно осознал, что это мой предмет.
— К концу школы вы сразу определились, куда поступать?
В начале 2000-х было не так много вариантов. Сначала предстояло решить: остаться в родном Екатеринбурге или же переехать в Москву. А если выбрать столицу, то куда именно поступать? В то время химики-олимпиадники в основном выбирали между МГУ и Высшим химическим колледжем при Российском химико-технологическом университете (РХТУ). Я остановился на первом варианте: мне показалось, что программа обучения там охватывает больше областей химии. Кроме того, я был олимпиадником, и сборы к межнару проходили как раз в МГУ, так что у меня уже сложилось примерное представление о том, что меня ждёт.
— Абитуриенту, желающему связать свою жизнь с химией, сегодня есть из чего выбирать?
Безусловно. Кроме Москвы, получить качественное химическое образование и заняться серьёзной наукой можно во многих других городах — например, Санкт-Петербурге, Новосибирске или Томске. В той же столице появились новые варианты. В 2018 году химический факультет открылся в НИУ ВШЭ, сильное химическое направление развивается в МФТИ, туда в последнее время поступает всё больше победителей и призёров Всероссийской олимпиады школьников.
— В чём, на ваш взгляд, главная сложность при выборе вуза?
В том, что нужно учиться несколько лет, чтобы понять, что химия действительно нравится. Часто школьники излишне романтизируют предмет и занятия наукой, опираясь на прочитанный научпоп. Однако наука — это преимущественно рутина в лаборатории и активное социальное взаимодействие с различными специалистами. Реальная деятельность учёного далека от книжных историй, где талантливый затворник совершает большое открытие. Подобное, возможно, случалось в XVIII или XIX веке, но в современном мире представить такое трудно.
Сегодня прорывные открытия возможны только благодаря работе коллективов, иногда очень больших.
На химфаке МГУ студенты каждый год выполняют курсовую работу по тому или иному разделу химии. Они прикрепляются к лаборатории и проводят в ней реальные научные исследования. Таким образом студент может попробовать свои силы в неорганической химии на первом курсе, в аналитической — на втором, в органической — на третьем и в физической — на четвёртом. В итоге он понимает, чем бы хотел заниматься, и выбирает лабораторию уже для выполнения дипломной работы.
— Какие карьерные перспективы у студентов-химиков?
После окончания обучения можно остаться в университетской среде, заниматься наукой и преподавать студентам или устроиться на работу в образовательные организации для школьников. Другой вариант — пойти в бизнес: запустить свой стартап, присоединиться к коммерческой лаборатории или производству. Выпускников химфака привлекают различные позиции — от менеджера по продажам химического оборудования до научного эксперта инвестиционных проектов. Выбор зависит от личных интересов и позволяет найти себя в увлекательных и хорошо оплачиваемых областях.
— Почему вы решили остаться в МГУ?
Понял, что мне по душе объяснять сложные вещи простым языком. Как преподаватель я по-прежнему делаю то, чем занимался в школе и университете, но уже на новом уровне. К тому же моя работа в некотором роде даёт мне возможность снова окунуться в юность и, вспоминая себя в их возрасте, выстраивать общение с молодым поколением.
— Вы выиграли Всерос и межнар по химии в 2003 году. Но не все победители потом становятся тренерами сборной…
Далеко не все. Многие одиннадцатиклассники к моменту попадания на межнар успевают пресытиться олимпиадами. Неудивительно, что они не хотят быть с этим связаны дальше. Но какая-то часть олимпиадников всё же возвращается: кто-то становится тренером, кто-то составляет задачи. Для них это становится призванием.
— Каким получилось возвращение в вашем случае?
После окончания школы у меня был довольно большой перерыв. Первые три или четыре курса я совершенно не вспоминал об олимпиадах, настолько мне всё это приелось. Отдых от соревнований пошёл на пользу, я вспомнил, что вообще-то это довольно интересно. В 2007 году меня позвали преподавать на сборах для школьников, которые отбирались на межнар. Так я стал тренером национальной сборной и заодно команды московских школьников, которых готовлю к Всероссийской олимпиаде.
— Тренеру сборной важно быть в тонусе и регулярно пополнять свои знания?
Да, потому что олимпиадные задания высокого уровня составлены по университетской программе и даже могут выходить за её пределы. На последней ВсОШ можно было встретить задачи, которые опираются на научные статьи 2024 и 2025 годов. Нужно следить за новыми открытиями, читать свежие учебники, чтобы давать ученикам знания, востребованные сегодня, а не два десятилетия назад.
— Кажется, что олимпиадные навыки ребят потом не очень пригождаются в образовании и науке. Это правда?
Отчасти. Олимпиада — это соревнование, и некоторые навыки совершенно неприменимы в научной деятельности. Взять, допустим, практический тур международной олимпиады, где школьникам нужно за пять часов выполнить три или четыре задачи. Для этого приходится быстро работать в крайне ограниченном пространстве, которое одновременно заставлено реактивами и оборудованием для всех заданий сразу. Свободного места практически нет, и ребята, чтобы записать расчёты, кладут лист бумаги на стул или пол. В реальной лаборатории нет необходимости трудиться в таком режиме — напротив, химику важно выполнять задание тщательно и аккуратно, концентрируясь на чём-то одном. Во-первых, ради техники безопасности, во-вторых, чтобы получить достоверные и надёжные результаты. Примерно то же самое можно сказать и о теоретическом туре. В обычной жизни от химика, как правило, не требуют такой скорости решения задач, поскольку главным критерием становится качество выполнения, а не количество.
С другой стороны, для успешного участия в олимпиадах школьники доводят некоторые навыки до автоматизма.
Например, умеют в уме производить типовые расчёты или обращаться с химической посудой. Это базовые умения, которые помогают быстро делать рутинные операции и в будущем экономить время для более важных задач.
— Много ли олимпиадников начинает грустить после школы, лишаясь соревновательного момента и конкуренции?
Те, кто скучают, всегда могут принять участие в студенческих олимпиадах. К тому же они могут посоревноваться уже не в решении задач с известным ответом, как на олимпиадах, а попробовать себя в решении исследовательских задач с неизвестным ответом. Это научная деятельность, и здесь тоже можно проявить свои лучшие качества: эрудицию, работоспособность, умственную выносливость. В любом случае в основе лежит любовь к науке, потому что без сильной внутренней мотивации и страсти к химии успеха не будет.
Готовиться к стартовым этапам олимпиад можно и на Сириус.Курсах. Заходите на главную страницу нашей онлайн-школы, изучайте расписание и записывайтесь на понравившийся курс химии. Лёгкой учёбы не гарантируем, но удовольствие от изучения нового — вполне!