30 октября 1854 года в 2 часа пополудни к приставу 3 стану Поречского уезда Смоленской губернии явился крестьянин подполковницы Тульничевой Яков Дмитриев и заявил, что на постоялый двор в деревне Марзино пришёл еле живой, окровавленный крестьянин деревни Подвязье помещицы Варвары Сергеевны Бистром* Тимофей Миронов и рассказал, что накануне на него и его товарища Семена Михеева напали.
Придя в скором времени на постоялый двор, пристав застал Миронова, хотя и тяжело раненым, но в полном сознании и смог его допросить.
Тимофей Миронов рассказал, что вместе с односельчанином Семеном Михеевым они возвращались домой из Санкт-Петербурга.
28 октября на постоялом дворе, называемом «Бенцы» в Торопецком уезде, к ним подсели трое неизвестных, назвавшихся смоленскими мещанами. Разговорившись, они предложили Миронову и Михееву идти вместе.
Утром 29 октября, когда товарищи собрались идти дальше, их новых знакомцев уже не оказалось на постоялом дворе. Однако, отойдя от постоялого двора 3 версты, Миронов и Михеев встретили на дороге вчерашних собеседников. Все вместе они продолжили путь.
Через некоторое время Тимофей Миронов отстал от своих попутчиков по естественной нужде. Когда же он вновь догнал их, то Михеева не оказалось в компании. На его вопрос: «Где Семен?» один из неизвестных стал отвечать, что Михеев ушёл вперед. В этот момент второй сзади напал на Миронова и стал его избивать, а третий, достав из-за пояса топор, рассёк Тимофею голову, левое ухо и часть челюсти. После этого, решив, что Миронов мёртв, преступники оттащили его в ближайший лес, раздели и бросили в канаву. С собой убийцы забрали всю одежду и кожаную сумку Миронова, в которой было 7 рублей серебром, ситцевая красная рубаха, триковые черные шаровары, новые рукавицы и варежки, круглая черная шапка с околышем из собачьего меха, 5 плотницких инструментов и 300 новых гвоздей.
Очнувшись на следующее утро 30 октября Тимофей увидел подле себя благообразного седовласого старца. Старик приказал Миронову тотчас встать, выйти из леса и идти на постоялый двор в Марзино. Речь старца была столь убедительна, что Тимофей, несмотря на свои ужасающие раны, смог встать и пойти. Выйдя из леса на дорогу, Миронов оглянулся, но старца нигде не было видно. Однако силы Тимофея не оставили, и он смог добраться до постоялого двора.
Несмотря на временное беспамятство, Миронов смог очень подробно описать нападавших. Все трое были коротко стрижены, двое были гладко выбриты, третий имел усы и бороду. Одеты все трое были с солдатскую форму.
Рассказав всё это приставу, Тимофей Миронов сразу впал в беспамятство и вскоре скончался.
Выслушав показания Миронова, пристав сразу же организовал поиски Михеева и преступников по указанным приметам. Вскоре в месте, описанном Тимофеем, в лесу недалеко от дороги, Семен был обнаружен. Он был задушен и привязан за горло поясом к стволу дерева. Как и Миронов, он был полностью раздет, также у него были изуродованы половые органы.
Кроме пристава на допросе Миронова, присутствовал сотский (нижний чин сельской полиции, выбираемый из местных крестьян) 3 стана Поречского уезда Прокофий Никитин – крестьянин деревни Крестовой помещицы В.С.Бистром.
Выслушав описания преступников, Никитин тотчас пустился вдогонку. Будучи местным уроженцем, он хорошо знал дорогу и прилегающие к ней деревни и села. Следуя по старо-петербургскому тракту, сотский заходил в каждую деревню и справлялся в домах и постоялых дворах, не останавливались ли в селении похожие люди. Удача была на стороне Прокофия, и заходя в очередную деревню, он сразу находил дом, в котором побывали преступники.
Не останавливаясь на отдых, Никитин преследовал убийц, постоянно сокращая время между собой и преступниками. На границе Духовщинского уезда сотский появился всего спустя 3 часа после убийц.
Здесь же на границе Духовщинского уезда от хозяина постоялого двора, Никитин узнал, что за предполагаемыми преступниками увязалась маленькая жёлтая собачка, никогда до этого неуходившая с хозяйского двора.
Вскоре Прокофий достиг деревни Береснево Духовщинского уезда, находящуюся в 20 верстах от Поречья. Здесь сыскное счастье изменило ему - ни в одном доме, в который он заходил ничего не знали о разыскиваемых. Находясь в раздумье, Никитин заметил местных мальчишек, которые своей большой черной собакой травили маленькую жёлтую собачку. Тотчас расспросив мальчишек, сотский узнал, что собачка пришла с тремя мужчинами, которые сейчас сидят в избе, стоящей в стороне от дороги.
Одного из мальчиков Никитин попросил провести его к местному десятнику (местный будочник).
Найдя десятника, Прокофий объяснил ему ситуацию и велел собрать 10-20 человек. Так как в тот момент, в деревне были только старики и женщины, десятник отправился в ближайший питейный дом и привёл оттуда 15 крепких мужчин.
Десятника и крестьян Никитин скрытно привел к дому, в котором находились убийцы. 10 человек он расставил вокруг избы, остальным приказал войти вместе с ним в дом.
Войдя в избу, Прокофий спросил у находящихся в помещении, кто они таковые. Трое гостей назвались смоленскими мещанами, идущими с работы из Старой Русы. Получив такой ответ, Никитин потребовал у них паспорта. Документов у назвавшихся мещанами не оказалось, они стали возмущаться и попытались уйти. Тогда сотский схватил полотенце и связал руки одному из преступников. Двух других связали десятник и понятые.
Схваченные преступники были доставлены в острог.
На первом же допросе, который проводил жандармский следователь поручик Ракеев, душегубы сознались во всём.
Убийцами, выдававшими себя за смоленских мещан, оказались беглые солдаты Великолучкого Егерского гренадёрского полка крестьяне Пермского уезда Ефим Варфоломеевич Скотов, Кирилл Тимофеевич Шабуров и крестьянин Смоленской губернии Семен Никонов. Еще в июне месяце, находясь на учениях в лагерях в сельце Красное Слободской волости Поречского уезда они условились бежать при удобном случае, коей и представился в конце октября.
Под предводительством Семена Никонова, местного уроженца, вечером 28 октября дезертиры без труда добрались до постоялого двора «Бенцы», где и познакомились с Тимофеем Мироновым и Семеном Михеевым. Узнав, что Миронова и Михеева есть при себе деньги, солдаты решили убить их на следующий день.
В конце ноября 1854 года, после завершения расследования поручик Ракеев составил подробный рапорт на имя министра внутренних дел, в котором особо отметил усердие и смекалку сотского Прокофия Никитина и просил представить его к серебряной медали «За усердие» и премии в 50 рублей серебром.
В январе 1855 года по указанию министерства финансов Смоленская Казённая палата выплатила деньги отважному сотскому, министр же внутренних дел генерал-адъютант Дмитрий Гаврилович Бибиков посчитал, что этого будет достаточно и не счёл возможным наградить Прокофия Никитина медалью.
Таинственный старец, приказавший раненому Тимофею Миронову встать и идти так и не был опознан и найден.
На сегодня всё.
При написании статьи использованы материала Российского Государственного Исторического Архива (РГИА).
*Варвара Сергеевна Бистром (? - 23/04/1891) была женой героя Отечественной войны 1812 года, участника Бородинского сражения ( был ранен 26 августа 1812 г.) генерала Александра Ивановича Бистрома (17/01/1798 - 26/07/1859). Супруги Бистром проживали в Москве собственном доме в районе современной улицы Новый Арбат. Похоронены вместе с сыном в Покровском Соборе Новоспасского монастыря в Москве. О семье двоюродного брата Александра Ивановича - генерал-лейтенанта Антона Антоновича Бистрома рассказано в серии статей "Спасопесковский переулок, дом 8.Бистромы"